Зубатов прибег к использованию террористов для успеха собственной полицейской карьеры уже вскоре после того, как проповедовал столь благостное отношение к терроризму в беседах с арестованным Черновым, которому позднее предстояло (вслед за Михаилом Гоцем) стать признанным идеологом терроризма в революционном лагере.

Мы уже упоминали о первом опыте Зубатова в негласном руководстве террористами.

Еще в 1894 году в Москве образовался кружок студента Ивана Распутина (родственником знаменитого позже «старца» он не был). В кружке созрела идея убийства молодого царя Николая – это было ответом студенчества на знаменитую речь Николая II 17 января 1895 года – о «бессмысленных мечтаниях».

Неизвестно, у кого именно возникли эти террористические планы, возможно – у самого Зубатова, поскольку вся деятельность кружка с самого начала проходила под его полным контролем: одну из главнейших ролей там играла Зинаида Гернгросс-Жученко – агент Департамента полиции с 1893 года. Эта юная особа, дочь полковника, служившего на Кавказе, воспитанница Смольного института, была прирожденной авантюристкой. Именно Жученко имитировала проведение рекогносцировки цареубийства непосредственно на улицах, хотя «техники» кружка еще только проводили опыты и были далеки от изготовления боевой взрывчатки.

В мае 1895 года Зубатов счел удобным для себя ликвидацию заговора и арестовал 35 человек. По-видимому, он рассчитал правильно, ибо, как упоминалось, получил за это высший орден России – Св. Владимира (разумеется, низшую его, четвертую степень, но и она в ту пору давала право на получение потомственного дворянства).

Раскрытие заговора было решено не рекламировать: столь вопиющий факт недовольства бросал тень на еще не коронованного самодержца. Его участники отделались сравнительно мягкими приговорами: Распутин – 5 лет тюрьмы и 10 последующей ссылки, которая, разумеется, была сокращена последующими амнистиями (но в дальнейшем он к политической деятельности не вернулся), еще двое – на меньшие сроки, остальных, включая Жученко, разослали под надзор полиции по провинции (это привело лишь к некоторой паузе в деятельности знаменитой «Зиночки», разоблаченной революционерами только в 1909 году – и то только в результате измены одного из высших полицейских чинов – Л.П.Меньщикова).

Разгром распутинцев значительно укрепил положение Зубатова, ставшего известным не только в ведомственных, но и в правительственных кругах – и в последующие два года существенно переменилось и его служебное положение, причем поначалу Зубатов, не имевший никаких полезных связей с высшей администрацией, воспользовался чисто случайными обстоятельствами.

Напоминаем, что 17 мая 1896 года произошла знаменитая «Ходынская катастрофа». В результате официального расследования виновные были, естественно, наказаны и, что еще более естественно, самое высшее петербургское и московское начальство не было отнесено к виновным. Высшим из наказанных оказался московский обер-полицмейстер А.А.Власовский; его уволили в отставку. На его место был назначен Дмитрий Федорович Трепов, бывший до этого строевым гвардейским офицером.

Трепов был представителем могущественного семейного клана высших администраторов.

Его отец, Ф.Ф.Трепов-Старший, был, по слухам, незаконным сыном Николая I и пользовался неограниченным доверием Александра II. Классический администратор-самодур, он действовал на нервы всей России и был уволен в отставку в 1878 году только в результате страшного публичного скандала после суда, оправдавшего стрелявшую в него Веру Засулич – эта знаменитая история до сих пор почитается революционным подвигом, хотя в ней совершенно ясно были замешаны высочайшие соперники и недоброжелатели Трепова.

Все четыре сына Трепова-Старшего были администраторами высшего уровня (А.Ф.Трепов был предпоследним царским премьер-министром в 1916 году), а их зять генерал А.А.Мосолов состоял начальником канцелярии министерства императорского двора, одним из немногих людей, постоянно приближенных к Николаю II.

