Среди прямых предков Гитлера не было ни одного (ни мужского, ни женского пола), кто не был бы преступником и, как правило, убийцей. Но преступление преступлению — рознь, и даже убийство — убийству.

Смешно, например, равнять с Адольфом Гитлером подавляющее большинство любых прочих преступников ХХ века. Вот и среди его недавних предков, помимо остальных, имелось лишь два настоящих преступника самой высшей мерки: отец Гитлера Алоиз Шикльгрубер-Гитлер и самый главный предок Гитлера — Иоганн Непомук Гитлер.

Последний был не то братом деда Адольфа по отцу, не то истинным дедом Гитлера — этого, возможно, не знала и сама Мария Анна, родившая Алоиза.[656]

С другой стороны, Клара Гитлер (урожденная Пёльцль) (1860–1907), мать Адольфа Гитлера, была третьей женой Алоиза Гитлера и вместе с тем — внучкой Иоганна Непомука Гитлера, дочерью его старшей дочери, Иоганны.

Именно такое близкое родство родителей Гитлера препятствовало их браку, разрешение на который пришлось испрашивать непосредственно в Ватикане, уважившему просьбу заявителей, причем заявительница была уже беременной (старшим братом Гитлера Густавом, умершим в детстве — как и большинство отпрысков этой четы).[657]

Вот между этими двумя — Алоизом, не без оснований считавшим себя наследным принцем преступного клана, и Иоганном Непомуком Гитлером и развернулась борьба за обладание семейными сокровищами, накопленными за четыре столетия разбоя и контрабанды.

Начнем с того, что неизвестно, кто же выдал банду в 1821 году. Иоганну Непомуку исполнилось тогда всего четырнадцать лет, но вундеркинды в роду у Гитлеров — скорее не исключение, а правило.

Затем уже в 1829 году Иоганн Непомук женился на весьма великовозрастной девице — Еве Марии Деккер (1792–1873). Женитьба на такой перезрелой невесте (старше жениха на 15 лет!) подразумевает какие-то особые причины — например, шантаж жениха обвинениями, грозящими ему смертельной расправой. Тем не менее, в этом браке затем родилось три дочери.

Но потом Иоганн Непомук не только отстранил старшего брата от законного родительского наследства, но и вступил в борьбу за все наследие преступного клана, которое сохранялось в то время, как мы полагаем, у Иоганнеса Шикльгрубера. В ожесточенной борьбе не только победил Иоганн Непомук, отравивший сначала жену собственного старшего брата, а потом и его самого, но и сумел при собственной жизни противостоять притязаниям их сына и наследника.

Иоганн Непомук умер в 1888 году, ни с кем не поделившись тайной клада, запрятанного в его доме в Шпитале, детство в котором провел и Алоиз Шикльгрубер, покуда не сбежал оттуда в 1855 году в Вену и не сделал затем карьеру таможенника, перекинувшись на противоположную сторону традиционного противоборства по классической схеме — сыщики и воры, контрабандисты и таможенники.

Алоиз Гитлер провел затем годы в догадках о местонахождении клада, а потом был вынужден привлечь на помощь своего маленького сына — Адольфа, родившегося в 1889 году. Препятствием же на пути к спрятанным сокровищам оставались ни о чем не подозревавшие люди — ближайшие родственники Алоиза и Адольфа Гитлеров, по-прежнему проживавшие в доме Иоганна Непомука или поблизости. Алоизу и пришлось обучить сына семейным секретам использования мышьяка.

Тогда маленький Гитлер развернулся вовсю — намного превысив программу, разработанную для него отцом.

