— Ты хочешь сказать, я теперь у тебя в долгу.
— Именно.
— Что ты хочешь?
— Кто знает? Тебе просто позвонят и попросят об одолжении. Обсуждению не подлежит.
— Я знаю порядок.
— Будь в этом уверен, Джек.
Беседа была окончена. Я встал и спросил:
— Как поживает твоя мама?
— Умерла, спасибо.
В 1987 году комитет по подготовке полицейских издал доклад, в котором впервые определил философию современного полицейского. Граждане имеют право ждать от полицейских:
мудрости Соломона, мужества Давида, силы Самсона, терпения Иова, воли Моисея, доброты доброго самаритянина, стратегических способностей Александра, веры Даниила, дипломатичности Линкольна, терпения плотника из Назарета и, наконец, хорошего знания всех естественных, биографических и общественных наук.
Вот если у него все это есть, тогда, возможно, из него выйдет хороший полицейский.
Все это вперемешку мне снилось аж до полудня следующего дня. Я был вконец измотан. Все события предыдущих дней хором заявили: «Достаточно».
Я оставил записки для Кигана, Лауры и Трубочиста. Кигану написал «Спасибо». Лауру пригласил потанцевать. Трубочисту сообщил: «Почти закончил». В записках содержалось две лжи. Я улегся в постель без кокаина, приготовив себе горячий пунш и прихватив одну из книг Кигана, «Попрощайся с завтра» Горация Маккоя, нового классика, больше известного своим романом «Загнанных лошадей пристреливают, не правда ли?». Я даже не допил пунш — заснул. Свет так и не погасил.
Я долго стоял под душем, разгоняя пауков. Пора подрезать бородку. Я умудрился сделать это довольно удачно: руки не тряслись. Надел чистый свитер, новые джинсы и направился вниз. Там увидел конверт. Узнал почерк Кики. Стоит сначала выпить кофе. Я чувствовал себя хорошо. Два тоста с шипящими ломтиками бекона. Съел, налил себе вторую чашку кофе, закурил и разорвал конверт.
Дорогой Джек!
Термин «метафизика» вызывает у разных людей разные ассоциации. У некоторых он вызывает отвращение, потому что для них означает туманные предположения, необоснованные утверждения и нарушение границ разумного, что больше свойственно поэзии, а не прозе. Другие видят в метафизике прямо противоположное, а именно невероятно упрямую попытку думать ясно и четко. Ты не хотел бы знать происхождение этого термина, Джек? Среди трактатов Аристотеля есть несколько коротких статей о том, что он называет первой философией. Они вошли в собрание из десяти томов, которые, как и следовало ожидать, Андроник Родосский в своем издании работ Аристотеля назвал «La Meta Physic», потому что они следовали непосредственно за трактатами по физике.
Ты все понял, Джек?
Во всяком случае, следующее ты точно поймешь: я с тобой развожусь.
Кики.
По радио Симас Хини говорит, что Ирландия — это классно. Киган бы согласился, хотя наверняка подобрал бы более красочный эпитет.
~ ~ ~
У меня новое дело!
Я сидел в пабе «У Нестора» и пил кофе, когда ко мне подошел мужчина.
— Мистер Тейлор, могу я с вами поговорить?
Снова английский акцент. Надеюсь, Билл об этом никогда не узнает. Мужчина был примерно моего возраста, походил на бухгалтера. Большие залысины и лицо, которое вряд ли кто-нибудь бы назвал интересным. Одет в джинсы и теплую куртку. Мужчина сказал:
— Я Майкл Тейт. Возможно, вы обо мне слышали?
— Нет.
— Или о ЛФГ?
— Тоже нет.
Он слегка растерялся, и я попросил:
— Скажите мне, что это означает.
— Лебединый фонд Голуэя.
— Надо же.
— Это добровольная организация. Мы заботимся о лебедях.
— Замечательно.
— Вы читаете «Голуэй Эдвертайзер»?
— Не слишком внимательно, должен признаться.
— Кто-то отрубает лебедям головы.
— Господи.
