Рука демона потянулась в мешок с нерастраченным золотом и вынырнула, выудив кожаный мешочек, завязанный проволокой.

 - Изменилось многое, — ровным голосом продолжил он. — Например, теперь я могу закончить свой рассказ и показать вам это.

 - Что это?.. Ты всё–таки купил?.. — нетерпеливо вытянули шеи люди, и демон снисходительно улыбнулся.

 - Ну, вот. Опять вы…

 - Извини, пожалуйста, Конро, но я и раньше сидел тут, как на иголках, а теперь меня просто тащит домой! — смущенно пожаловался Иванушка.

 - Я тебя понимаю, и поэтому больше тянуть не буду, — спокойно кивнул Конро и осторожно высыпал содержимое мешка на постель ловко подвинувшегося деда. — Вот они.

 - Что?..

 - Как?..

 - Почему они такие крупные, Коник?

 - Это и есть заказ вашего царя Костея, — пояснил демон.

 - Ты украл его?!.. — восхищенно выдохнул Иван, и рука его непроизвольно потянулась к идеально круглым, матово поблескивающим в свете нефтяного светильника на стене, пестрым камням [60].

 - Если тебе не нравится слово «украл», назови это «приобрел со скидкой», — скромно ответил Конро. — В конце концов, они получили за них некоторое количество золота. И по меркам людей, совсем немалое.

 - Нам их можно потрогать? — рука царевича нерешительно зависла над камнями в нескольких сантиметрах.

 - Да, конечно, — кивнул Туалатин. — Вам ведь придется использовать их в сражении, не забывайте.

 - Да… — рассеяно подтвердил Иванушка, с любопытством и непониманием вертя в руках зеленый с тонкими розовыми прожилками шар. — Интересно… Чудо–то какое… С виду камень как камень… Глядя на него, совсем не скажешь, что в нем скрыта сила, способная…

 И он вопросительно взглянул на молодого демона.

 - Вот–вот. Я тоже только что хотел поинтересоваться, — потянулся за другим камнем Агафон. — Ты хорошо запомнил, какой из них какой, Конро?

 - Какой из них какой? — отчего–то переспросил внук Туалатина, хоть прекрасно расслышал и понял вопрос и с первого раза.

 - Да, — подтвердил дед Зимарь, потрепал вихрастую голову страуса эмо и тоже потянулся за камнем. — Вот, например, этот, черно–белый, как кошка. Какое это бедствие?

 Конро посмотрел на предъявленный ему к опознанию камень, потом на остальные, потом на своего деда и, не найдя нигде ни подсказки, ни совета, наконец неохотно признался:

 - Не знаю. Я не видел, какие камни шептало показывал посланнику Костея, когда называл стихии. А мы, Старый Народ, таких раньше никогда не встречали. Да и какая разница, если разобраться?..

 - Большая? — предположил дед Зимарь.

 - Наверное, вы правы, дедушка, — помолчав, со вздохом согласился Конро и пожал плечами: — Но я все равно не знаю. И возможности узнать у нас нет. Поэтому, придется вам полагаться на удачу и быть довольными тем, что они в руках у вас, а не у Костея.

 Люди задумались над его словами и нехотя признали их правоту.

 Похоже, сюрприз будет ожидать не только армию царства Костей, но и полководца, применяющего подарок демонов, усмехнулся Иванушка и бережно начал складывать камни обратно в мешок.

 - Спасибо вам, дедушка Туалатин, Конро, — проговорил он, когда закончил и тщательно замотал мешочек проволокой. — Я уверен, что мы еще не раз вспомним вас добрым словом за ваш подарок. Постараемся использовать его как надо.

 - А, кстати, как надо–то? — встрепенулся чародей.

 - Очень просто, — успокоил его Туалатин. — Кидай подальше — и всё. Стихия понесется в сторону врага сразу же, как только камень ударится о землю.

 Агафон замолк, наморщил лоб, переваривая полученную инструкцию и, наконец, расслабился, усмехнулся и кивнул:

 - Я думаю, мы справимся.

 - Справимся, справимся, — закивал дед Зимарь и глянул на Ивана.

 - Хорошо. Тогда вылетаем прямо сейчас, — сурово объявил тот. — Будем лететь день и ночь без остановок.

