«Носорог заставляет людей подчиняться своему владельцу», — догадалась Маруся.

«Да, как богу. Это очень сильный предмет», — подтвердил Арк.

«Но орел тоже…»

«Орел не делает своего владельца богом в глазах людей. Фараоны Египта приказывали — и тысячи людей слепо выполняли их волю, умирая в раскаленной пустыне на строительстве грандиозных пирамид».

«Ужас… Но носорог — не единственный предмет, попавший… к людям. Ведь были и другие», — Маруся постаралась, чтобы эта фраза прозвучала утвердительно.

«А ты способная ученица».

«Эти слова мне говорят первый раз в жизни».

«Все когда-то случается в первый раз».

«Вернемся к предметам», — и вновь Маруся постаралась, чтобы в ее словах не звучал вопрос.

«Хорошо. Действительно, первые предметы люди обрели задолго до носорога. О многих мы до сих пор ничего не знаем, некоторые благодаря своим свойствам были обнаружены и изъяты, кое-что до сих пор находится у людей».

«У таких, как Нестор?»

«Не забывайся! Ты опять спрашиваешь».

«Извини. Конечно, это же и так понятно. Интересно было бы взглянуть на самый первый предмет. Вот я уже и не задаю вопросов», — вторую часть фразы Маруся подумала про себя, но в мысленной речи это было, конечно же, невозможно.

Арк послал ей картинку смеющегося лица — еще один смайлик. Маруся в ответ создала и отправила фигурку человечка с разведенными в стороны руками — мол, не виноватая я…

«Первым предметом была улитка. Люди, мы даже не знаем, кто конкретно, просто нашли ее. Нашли — и начали использовать. Мы не хотели этого, все получилось само собой».

«Получается, в вашем хозяйстве — беспорядок, раз вы теряете такие вещи», — улыбнулась Маруся. Но Арк не принял шутливого тона.

«Допустим, у тебя есть кошелек с монетами. Ты открываешь его, чтобы пересчитать, и тут кто-то или что-то подталкивает тебя под руку. Монеты рассыпаются…»

«Ага, значит, предметы когда-то были вместе, — Маруся мысленно поставила в голове галочку. — Их очень много».

«Сотни, — ответил Арк. — Улитка — один из самых слабых предметов. Ее свойство — порождать огонь. Крохотную искорку. Кто ж знал, что именно эта невинная зажигалка положит начало человеческой цивилизации!»

«Смешно».

«Еще бы. Получается, что мы, как Прометей, подарили людям огонь. А потом… С помощью этого огня они едва не спалили нас… я выражаюсь фигурально, но смысл от этого не меняется».

«Не поняла», — быстро сказала Маруся.

«Представь себе, что твой дом стоит в лесу и вокруг него живут обезьяны. Забавные, смешные, шумные… Ты подкармливаешь их, защищаешь от ягуаров, лечишь их детенышей. Однажды обезьяны находят где-то… ну, скажем, садовые ножницы. И ты показываешь им, как с помощью этих ножниц можно срезать плоды, висящие на высоких ветвях. Они быстро учатся и начинают использовать ножницы. Проходит неделя, другая — и вдруг ты находишь обезьяну с перерезанным горлом. А потом ягуара с перерезанным горлом. И, наконец, в один далеко не прекрасный день самый большой самец, вожак обезьяньей стаи, приходит к тебе в дом и пытается перерезать с помощью садовых ножниц уже твое горло.

И ты вынужден бежать из собственного дома, в котором поселяются обезьяны. Со временем они становятся такими же, как ты сам, при этом продолжая оставаться теми, кем были изначально — крикливыми, глупыми, трусливыми обезьянами».

Марусю кольнуло сравнение людей с обезьянами, но тут она вспомнила про морлоков.

«Правильно мыслишь, — одобрил Арк. — Эксперимент проходит более чем удачно. Мы сумели повернуть эволюцию вспять. Те, кто живет рядом с Мертвым лесом, возвращаются в исходное состояние».

«Поэтому ты назвал их крысами, — догадалась Маруся. — Лабораторные крысы. Опыты. Жители «Алых зорь» превращаются в обезьян!»

«Ну, обезьяны — это некий понятийный образ. На самом деле мы возвращаем людей в то счастливое состояние, в котором они находились к моменту знакомства с предметами».