— У полицейских нет времени начать расследование. Мы слышали, вам удается добиться результатов.
— Право, я не знаю, я…
— Семь лебедей за две недели. Разумеется, мы заплатим.
— Где это произошло и когда?
— Ранним утром, в водоеме Кладдаф.
— Почему же вы не соберете своих членов и не установите постоянное дежурство?
Он опустил глаза на свои туфли. Добротные ботинки от «Даннес». Надо будет присмотреть такие же во время моего следующего похода по магазинам. Он сказал:
— Большинство наших членов — люди далеко не первой молодости, мистер Тейлор. Даже если мы последуем вашему совету, тот, кто это делает… нам с ним или, еще хуже, с ними не справиться.
— Когда это случилось в последний раз?
— Неделю назад. Обычно между нападениями интервал в неделю.
— Ладно. Я посмотрю, что можно сделать.
Он встал и протянул мне конверт:
— Надеюсь, этого достаточно.
Когда он ушел, я заглянул в конверт — единственная бумажка в двадцать фунтов. Мне захотелось крикнуть:
— Я заплачу за выпивку.
В тот вечер я не стал заниматься расследованием. Я лениво планировал купить одежку потеплее и отправиться на водоем с утра пораньше, но все пошло наперекосяк. Лаура отменила наше вечернее свидание. Попросила:
— Джек, мы не могли бы пойти потанцевать в другой раз?
— Конечно.
~ ~ ~
В книге Джона Стрэли есть такой текст:
Моя вселенная населена пьяницами и танцорами. Они никогда не должны смешиваться. Я всегда был с пьяницами, самовлюбленными эгоистами, которые отпускали шуточки по поводу музыки и одновременно насмехались над танцующими. Их просто съедала зависть.
План, как водится, не был осуществлен. Я ведь как хотел: пойду в тихую пивную, выпью немного и спокойно отправлюсь домой. Вот так. В последнее время мое похмелье не было столь мучительным. Немного тошнило и слабость донимала. Но на этот раз мне досталось. Пришел в себя на полу кухни, на столе половина зеленого цыпленка. Меня немедленно вырвало. С трудом пережил утро. Что бы я ни пытался в себя впихнуть — чай, тост, воду, — все тут же вырывалось наружу. Я определенно скверно себя чувствовал. Показателем того, насколько мне скверно, было то, что в голове у меня без конца повторялась одна и та же песня. «Согни» в исполнении Дейва Ди, Доузи, Бики, Мика и Тича. Я помнил их еще с той поры, когда они в шестидесятых были первыми среди поп-исполнителей, а Дейв размахивал огромным хлыстом. Я даже сегодня слышу его свист.
Направился в «У Нестора» и, слава богу, никого не встретил. Я не смог бы удержать спичку, не то что поддержать разговор. Джефф принимал товар. Я спросил:
— Прежде чем ты займешься делом, скажи мне: я был здесь вчера?
Он покачал головой, и я спросил:
— Что именно это означает?
— Ты скатываешься в унитаз, Джек.
Я бы мог обидеться, но мне необходимо было поправиться, поэтому я сказал:
— Нельзя ли опустить лекцию и налить мне пинту?
После этого мы не разговаривали. Я взял кружку, а он занялся расстановкой бутылок. Я успел сделать большой глоток и закурить сигарету, когда распахнулась дверь и вошел Майкл Тейт с большим брезентовым мешком. Он заорал:
— Ты пьяница и бездельник.
— Получив такой огромный гонорар, я должен был отпраздновать.
Он посмотрел на меня так, будто собирался ударить, и сказал:
— Правду говорят, ты не что иное, как забулдыга.
— Надо же, давненько не слышал этого слова.
Его душил такой гнев, что он не мог даже подобрать слова, поэтому ограничился заявлением:
— Ты настоящий позор для города.
Я попробовал его успокоить:
— Не надо так выходить из себя. Я позабочусь о лебедях.
— Да что ты говоришь… — Он поднял мешок. — А как ты сможешь позаботиться вот об этом?
И швырнул в меня мешком.