 - Так ведь дождь собирается, — жалобно прошуршал Масдай из своего уютного — сухого и прохладного — угла за кроватью Туалатина. — У меня все кисточки с вечера ноют, спасу нет, словно моль погрызла…

 - И надолго? — встревожился Иванушка.

 - Да уж одним днем не обойдется, — неохотно признался ковер.

 - Скоро начнется? — нахмурился дед Зимарь.

 - Скорее, чем хотелось бы, — буркнул Масдай, предчувствуя уже следующий поворот сюжета.

 И не ошибся.

 - Тогда надо спешить, — решительно сделал шаг к их верному транспортному средству царевич. — До начала должны проскочить, а там мы будем уже далеко, и он нас не достанет. Не должен, по крайней мере… Наверное…

 - Так не проскочим же, Иван–царевич, как пить дать, не проскочим!.. — взмолился Масдай.

 - Слушай, Иван, может, и впрямь переждать?.. — покосился на друга специалист по волшебным наукам.

 - Теоретически, вероятность того, что вы проскочите, составляет всего… — задумчиво начал было Конро, но лукоморец остался глух к голосу опыта, разума и просто сомнения.

 - Должны, — непреклонно пресек он бунт воздушного судна, его команды и его группы поддержки и, не вступая более в дискуссии, заторопился со сборами.

 Теорию вероятности, безотносительности желаемого к действительному и скорость намокания ковра до критической точки потери летучести скоро пришлось изучать скрежещущему зубами, но бессильному что–либо исправить царевичу на собственном опыте.

 Они вылетели через десять минут после волевого решения Иванушки, когда тучи, замазывающие горизонт серой краской далекого ливня были еще почти не видны, и всем показалось, что они даже могут еще успеть обогнать дождевой фронт, если поспешат, но вмешался непредвиденный ветер. Он подхватил толстые неуклюжие тучи, груженые тоннами воды, и стал толкать их в пухлые свинцовые спины, чтобы они не задерживались долго на одном месте, а поторапливались на северо–восток, в степи, где дождя не было уже несколько недель и пора было напомнить о себе.

 Масдай старался и спешил, что было сил, но ветер оказался проворней, и через пять часов после того, как из виду пропали Красные горы, страна атланов и Атланик–Сити в частности, легкие пальцы дождя впервые нежно коснулись воздушных путешественников.

 - Масдай, миленький, а еще быстрее ты лететь можешь? — распластавшись по ковру рядом с друзьями, просительно прошептал Иван в густой пыльный ворс.

 - Я–то могу, — раздраженно ответил ковер, вздрагивая от точечных, осторожных пока ударов редких капель — предвестников тяжело ворочавшегося у них за спиной хмурого ливня. — Только вы и так на мне едва держитесь, а если я еще прибавлю, вас сбросит встречным потоком воздушных масс, если вы понимаете, о чем я веду речь.

 - А, может, не сбросит? — предположил дед Зимарь и пополз к переднему краю ковра, прижимая одной рукой к себе их небогатые пожитки. — Мы за передний твой краешек ухватимся, и подержимся, Масдаюшка–батюшка. А ты уж поднажми, касатик, а?

 - Надо попробовать, — не раздумывая, согласился Иванушка, и последовал примеру старика. — Агафон, подтягивайся к нам!

 - Вы же мне всю центровку нарушите!.. — испуганно воскликнул ковер.

 - А ты поднажми, поднажми, — ласково посоветовал дед и ухватился покрепче.

 - Мы готовы! — бодро отрапортовал Агафон, которому промокнуть хотелось еще меньше, чем Масдаю.

 - Ну, держитесь, пассажиры, — прокряхтел старый ковер, и ветер засвистел у них в ушах, весело унося в дождь плохо закрепленные предметы вроде шапок.

 Дождь, словно спохватившись, что его законная добыча уходит от него, припустил сильнее. Порывы ветра то и дело окатывали воздушных путешественников ледяной водой как из душа — тем оставалось только вздрагивать и прикидывать, сколько литров на квадратный метр Масдая должны попасть прежде, чем тот потеряет свою летучесть, и не случится ли это слишком внезапно. Сюрпризы определенного сорта на высоте тридцати метров, мягко говоря, не приветствовались.

 - Как ты, Масдай? — тревожно прокричал Иван, чувствуя, что по давно промокшим спине его и бокам вода начинает стекать на ковер. — Может, сядем?