Не ускользнул сей вопиющий факт и от его заместителя по вопросам волшебства.

 А, кроме того, весьма кстати он вспомнил и о том, что какой камень содержал какую стихию, так и осталось для них тайною за семью геологическими слоями.

 Дрожащими руками специалист по волшебным наукам торопливо развязал заветный мешочек и умоляюще уставился на свое разноцветное сокровище.

 Какой камень использовать?

 И что из этого может получиться?

 Серый камень, красный в синюю точку, зеленый с тонкими розовыми прожилками, желтый в оранжевую конопушку, белый с одиноким бежевым кольцом вокруг экватора, лиловый с персиковыми звездочками и переливающийся сине–золотой…

 Какой из них что?..

 Что делать?!..

 Если брошенный камень окажется бесполезным, проклятая машина разнесет здесь всё в пыль!..

 А если я выбросаю их все, и остановлю эту, то где гарантия, что у Костея нет еще одной такой же, или еще чего похуже, и что тогда?..

 Что тогда?!..

 Он прав — я действительно не способный ни к чему болван и невежественный деревенщина…

 Вот если бы у меня было еще одно землетрясение…

 Или список…

 «Или черепаха развернулась и ушла бы провалиться в ближайшую реку», — отчаянно–издевательски продолжил он логический ряд, невольно хмыкнул, вызывая ответные улыбки на окаменевших от напряжения и тревоги лицах окружающих, и это неожиданно привело его во вменяемое состояние.

 Стараясь не обращать внимания на ставшие почти осязаемыми направленные на него взгляды лукоморцев, он стал поспешно перебирать в уме свойства камней и возможные последствия их применения.

 Пожар.

 Треклятый ящик не горит, в него уже попал не один десяток стрел с пылающей паклей…

 Атака шершней.

 Хм.

 Град.

 Комментарии излишни.

 Дождь.

 Ну, размоет всё. Ну, засядет. Так ведь высушат, вытащат и пойдет дальше.

 Торнадо.

 Хм–хм–хм–м–м…

 Цунами.

 М–да–а–а…

 Попадись ему сейчас смерч или волна–убийца, было бы просто замечательно. Этой бандуре, наверняка, будет не выстоять, управляй ей хоть все шарлатаны из дедулиного войска…

 - Агафон?.. — прервало его размышления прикосновение к плечу. — Ты что–нибудь придумал? Она уже в сорока метрах…

 Ждать было больше нечего.

 - Да, конечно, — храбро и фальшиво улыбнулся чародей, запустил руку в мешок и пальцы его сомкнулись на желтом в неровную оранжевую точку.

 - Господи, если ты меня слушаешь, пусть это будет или цунами, или торнадо, пожалуйста, — прошептал короткую молитву похолодевший и без ледяного северного ветра волшебник, размахнулся и швырнул камень, надеясь приложить им прямо в лоб надвигающегося монстра.

 Но, по–видимому, в ВыШиМыШи следовало бы ввести новый курс — метание артефактов на дальность и в цель, потому что камень, не долетев до черепахи метров двадцать, упал и закатился между фашин ближе к левому боку боевой громадины.

 Над местом падения камня взорвалось желтое с оранжевыми искрами облако.

 Сверкнула золотая вспышка, грохнул раскат грома…

 Как оказалось, Бог в этот самый момент отвлекся на что–то более интересное или насущное, или решил не потакать искателям легких путей, и молитва Агафона пропала втуне.

 С неба хлынул дождь.

 До покрасневшего как июльский помидор специалиста по волшебным наукам со всех сторон донеслись нервные смешки, переходящие в истеричное ржание.

 - Да, дождя нам надо бы сейчас…

 - Давненько у нас дождика не было…

 - Все засохло, пылища, духотища…

 - Пусть покапает, пусть…

 - Расти, черепаха, большая…

 Но очередной маловерный насмешник над магией камней не успел договорить: первые капли, выпавшие из канареечного облака, оказались всего лишь разминкой.

 Веселую тучку вдруг прорвало, словно вспороли бездонный бурдюк с водой, и на не прекращающую свои отважные попытки преодолеть пологий склон и плохо заваленные ямы черепаху обрушился не ливень — сплошные потоки воды. Они с ревом низвергались из эфемерной с виду тучки, приколачивая махину к в миг раскисшей земле, сдирая с нее мешки и осыпая песком и землей невидимые под свирепыми струями крутые бока.

 Земля держалась еще несколько минут, но, в конце концов решив, наверное, что не стоит оно того, сначала медленно, почти незаметно для глаза, а потом с каждой минутой всё ускоряясь и ускоряясь, потекла с бурлящим, бушующим мутным потоком из–под левого бока моментально растерявшей всю свою воинственность пирамиды, заодно смывая и унося в далекий лес все, что оказывалось у нее на пути: зверолюдей, палатки, запасы, возы, оружие…

 Черепаха, яростно заскрипев, накренилась, грозный таран покачнулся на своих цепях, и мягко уперся в левый косяк проема.

 Катки с правой стороны отделились и зависли метрах в трех от взбунтовавшейся поверхности.

 Со стен грянуло дружное:

 - Так тебе и надо!..

 - Чтоб ты перевернулась!..

 - Шиш тебе с маслом, а не стена!..

 - Получите, гады!..

 - Попей нашего дождика!..

 Пока так же внезапно, как начался, ливень не исчез.

 Нет, здесь не было постепенного уменьшения объема изливаемой воды, просветления в небе или иных признаков улучшающейся погоды. Одно мгновение желтая туча висела над показавшей беззащитное дощатое брюхо черепахой, а на другое исчезла со всей водой.

 Новорожденная река еще текла по инерции несколько минут, заваливая черепаху всё больше, но потом и она пропала так же внезапно, как и породивший ее дождь.

 Разочарованными глазами смотрели дружинники на почищенную ливнем как рыбочисткой от защищавших ее мешков, но промокшую насквозь беспомощную черепаху.

 - Теперь ее тем более лешего с два подожгешь, — угрюмо выразил общую мысль один из лучников и опустил свое бесполезное пока оружие.

 - Но хоть на нас не лезет — и то хорошо… — начал было его товарищ, и тут перекошенная громадина вздрогнула, и зависшие в воздухе катки опустились на несколько сантиметров.

 Сантиметров этих было совсем немного, эффект, произведенный этим движением, был несравненно больше.

 - Глядите, шевелится!..

 - Как же так?!..

 - Эй, ты это куда, куда?..

 - Это колдуны всё ихние!..

 - А наш тогда чего стоит?..

 - Не мешай, думают оне, поди, а ты тут разорался…

 - Ваше премудрие! Чего нам с ней теперь делать, а?..

 Черепаха закряхтела и заскрипела снова, и расстояние до земли уменьшилось еще на несколько сантиметров, и в скрежете ее балок чародею почудилась злобная издевка.

 - Ах, так?.. Ах, так?.. Ах, вот ты как?!.. — Агафон был возмущен коварством зловредной черепахи до глубины души.

 Вместо того чтобы оставаться на боку и наслаждаться покоем, она грозила свести все его труды к нулю!..

 Она хотела сказать, что драгоценный камень демонов был потерян впустую!..

 Ну, уж нет!!!..

 И, не считая больше вариантов, он выхватил из все еще развязанного мешочка новый камень — белый с бежевым ободком, успел заметить он — и что было злости запустил им в непокорное деревянное чудовище.

 Злость отняла от броска метров пять.

 С ужасом маг увидел, что артефакт миновал самую высокую точку траектории и торопливо пошел на снижение…

 Остальное было как во сне.

 Даже не понимая, что делает, он выкинул вперед левую, свободную руку и резко выкрикнул что–то непонятное даже самому себе, нечто услышанное и забытое, как принципиально невыполнимое, еще на втором курсе, и теперь вдруг выскочившее на поверхность его удивленной памяти, как пустая бочка в соленом озере.

 Камень испуганно дернулся, перестал падать и, словно поддерживаемый невидимой рукой, как по струне домчался по идеальной прямой до натужно кряхтевшей, стонущей, пыжащейся, но неуклонно опускающейся на все шестьдесят колес цели, ударился в переднюю грань — точнехонько по центру, тяжело отскочил от набухшего дерева и утонул в грязи под ее основанием.

 Мгновение, показавшееся магу длиной едва ли не в день, ничего не происходило, но вдруг по глазам недоумевающим наблюдателям ударила белая вспышка, из–под машины вылетело продолговатое бежевое облако, вытянулось и закрутилось с воем и визгом, словно деревянная громадина прищемила ему край.