Литмир - Электронная Библиотека

Огнем наших пушек теперь управляли с НП штурмовых групп корпуса. Я перешел в полуподвал и не отлучался от рации и телефонов: несколько раз получал команду прекратить огонь, перенести его на позиции зенитных установок...

И вот рейхстаг пал. Взят последний оплот гитлеровского рейха. Но фашисты еще огрызались внутри здания. Да и вокруг него продолжался бой. В районе Бранденбургских ворот на наших глазах все еще взлетали и приземлялись вражеские самолеты. Шла ожесточенная пальба из пушек прямой наводки, танков и самоходных орудий по зенитным установкам фашистов, разбросанным по всему парку и на Королевской площади. Следует заметить, что зенитчики врага, будучи в очень невыгодных условиях, отстреливались яростно и сильно мешали продвижению советской пехоты и танков.

Стрелковый полк подполковника И. Д. Ковязина медленно, но неуклонно продвигался вперед от дома к дому, от укрытия к укрытию. Его подразделения обтекали Кроль-оперу справа, с запада. В боевых порядках рот двигались, расчищая путь пехоте, пушки и гаубицы 780-го артполка. В смертельной схватке с врагом орудий ные расчеты Николая Дошилина и Ивана Дорожкина уничтожили три полевых и два зенитных орудия, около тридцати фаустников и несколько пулеметных точек. Орудия Михаила Рудика и Сергея Барышева из 420-го ОИПТАД, хорошо укрытые за прочной стеной канцелярии Гиммлера, в упор расстреливали огневые точки гитлеровцев, находившиеся в здании театра. Только эти два расчета нашего дивизиона уничтожили в тот день несколько зениток и пулеметов врага.

К вечеру советские артиллеристы полностью подавили зенитную систему огня противника вокруг старого и нового зданий рейхстага. Теперь гитлеровцы оказывали огневое воздействие на наши боевые порядки лишь за счет стрелковых средств и батарей, стрелявших с закрытых позиций. Наибольшую и весьма реальную опасность танкам, самоходным установкам и артиллерии представляли фаустники, занимавшие удобные позиции в зданиях и в окопах вокруг них.

Хорошо помню, сколько приятных минут и радости доставляли бойцам и командирам дивизиона еще пахнувшие типографской краской листовки политотдела дивизии, выпускавшиеся редакцией газеты «За честь Родины». Одну из таких листовок под названием «Передай по цепи» распространили у нас поздним вечером 30 апреля. В ней рассказывалось о подвигах солдат и офицеров стрелковых полков, а также артиллерийских подразделений дивизии.

Грязные от копоти, выбившиеся из сил, наши водители старшина Семен Гриневич и ефрейтор Николай Тарасов смущенно улыбались, читая скупое сообщение о том, как они под перекрестным огнем противника весь день доставляли пищу и боеприпасы на огневые позиции батарей.

Друзья хлопали по плечу любимца дивизиона радиста Петра Гончарова. Сегодня он тоже именинник. Устраняя утром порыв кабеля связи, попал под огонь фашистских пулеметчиков. Но не растерялся, выхватил из-за пояса гранату и уничтожил пулемет вместе с прислугой.

Ну, а главными героями дня были, конечно, огневики и петеэровцы — Александр Чистов, Владимир Путятин, Петр Голуб, Александр Мищенко, Данила Ганчук и Петр Пиничин — те, кто огнем своих пушек и противотанковых ружей обеспечивал штурм рейхстага и Кроль-оперы.

Еще днем Глущенко получил приказание — с наступлением темноты покинуть позиции на западном берегу Шпрее и выдвинуть свою батарею в боевые порядки пехоты, ближе к залитому водой рву метрополитена, а также подавить огневые точки фашистов в окнах, амбразурах рейхстага и Кроль-оперы. В его распоряжение передавались и два взвода ПТР.

Это была ответственная и тяжелая задача: еще никому из артиллеристов не удалось выставить на нашем участке пушки, открыть огонь прямой наводкой по правительственным зданиям. Парторг батареи старший сержант Ф. А. Щестаков собрал коммунистов и разъяснил им задачи в предстоящем бою, определил обязанности парторгов.

Подходы к намеченным позициям изучили засветло. С наступлением темноты петеэровцы короткими перебежками выдвинулись в парк и, окопавшись западнее и юго-западнее рва, обезопасили батарею от огня гитлеровцев со стороны имперского театра. К одиннадцати часам вечера расчеты первой батареи подготовили орудийные окопы непосредственно в передовых цепях стрелкового батальона капитана Колчанова.