Испытывая значительные трудности в освоении нового поприща, добросовестный служака Д.Ф.Трепов охотно принял помощь Зубатова. Последний постарался расположить к себе Трепова и подчинить его своему влиянию, в чем и преуспел. В свою очередь дружба с Треповым позволила Зубатову подчинить своему влиянию московского генерал-губернатора великого князя Сергея Александровича. Последнее сыграло решающую роль в деятельности Зубатова.

В том же 1896 году Зубатов занял место своего «крестного отца» – Бердяева, уволенного со службы. Уход Н.С.Бердяева революционеры расценили как результат интриг со стороны Зубатова, но это тоже оказалось только счастливым случаем для последнего: азартный Бердяев проиграл в карты 10 тысяч рублей казенных денег.

Зубатов стал единственным штатским среди начальников Охранных отделений за всю историю этих органов: согласно правилу, на эту должность назначались только жандармские офицеры.

С этого времени Зубатов, как позже он сам выразился, мог заняться «переоценкой ценностей».

Волнения рабочих эпизодически происходили в разных углах России на протяжении всего XIX века.

Начиная с 1895 года такие эпизоды стали возникать в каждом году без перерывов. В апреле 1895 года произошла забастовка в Ярославле и последовал арест ее зачинщиков. Демонстрацию рабочих, потребовавших освобождения арестованных, расстреляли солдаты; были убитые и раненые.

Рекламу происшедшему сделала публично распространенная благодарность Николая II расстрельщикам – «молодцам-фанагорийцам»[492]. Просто поразительно сочувствие этого монарха к истреблению его подданных!

Николай II и вдохновил молодых марксистов – В.И.Ульянова (будущего Н.Ленина), Ю.О.Цедербаума (будущего Л.Мартова) и других на создание «Союза борьбы за освобождение рабочего класса» в Петербурге и его аналогов в провинции, а Зубатова – на серьезное изучение рабочего вопроса.

Летом 1896 года на очередной конгресс II Интернационала, помимо марксистов-эмигрантов Г.В.Плеханова, В.И.Засулич и П.Б.Аксельрода, традиционно участвовавших в этих мероприятиях, впервые приехали социал-демократы непосредственно из России – П.Б.Струве и А.Н.Потресов.

Тогда же на сцену выступил и Зубатов: в 1895-1896 гг. он разгромил Московский «Союз борьбы за освобождение рабочего класса», а затем и «Южнорусский рабочий союз», руководство которым было политическим дебютом Л.Д.Бронштейна (будущего Н.Троцкого).

При этом Зубатов ближайшим образом познакомился с условиями жизни рабочих и со стремлением революционеров втянуть пролетариат в антиправительственную деятельность; это привело его к собственным планам руководства рабочим движением.

В то время ведущие государственные деятели России еще верили в жизнеспособность социальной утопии, установленной в России после 1861 года. Например, в 1897 году В.К.Плеве утверждал: «Россия идет своим, некапиталистическим путем. /.../ Имеется полное основание надеяться, что Россия будет избавлена от гнета капитала и буржуазии и борьбы сословий».

В это же время циркуляр министра внутренних дел И.Л.Горемыкина, выпущенный тогда же, рекомендовал, не мудрствуя лукаво, административно высылать рабочих-забастовщиков (обычно – в деревню на родину, где они сразу становились разносчиками недовольства среди крестьян).

Зубатов первым в государственных кругах России понял, что дальнейшее экономическое развитие покончит с патриархальной утопией и острейшим образом поставит социальные проблемы, которых пытались избежать правительственные идеологи. Ему стало ясно, что бесконтрольное развитие социальных конфликтов может снести до основания монархическую Россию (что впоследствии и произошло).

Первое законченное изложение программы Зубатова – в его докладной на имя Д.Ф.Трепова в 1898 году. Еще более коротко и четко план Зубатова изложен в 1900 году в письме к заведующему Особым отделом Департамента полиции Л.А.Ратаеву: