Тихо!.. Слушай… — прошептал Антуан.

До них донесся чей-то приглушенный расстоянием голос…

Нет, ты только подумай! Я-то считал, что майор живет на вилле один! Кто же это там разговаривает?

Ч-ш-ш…

Они затаили дыхание, напряженно вслушиваясь в черноту за оконным проемом.

Нет, он еще не вернулся… Да, на машине… Ты думаешь, он что-то пронюхал?.. Смываться? А как быть с тем?..

Больше они ничего не слышали… И, несмотря на все старания, так и не смогли протиснуться меж прутьями решетки, загораживающей окно.

Во всяком случае, это звонил не майор. Иначе говоривший бы не сказал, что он еще не вернулся… Итак, есть по крайней мере два сообщника!

Почему — сообщника? Может, это просто посторонние люди, с которыми у него есть дела?..

Видишь ли… это не просто люди. Видимо, он сообщил, что встречается с детективом… Причем счел нужным сообщить им об этом после того, как мы позвонили ему без четверти девять!.. Просто людей, с которыми ты поддерживаешь отношения, о таких вещах не предупреждают, можешь мне поверить. Тем более, что когда мы звонили, человек, который сейчас находится в доме, вполне уже мог быть здесь…

— А ты слышал, как он сказал: "Как быть с тем?" Мне кажется, "тот" — это, к сожалению, Лулу… Может, они и готовы были бы сбежать, да он их связывает… Робер задумался.

Ты считаешь, они хотят сбежать без майора?

А почему тебе хочется, чтобы майор сбежал тоже? Он ведь здесь хорошо известен, и я почти уверен теперь, что переверни мы виллу с подвала до чердака, мы все равно ничего не нашли бы!

Почему ты так считаешь?

Помнишь, говоривший по телефону спросил: как быть с тем?.. Он явно имел в виду одного человека! Ни слова о материалах, ни о каком-то багаже… Значит, фальшивые банкноты где-то в надежном месте… Где? Не знаю, но не здесь!

На первом этаже загорелся свет. Яркие лучи упали сквозь щели ставень в темноту ночи: Антуан и Робер увидели, как за ставнями несколько раз мелькнула чья-то тень.

Остается одно, старина: следить за этим типом. По тому, как он там деловито ходит, вряд ли можно сказать, что он просто гуляет… Больше похоже на то, что в ближайшие четверть часа он собирается смыться…

Следить? Ты думаешь, он уйдет пешком?

Тихо! Слушай…

До них снова донесся голос. Человек, значит, был не один… Но на сей раз им не удалось разобрать слов: они уловили лишь, что голос звучит угрожающе!.. Ответов однако не было, и молодые люди готовы были подумать, что человек разговаривает сам с собой. Потом послышался звук пощечины, сопровождаемый потоком проклятий, куда более громких, чем предшествующий монолог.

Говори же!.. Кто, кроме тебя, занимается газетой? Эти знаменитые сыщики-любители, которые всюду суют свой нос? Вместе с их дурачком-детективом, да?..

Ответом была тишина. И снова угрожающий голос:

Нет, ты знаешь!.. Ты не мог один все это провернуть! Во всяком случае, совсем в одиночку… До сих пор ты не мог пожаловаться на судьбу, ведь так? С тобой хорошо обращались… Ты, может, думаешь, это будет продолжаться бесконечно? Слишком поздно, мой милый!.. Раньше надо было плакать! До того, как твои дружки сунули нос в дела, которые их не касаются! А теперь ты будешь говорить, или…

И вновь стало тихо… Робер ощутил, как рука Антуана сжала его плечо.

Что нам делать? Нельзя же допустить, чтобы этот негодяй истязал Лулу!.. Я уверен, что это Лулу…

Остается один выход. Кто-то из нас позвонит у ворот, и будем надеяться, тот, кто сейчас на вилле, выйдет взглянуть, что происходит… Звонить будешь ты… а я спрячусь у крыльца; если он решит подойти к воротам, то не закроет же он за собой входную дверь на ключ! Тогда я войду — а там будет видно! Если я разыщу Лулу и выведу его из подвала, то встретимся в саду у Меранов… Согласен?

Но… что я ему скажу, если он выйдет?

Скажи, что встретил майора и он просил тебя заехать и предупредить… Сядь на мотороллер, чтоб выглядело правдоподобнее!

Прошло пять минут; Антуан остановил свой мотороллер у ворот и, не выключая мотора, нажал кнопку звонка

Вскоре он услышал, как открывается входная дверь. Человек, стоя на крыльце, крикнул:

Кто там?

Это я, Антуан… Я встретил майора Шарена… У него что-то с машиной… он на дороге из Монши…

Секунду! Иду…

Робер, притаившийся под крыльцом, с облегчением услышал торопливые шаги над своей головой и, выскочив, быстро скользнул в приоткрытую дверь. Сердце его бешено колотилось; он пытался сориентироваться в полутьме…

Он находился на первом этаже, где они с Антуаном несколько минут назад видели движущуюся тень. Он сразу бросился к лестнице и в несколько прыжков одолел ее, оказавшись в подвале. Перед ним было три двери; под одной из них, правой, Робер увидел полоску света Он распахнул эту дверь — и замер на пороге: перед ним был Лулу, руки и ноги его были привязаны к стулу. Увидев его, Лулу широко раскрыл свои большие глаза, и радостная, недоверчивая улыбка появилась у него на лице, где еще горел красный след пощечины…

Одним прыжком Робер оказался возле него. Но он сразу понял, что развязать веревки так просто ему не удастся: узлов было слишком много и они были туго затянуты. Он лихорадочно стал искать в карманах свой нож — но ножа, как назло, с собой не было!

Ах, я идиот несчастный! — в сердцах обругал он себя. — Я же так тебя до завтра не развяжу, бедный ты мой!..

Он с ожесточением набросился на веревки… но результатом стал лишь сломанный ноготь.

Тут должна быть бритва, в ванной комнате… это рядом, — тихо сказал Люсьен. — Только быстрее! Он вот-вот вернется…

Робер, выскочив в коридор, толкнул наугад одну дверь другую — ив конце концов нашел ванную. Открывая настенный шкафчик, он услышал, как наверху захлопнулась дверь. В тот же момент взревел мотороллер: Антуан, не трогаясь с места, все прибавлял и прибавлял газ — чтобы предупредить друга. Робер стоял, парализованный страхом, пытаясь сообразить, что предпринять в этой ситуации. Человек, допрашивавший Люсьена, вернулся… Робер оказался в западне… Человек, судя по шагам, направлялся к лестнице. Робер на цыпочках подбежал к двери и, придерживая ее за ручку, прижал ухо к панели, прислушиваясь…

Человек, видимо, ничего не заметил: мысли его, очевидно, были слишком заняты тем, что он узнал от Антуана

"Интересно, что ему такого наговорил Антуан?" — мелькнула в голове у Робера мысль, пока он стоял в ванной, удивляясь, почему до сих пор не слышит шагов на площадке.

Он осторожно приоткрыл дверь, придерживая ее, чтобы в любой момент снова захлопнуть. И вдруг понял: человек спешил не в подвал, а в холл, к телефону…

Алло, дайте город, номер 26–27… Да-да, мадемуазель… Очень срочно!

Робер вздрогнул… 26–17!.. Это же номер, который ему дал Людо! Значит, человек звонит Фарстеру!.. Махнув рукой на осторожность, Робер бросился к комнате, где его ждал Лулу; бедняга, наверно, ломает голову, куда он подевался… Ведь он, конечно, тоже слышал, как стукнула дверь, и ужасно волнуется…

Роберу удалось без шума добраться до стула, к которому был привязан его друг; лезвие бритвы легко рассекло тонкую прочную бечевку. Руки Лулу упали; они, видимо, так затекли, что не подчинялись ему.

Робер подхватил его под мышки и поставил на ноги.

Оп-ля! Вставай, старина, надо сматываться! Соберись!..

Бедняга Лулу делал отчаянные усилия, чтобы держаться на непослушных ногах. Опираясь на Робера, он сделал несколько шагов к двери.

Не знаю, старина, кто этот парень, — кричал меж тем в телефонную трубку человек в гостиной, — но он от Шарена… Такой брюнет… Кажется, я его где-то видел… Знаешь, тогда ночью, когда мы шли от нас… Я не дам, конечно, голову на отсечение, ты понимаешь… Во всяком случае, у Шарена машина сломалась где-то на проселочной дороге… Мальчишка так и не заговорил, а я тут сижу, как приклеенный. Нельзя же в самом деле его отпускать, идти на риск, не дожидаясь, пока все будет о'кей!.. И потом, эти чертовы улики!.. Я вот спрашиваю себя, кому понадобилось их оставлять? А?.. Тебе надо бы вернуться сюда, старина., все равно уже все спят в такой час! Так что жду… Поторопись! У меня почему-то чувство, что дело пахнет жареным…