Командиры огневых взводов младшие лейтенанты В. Ф. Мухортов и Г. И. Еременко, командиры орудий И. С. Кислицын, Ф. А. Шестаков, Ф. П. Винокуров, наводчики А. И. Драч, Я. Т. Гилетич, М. И. Кузнецов начала продвигать свои пушки на позиции. Сильный пулеметный огонь противника простреливал Королевскую площадь и Тиргартен-парк в разных направлениях. Вражеские батареи беспрерывно открывали беспорядочный, но опасный огонь. Катить на руках орудия ЗИС-3 было тяжело: мешали разбросанные обломки кирпича, поваленные снарядами деревья, воронки. Однако офицеры и солдаты метр за метром упорно приближались к цели. Падая и замирая при каждой вспышке осветительных ракет, они достигли наконец перед рассветом своих позиций и заняли их.

После короткого отдыха артиллеристы снова вернулись к «дому Гиммлера» — за снарядами и патронами к ружьям ПТР. Ползком и короткими перебежками стали перетаскивать тяжелые ящики с боеприпасами. Мы с Голобородько, Пацеем и Братчиковым волновались и с нетерпением ждали доклада от Глущенко. Вздрагивали при каждом взрыве, раздававшемся на площади и в парке; боялись, как бы он не оказался роковым для наших людей.

Владимир Иванович Курашов придавал большое значение выдвижению батареи П. К. Глущенко на Королевскую площадь и в Тиргартен-парк, и я докладывал ему о ходе этой операции через каждые четверть часа. Она уже подходила к концу. Ближе всех к противнику (на правом фланге) встал расчет Федора Шестакова. Несмотря на сильный огонь, окоп подготовили с ровиками и нишами для боеприпасов. Немцы обнаружили пушку Шестакова и открыли сильный пулеметный огонь, затем бросились в атаку.

Вражескую вылазку встретили гранатами и меткими автоматными очередями. Вся площадь, казалось, ощетинилась огнем. Ни одному фашисту не удалось уйти обратно: двадцать человек попали в плен, остальные погибли. Только Егор Травкин уничтожил из своего автомата троих и ранил четверых солдат. Руководивший атакой фашистский офицер не дался в руки, пустил себе пулю в висок.

Со всех сторон на выручку шестаковцев продолжали сбегаться петеэровцы и пехотинцы. Разгоряченные боем, солдаты не заметили, как загорелись ящики со снарядами. Пришлось, рискуя жизнью, спасать их.

А немцы нервничали. Через несколько минут полетели фаустпатроны и гранаты. Всю ночь на участке было неспокойно. Под утро, обозленные неудачей, эсэсовцы сильно обстреляли из минометов все позиции батареи.

Удар — и взрыв мины Федор Шестаков услышал и увидел одновременно. Осколки впились в обе руки, бедро. Валя Жолобова и санинструктор Григорий Карпук, рискуя жизнью, тотчас прибежали на помощь. Наложив повязки, Валя потребовала отнести Шестакова в подвал дома, чтобы оттуда эвакуировать его в медсанбат. Но тут решительно воспротивились все, даже санинструктор Карпук. Вале пришлось уступить. Бойцы перенесли Шестакова на дно небольшого окопа и подложили ему под голову кусок где-то добытого матраца.

Мстя врагу за ранение своего командира, расчет орудия Шестакова до утра 2 мая метким огнем уничтожал пулеметные точки в рейхстаге, Кроль-опере и в бункерах вокруг них...

Вручную таскать на позиции тяжелые ящики с боеприпасами было неудобно да и опасно, поэтому мы решили подбросить их в первую батарею на грузовике. Дело рискованное, но, если хорошо подготовиться, наверняка удастся. Мы расчистили дорогу от крупных камней, бревен и железного лома. По ней и повели битком набитую снарядами машину шофер Василий Геремин и командир отделения боепитания Иван Какунин. На большой скорости в темноте они благополучно проскочили двести метров. Но при разгрузке фашистам удалось зажечь автомобиль. Бойцы мигом растащили ящики с боеприпасами с тяжелой пятитонки оппель-блиц...

Взводы противотанковых пушек под командованием младших лейтенантов Григория Еременко и Виктора Мухортова оказались единственными артиллерийскими подразделениями нашей дивизии, которым удалось в ночь на 1 мая обосноваться в Тиргартен-парке и на Королевской площади — в полутораста метрах от рейхстага. Поддерживая штурмовые группы и батальоны корпуса, они вели оттуда огонь прямой наводкой по зенитным орудиям фашистов, а утром и днем 1 мая — по окнам рейхстага и Кроль-оперы...

37
{"b":"129047","o":1}