«В дикое состояние».

«В естественное. Когда-то мы попытались поднять людей над миром животных. Высвободить скрытые в человеке силы. Нам казалось, что, если люди сумеют развить дремлющие в них способности, Земля преобразится и станет раем…»

«С помощью предметов», — и на этот раз Маруся ухитрилась задать свой вопрос с утвердительной интонацией.

Арк улыбнулся.

«Да, с помощью предметов. Но мы ошиблись. Получив предметы, люди не стали лучше. Наоборот, они залили Землю реками крови и несколько раз едва не уничтожили всю планету. Не думаешь ли ты, что для всех будет лучше, если жадное, глупое, агрессивное человечество вернется к своему исходному состоянию?»

«Ты задаешь вопросы?» — съязвила Маруся. Но Арк не смутился.

«Такие вопросы называют риторическими. На самом деле они не требуют ответа».

Маруся представила, что все ее знакомые и друзья превращаются в морлоков, диких, заросших шерстью, с дубинами в руках. Сначала ей стало смешно (особенно когда перед ее мысленным взором медленно проплыл профессор Бунин, с ног до головы покрытый синими татуировками), но потом по спине у девочки пробежал холодок ужаса.

«Я тоже стану морлоком…»

«Не станешь».

«Очень хочется спросить почему, но я не буду этого делать».

«Правильно, Маруся. Просто поверь».

Девочка усмехнулась. Просто поверь… Легко сказать! Особенно если учитывать, что план охотников за предметами представлялся ей, мягко говоря, чудовищным. Сотни, тысячи, миллионы, миллиарды ни в чем не повинных людей превратятся в морлоков. И все лишь потому, что много-много лет назад их предки нашли в себе силы перестать быть обезьянами!

«Они всегда оставались ими! — резко оборвал рассуждения Маруси Арк. — На протяжении всей истории человечества сущность людей не менялась. Смотри сама!»

В сознании девочки замелькали ожившие картины из прошлого: битвы, стычки, набеги, горящие хижины, распяленные в крике рты, окровавленные тела, взмахи бронзовых топоров, плачущие женщины, кричащие дети. Дымы пожарищ застилали солнце. Вереницами брели связанные рабы. Свистели плети надсмотрщиков. Толпы людей на площадях перед величественными храмами падали ниц, воздевая руки к живым божествам, взиравшим на них с равнодушным презрением.

И вновь — сверкающие доспехами отряды воинов, боевые колесницы, запряженные хрипящими лошадьми, тучи стрел, взмывающие в воздух, чтобы обрушиться на врагов. Тараны, бьющие в ворота крепостей. Штурмовые лестницы. Пронзенные копьями и мечами воины, летящие вниз. Кипящая смола, вопли сварившихся заживо. Торжество победителей и стоны побежденных. Гора из отрубленных больших пальцев — чтобы потерявшие их уже никогда не смогли держать оружие. Опять плети, опять рабы. Строительство огромных усыпальниц, многотысячные жертвы, реки крови и каменные изваяния, бесстрастные и холодные к мольбам о пощаде.

Определить, что за моменты истории показывает ей Арк, Маруся не могла. Но, по мере того как это своеобразное кино стало приближаться к настоящему, выбираясь из глубин древности, она начала узнавать действующие лица бесконечной трагедии под названием «история человечества».

По каменистым равнинам под ярко-синими небесами мерно шагали закованные в бронзу фаланги копейщиков. У мраморных колонн прекрасных храмов бородатые мужчины с гневными глазами спорили о чем-то, а потом один из них медленно выпил чашу, полную дымящегося напитка, упал и умер в судорожных конвульсиях.

Опять сражения, опять кровь и стоны, рабы и жертвы. Бронзу заменила сталь, всадники в сияющих доспехах понеслись по пыльным дорогам, а их предводитель в рогатом золотом шлеме смеялся всякий раз, когда его непобедимым воинам удавалось разбить неисчислимо большие армии противника.

Видения битв и походов сменились роскошным убранством пиршественных залов. Тут лилась уже не кровь, а вино, и упившийся до животного состояния повелитель Вселенной нагишом скакал с мечом по столам, рубя без разбора своих верных соратников, приняв их в алкогольном бреду за врагов.