Лорд Эпплби осторожно взял листок бумаги, лежавший на краю стола. Чудовищный, еле разборчивый почерк, испачканная пятнами и кляксами бумага — просто удивительно, как мало среди его клиентов людей, которые обладали бы хорошим почерком и умением излагать мысли. Некоторые из состоятельных заказчиков даже не могли ясно связать два предложения.

Он принялся за чтение.

Сначала он не поверил своим глазам и тогда перечитал письмо еще раз — медленно и внимательно. Письмо было написано какой-то девушкой, служанкой из Уэксмур-Мэнора, она отказывалась назвать свое имя. Согласно ее словам, она была потерпевшей стороной. Ее любимый увлекся Антуанеттой Дюпре и стал ее любовником. Она умоляла Эпплби забрать назад свою любовницу и наказать за измену. Разве она не должна соблюдать верность лорду? Эпплби перевернул лист, но его оборотная сторона была пуста.

Он помрачнел, разгневался, судорожно скомкал письмо, зажав его в кулаке, и уставился перед собой отсутствующим взглядом. Он вспомнил отказ Антуанетты. Она притворялась вежливой, пытаясь скрыть свое недоумение и отвращение, однако было ясно, насколько он ей неприятен. А теперь ему нанесено оскорбление. Несмотря на это, отчаянное положение в настоящий момент настоятельно вынуждало его жениться на Антуанетте, у него не было другого выхода. Но как она посмела действовать так, как будто он ей не указ!

Гм, завести себе любовника!

От одной этой мысли у него ярость закипала в жилах. Отказать ему и отдаться какому-то сельскому ничтожеству. Поведение, абсолютно несвойственное леди, а ведь он верил в ее незапятнанную репутацию. На память приходили его визиты в поместье Дюпре в Суррее, где она вела себя достойно, выказывала искреннюю привязанность к сестре… На Эпплби она произвела очень благоприятное впечатление, он был очарован, увлечен и верил, что брак с такой девушкой будет счастливым.

А ее дядя? Он ведь тоже считал Антуанетту добродетельной девушкой, воплощением женственности. Эпплби вспомнил, как однажды в клубе Джером произносил бесконечные восторженные панегирики и похвалы в честь своей племянницы. Именно дядино описание состояния семьи Дюпре впервые заставило Эпплби серьезно взглянуть на Антуанетту и начать исподволь ухаживать за сестрами Дюпре. У него, как обычно, в запасе было несколько вариантов действия, но острая нехватка денег стала просто отчаянной, а другие невесты, выбранные им, были окружены заботливыми родителями и сонмом воздыхателей. Сестры-сироты Дюпре, живущие замкнуто вдали от Лондона, как нельзя лучше подходили для выполнения его замыслов.

Измена Антуанетты ничего не меняла, все зашло слишком далеко. Эпплби четко понимал: ему ничего не остается, как дальше претворять в жизнь придуманный им план. Но его мучил вопрос: в состоянии ли он жениться на Антуанетте, заимевшей любовника? Сможет ли он примириться с неверностью невесты?

Его взгляд скользнул по скомканному письму, зажатому в кулаке. Эпплби начал медленно разглаживать бумажный лист. Он действовал как обычно — не спеша, аккуратно и методично, и пока он разглаживал листок, все больше понимал, что сможет жениться на Антуанетте. В действительности ее низкое поведение только сыграло ему на руку, он почти совершал благородный поступок, женясь на ней, поскольку своим браком затыкал рот всем сплетникам. Если ей не понравится, если она поднимет шум, то люди сочтут ее просто неблагодарной. Если у нее появился вкус к интрижкам с людьми низкого звания, то вряд ли он сможет сквозь пальцы смотреть на такое поведение. Ну что ж, тогда он подождет, пока официально не вступит в права владения ее собственностью, ну а затем покажет, кто главный в семье.

Как будто ему раньше не приходилось усмирять строптивых жен.

Решение было принято. Лорд Эпплби позвонил, вызывая секретаря. Он намеревался известить его, что сегодня же ночью уезжает за Антуанеттой, чтобы вернуться вместе с ней в Лондон. Если он успеет на поезд, а там наймет экипаж, то будет в Уэксмур-Мэноре завтра утром. Сегодня Эпплби в разговоре с принцем-консортом коснулся темы женитьбы, и принц намекнул, что он не против. Если брак выглядел слишком поспешным, то это лишь свидетельствовало о его любви. Пусть судачат. Свадьбы весной и осенью дело обычное. Пусть даже смеются за его спиной и считают старым дурнем, влюбившимся в молодую девушку, ведь никто не осмелится упрекать его открыто. Более того, его забавляло истинное положение вещей. На самом деле его никак нельзя было назвать глупцом. Да, но если она откажет?

