Например, евклидово пространство (пространство, в котором мы живем, и которое воспринимают наши органы чувств) является частью иного пространства, называемого пространством Лобачевского. По мере того, как наука открывала свойства пространства, она вводила все новые его понятия, например, пространство Римана. Само по себе, реальное пространство не является ни евклидовым, ни римановым, ни каким-либо иным. Если к тому же учесть, что реальные объекты еще и физически взаимодействуют, то для описания реального мира можно, вообще говоря, выбрать произвольно любую геометрию и дополнить ее соответствующей физикой, т. е. все зависит от воображения человека, создающего то или иное пространство. Обратите свое внимание на сказанное, прочувствуйте это.
«Опыты, которые проводит человек разумный на земле и которые привели его к понятию пространства, являются чисто геометрическими (фактически, умозрительными), т. к. при этом полностью игнорируются возможные взаимодействия между телами (вес тел, т. е. гравитационное взаимодействие тел с Землей, можно не учитывать, т. к. он всегда уравновешен твердой поверхностью Земли). И если бы взаимодействия между телами на поверхности Земли, включая и самого человека, который, помимо всего прочего, является еще и физическим телом, были заметными, то неизбежность вывода о независимости пространства от человека совсем не представляется очевидной, не говоря уж об евклидовости этого пространства. А если, к тому же, предположить, что человеческий разум развивался бы в условиях скоростей, близких к скорости света, то не только неизбежность, но даже сама возможность о независимости пространства от человека представляется крайне сомнительной» (В.М. Мясников).
Иными словами — пространство есть иллюзия не только в субъективном его восприятии, но и в реальном. Фактически, реального пространства, как такового нет, потому что «реальный мир мы видим не столько глазами, сколько разумом». Это значит, что в окружающей среде каждый из нас отображает свое мировоззрение и свое мышление (состояние разума), на основании чего создает свое личное пространство (Внутреннюю Вселенную) в строгом соответствии с тем, о чем он думает. Силами Творения в таком пространстве являются мысли человека, вернее образ его мышления, а материальными объектами — ситуации или события, создаваемые самим человеком в процессе обдумывания (мышления) своего состояния, поведения или действия.
Любая монохромная мысль или действие, преследующие только одно желание или стремление человека, по умолчанию являются субъективными. Субъективность человека проявляется в том, что он берет одну свою мысль, теоретически ее осмысливает, нагромождает одну версию на другую, совершенно не сверяя их с практическими результатами, чем создает иллюзорное пространство, воспринимая его реалистическим и реальным.
Создавая объективную реальность, человек расширяет любую свою мысль, учитывая практические свои результаты по всем жизненным аспектам и событиям, которые логически связаны с первоначальной его идеей. Именно таким образом, принимая во внимание объективную реальность во всем многообразии ее проявлений, человек сворачивает свою Сферу Творения Жизни (Внутреннюю Виртуальную Вселенную), которая и будет для него единственной объективной реальностью. Настоящая объективная реальность имеет признаки пространства и времени, является объектом.
В контакте с внешней средой человек не выходит за пределы своей Виртуальной Вселенной, и то, что он имеет в своей жизни — есть отображение размеров его внутренней Вселенной и тех образов (объектов), которыми заселена эта Вселенная. Фактически, в индивидуальном пространстве человек отображает самого себя, а в общем, принятом за реальное, отображается коллективное (общественное) мировоззрение, сформированное основными идеологиями Человечества (науки и религии) и социумом. Общественное пространство есть расширение индивидуального, личного пространства, созданного самим индивидом. Подтверждением сказанному является научные исследования, проведенные в области пространства и его восприятия.
Человеческий глаз (и, по-видимому, не только человеческий) устроен таким образом, что он в принципе «не умеет» определять расстояние по лучу зрения. А то, что человек умеет определять расстояние до некоторых недалеких объектов, связано уже с видением разумом, которое приходит только в результате длительного житейского опыта. А опыт этот сводится к тому, что «на глазок» определяются расстояния лишь до знакомых предметов, которые раньше уже приходилось видеть неоднократно с различных известных расстояний, либо этот предмет незнакомый, но в поле зрения попадают другие знакомые предметы. Если же таких условий нет, то и житейский опыт не позволяет определить расстояние по лучу зрения. Так в наблюдательной астрономии, где в качестве «житейского опыта» привлекаются все достижения современной науки, проблема определения расстояний по лучу зрения всегда была и остается на сегодня острейшей проблемой, от решения которой полностью зависит наше представление о структуре Вселенной.
И тогда человек разумный приходит к естественному выводу, что окружающие тела существуют независимо от него, т. е. существующее пространство не зависит от того, из какой точки он на него смотрит и смотрит ли вообще. Вывод этот столь естественен и очевиден для нас сейчас только потому, что мы имеем «за плечами» многотысячелетнюю историю развития человеческого разума. Но человек не рождается с готовым разумом. Это относится и к современному ребенку и к человечеству как виду «homo sapiens». Но если современный ребенок получает уже готовое представление об окружающем пространстве с помощью достаточно совершенной системы воспитания, то человечество, как таковое, должно было пройти это «воспитание» самостоятельно. Таким образом, понятие пространства, которое мы сегодня называем евклидовым, есть абстракция человеческого мышления. И эта абстракция, как мы полагаем, есть одно из величайших достижений человеческого разума, которое можно сравнить, по его значению, разве лишь с такой же величайшей абстракцией — созданием языка.
Так какое же пространство мы видим «на самом деле» — субъективное или евклидовое (реальное)? Наш ответ таков: глазами, как прибором для видения (при этом можно иметь в виду и действительный прибор, например, телескоп, радар, фотоаппарат и др.), мы видим субъективное пространство, разумом — евклидовое. И мы уже настолько к этому привыкли, что часто просто забываем (а еще чаще вообще об этом не думаем), что мы видим разумом и, естественно, считаем, что размеры реальных тел, на самом деле, не зависят от расстояния, а то, что видимые нами размеры тел зависят от расстояния, есть не более чем «обман зрения», придумав ему название и объяснение — перспектива.
Более того, мы даже не замечаем (в том смысле, что это не имеет значения для восприятия), когда имеет место действительный обман зрения, именно потому, что видим разумом (например, бинокль, микроскоп и т. п. обманывают нас, изменяя картину видимого, не говоря уже о кино и телевидении, которые в указанном смысле являются сплошным обманом). Здесь уместно напомнить, что еще во времена Галилея считалось, что увеличительные стекла действительно искажают представление о реальном мире. И одна из заслуг Галилея в том и состоит, что он опроверг это предубеждение, первым построив телескоп и наведя его на небо.
Ну а реальное пространство, независимое от разума, т. е. независимое от того, «кто что видит», существует ли оно? Скажем, пять миллиардов лет назад, когда не только человеческого разума, но и Земли еще не было, существовало ли пространство? Возможны разные варианты ответа на эти вопросы, например, да, существует (существовало), или — нет, не существует (не существовало). Оба эти ответа отнюдь не обязательно противоречат друг другу, просто они, как, впрочем, и поставленные вопросы, бессодержательны до тех пор, пока не определено, что значит «существовать».