Вот хронология смертей ближайших родственников Адольфа Гитлера, который, «по свидетельству его сестры Паулы, ребенком /…/ в сопровождении родителей часто посещал вальдфиртельских родственников в Нижней Австрии»:[658]

9 января 1902 года в Шпитале умирает Иоганн Баптист Пёльцль — дед Гитлера, отец его матери; маленькому Гитлеру, напоминаем, было тогда двенадцать лет;

3 января 1903 года в Леондинге (под Линцем) умирает отец Гитлера;

в том же году (точной даты мы не знаем) в Шпитале умирает бездетная Вальбурга Роммедер (урожденная Гитлер) — младшая сестра бабушки Гитлера Иоганны Пёльцль (тоже, понятно, урожденной Гитлер); по завещанию все достояние Вальбурги переходит к старшей сестре Иоганне — бабушке Гитлера;

далее наступает пауза, которую мы трактовали как результат овладения Гитлером спрятанных сокровищ его отца; они были относительно пустяками, несоразмерными с сокровищами семейного клада, но тоже оказались кое-чем весомым, да и четырнадцатилетнему Адольфу многого тогда не требовалось;

осенью 1905 года, под предлогом болезни, Адольф бросает опостылевшую учебу в реальном училище (позднее оказалось, что и всякую учебу вообще) и переезжает для лечения на чистый горный воздух Шпиталя;

в результате 8 февраля 1906 года в Шпитале умирает бабушка Гитлера Иоганна Пёльцль — и путь к сокровищам Иоганна Непомука, наконец, отворяется для Адольфа!

Может быть, не все перечисленные родственники были отравлены, а некоторые умерли естественной смертью, но результат был налицо! Но вот тут-то Гитлер и оказался жертвой собственной несдержанности и невыдержанности!

Напившись в трактире в Шпитале, семнадцатилетний Гитлер проговорился о собственных успехах — и продемонстрировал собутыльникам золотые гульдены из семейных сокровищ![659]

Протрезвев на следующий день (дело происходило в феврале или марте 1906 года) Гитлер немедленно бежал в Вену и скрывался там пару месяцев, наладив переписку со своим другом Августом Кубичеком относительно того, не разыскивают ли его, Адольфа Гитлера. В конечном итоге Кубичек вычислил проблемы, одолевавшие Гитлера, и наплел в своих позднейших воспоминаниях массу выдуманных подробностей, призванных скрывать хронологию пребывания Гитлера в Шпитале.[660]

Шпитальские же родственники и собутыльники Гитлера все-таки не поверили подвыпившему юнцу — уж больно странными и страшными сведениями он поделился! Их скептицизм обернулся последующей гибелью матери Гитлера.

Летом 1906 года Гитлер вернулся в Линц, где у него возникло две серьезные проблемы: оправдать возникшее у него богатство и избавиться от подозрений собственной матери, бывшей истинной дочерью своей семьи и с детства насмотревшейся на преступников и преступления.

Интересен эпизод, рассказанный Кубичеком[661] и совершенно непонятый последующими комментаторами:[662] о том как Гитлер, поддавшийся на рекламу устроителей лотерей, якобы приобрел единственный лотерейный билет, а на самом деле — целую их кучу для того, чтобы гарантированным крупным выигрышем оправдать внезапно возникшее у него богатство.[663] Из этой затеи, разумеется, ничего не вышло: никому не следует наивно верить лотерейной рекламе!

Вот устранение матери оставалось для Гитлера неотложной задачей. Он принялся упорно подкармливать ее мышьяком, а в августе уже 1907 года, выдав ей порцию побольше, уехал в Вену для создания себе алиби поступлением в Академию искусств. Но Гитлер не выдержал конкурса, а мать не умерла. Пришлось Гитлеру возвращаться в Линц и довершать начатое.

В последние дни жизни матери Гитлер переселился в ее комнату и контролировал все ее контакты с другими людьми. Она умерла в ночь на 21 декабря 1907 года — свидетелей этого не оказалось. Гитлер организовал матери роскошные похороны.[664]

Позднее Гитлер предпринял сверхординарные усилия, чтобы затушевать собственную роль в смерти матери. В частности, после Аншлюсса Австрии Гитлер всячески опекал врача-еврея Эдуарда Блоха (1872–1945), поставившего матери Гитлера диагноз опухоли груди и настоявшему на бессмысленной операции, проведенной за год до ее смерти; затем в ноябре 1940 года Блох с семьей отбыл в Америку. Блох расписывал в 1941 году гуманность и сыновнюю любовь Гитлера перед журналистами; сам он умер в Нью-Йорке в июне 1945.[665]