Нет, не откажет. Желание спасти сестру от подобной участи заставит ее согласиться, как бы она ни была настроена против него. Она выйдет за него замуж, вероятно, с тайной надеждой отплатить ему за вынужденный брак, превратив его жизнь в унижение. Эпплби криво ухмыльнулся. Ладно, пусть надеется. В конце концов, она горько пожалеет о том, что успела натворить.

В его воображении возникла картина его торжества, когда Антуанетта поймет, насколько он хитер и умен. Интересно, будет ли она на коленях молить его о прощении? Эпплби с наслаждением предвкушал сцену в подобном духе. О, как сладка месть!

Между тем он еще раз мысленно перебрал все приготовления, сделанные им ради того, чтобы устранить любые случайности. Он положил письмо в ящик стола и встал, как только послышался осторожный стук и в кабинет вошел секретарь.

А в холле стояла высокая, очень красивая, совсем юная девушка с рассыпавшимися по плечам локонами и блестящими голубыми глазами и снимала перчатки, пока слуги вносили ее багаж.

— Сесили, дорогая! — радостно воскликнул Эпплби.

Он действительно был рад гостье: в отличие от строптивой Антуанетты с мягкой Сесили Дюпре было гораздо приятнее и удобнее иметь дела. Как только Антуанетта уехала в Девон, Эпплби пригласил Сесили в свой лондонский особняк с намерением узнать ее и сойтись с ней поближе. Лорд Эпплби не без тайного удовольствия потер ладони. Теперь он был готов встретить любые неожиданности.

— Салли, ты лучшая кухарка в округе, — с довольным вздохом сказал Уоникот, откинувшись на спинку стула и похлопывая себя по животу.

Однако Салли была не в настроении выслушивать комплименты. Весь день она ходила мрачная, хмурая. Уоникот приписывал плохое настроение жены тому, что мастер Гейбриел и мисс Дюпре вступили в очень близкие отношения. Это его не касается — обычно он придерживался именно такой тактики. Но в отличие от него у жены было иное мнение, поэтому она настояла на том, чтобы Уоникот притворился пьяным и помешал влюбленной парочке. Миссис Уоникот надеялась, что после этого их свидания прекратятся.

Увы, свидания по-прежнему продолжались.

— Лорд Эпплби, к сожалению, не считает меня хорошей кухаркой, — сухо ответила она. — Он едва дотронулся до еды, когда в прошлый раз приезжал сюда.

— Неужели его мнение важнее, чем мое? — попытался превратить все в шутку Уоникот.

— Останемся мы здесь или нет — решать ему, лорду, а не тебе…

Мэри, сидя у огня, вполуха прислушивалась к их разговору.

Оторвав глаза от шитья, она с удивлением спросила:

— Но он же не станет выгонять нас отсюда! С какой стати? Мы жили здесь всегда. Этот дом скорее наш, чем его.

— Мэри, если он продаст Уэксмур-Мэнор, то мы будем не нужны. У новых владельцев будет новая прислуга, — объяснил терпеливо Уоникот. — Нам и так повезло, что лорд оставил нас здесь и держал довольно долго, но так, как это было при прежнем хозяине, сэре Джоне, уже не будет никогда. Хорошие времена для нас миновали.

— Но я думала… — Мэри закусила губу, вид у нее был явно встревоженный и расстроенный.

Чета Уоникот обменялась удивленными взглядами.

— Да, и о чем же ты думала? — спросил Уоникот.

— Я думала, что мастер Гейбриел вернет назад поместье, и мы будем жить как прежде.

— Да, мы тоже надеялись, но лорд Эпплби очень могущественный и состоятельный человек и у него немало влиятельных друзей. Что касается меня, то мастер Гейбриел может жить здесь сколько угодно. Я буду тщательно скрывать, что он здесь живет, но если лорд Эпплби продаст поместье, то нам уже не удастся сохранить в тайне его пребывание. Если лорд Эпплби обнаружит, где живет Гейбриел, то велит задержать его и отправить в тюрьму, и сэр Джеймс Тревелен будет бессилен чем-либо здесь помочь.