Как он мог поверить, что Дэвид всерьез собирается исследовать шахты? Неужели Счастливчик стал бы договариваться о вызовах по радио, чтобы их могли слышать сирианцы?
Конечно, это направленный луч, но сообщение не зашифровано, а не бывает такого направленного луча, который нельзя было бы перехватить.
Интересно, почему Кук согласился на это? И тут же ему в голову пришло, что ведь Кук тоже не верит в сирианцев. Только Верзила поверил. Умник!
В этот момент он мог бы сгрызть корпус космического корабля.
Он вызвал Кука и использовал общепринятый сигнал «все в порядке».
Сразу послышался голос Кука:
— Все в порядке?
— Пески Марса! Да. Дэвид ушел вперед футов на двадцать, но мы ничего не видели. Послушайте, я же сообщил, что все в порядке; в следующий раз верьте сигналу.
— Я хочу поговорить с мистером Старром.
— Зачем? — С некоторым усилием Верзила сохранил небрежный тон. — В следующий раз поговорите.
Кук помолчал, потом сказал:
— Ну ладно.
Верзила мрачно кивнул самому себе. Следующего раза не будет. Он подаст сигнал и сразу отключится. Но сколько же он должен бродить в темноте, прежде чем Счастливчик даст о себе знать? Час? Два? Шесть? Предположим, пройдет шесть часов, а от него ничего не будет? Сколько еще он должен будет оставаться? Сколько?
А что, если Кук потребует информации? Дэвид велел описывать увиденное, но что, если Верзила не сумеет это сделать? А что, если он уже не сумел скрыть того, что Старра с ним нет, что он отправился на солнечную сторону? Счастливчик больше никогда не будет доверять ему! Ни в чем!
Он отбросил эти мысли. Ничего хорошего они не принесут.
Если бы хоть что-то отвлекало его. Что-то помимо тьмы и пустоты, помимо слабой вибрации собственных шагов и звука собственного дыхания.
Он остановился, чтобы свериться с картой. На стенах боковых туннелей были вырезаны цифры и буквы, и время не сгладило их. Проверка не представляет трудности.
Но низкая температура сделала карту хрупкой, разворачивать ее было трудно, и это не улучшило его настроения. Он осветил фонарем нагрудную пластинку, собираясь отрегулировать уровень влажности: лицевая пластина слегка затуманилась от его дыхания. Наверно, температура поднялась из-за его характера, сказал он себе.
Он только закончил регулировку, как резко повернул голову в сторону, как будто прислушивался.
Именно это он и делал. Напрягал свою способность ощущать слабые вибрации, которые «услышал» только сейчас, когда сам остановился.
Он затаил дыхание, застыл неподвижно, как скальная стена туннеля.
— Счастливчик? — спросил он в передатчик. — Старр?
Пальцами правой руки он передвигал приборы. Направленный луч зашифрован. Никто не услышит его шепот. Но Дэвид услышит, и скоро в передатчике послышится его голос. Верзила самому себе не признался бы, с какой радостью ждет этот голос.
— Счастливчик? — спросил он снова.
Вибрация продолжалась. Ответа не было.
Дыхание Верзилы ускорилось, вначале напряженно, потом с приливом возбуждения, которое всегда приходило к нему вместе с опасностью.
Кто-то еще есть в шахтах Меркурия. Не Дэвид.
Кто? Сирианцы? Неужели дымовая завеса оказалась на самом деле правдой?
Может быть.
Верзила достал бластер и погасил фонарь.
Знают ли они, что он здесь? Идут к нему?
Вибрации — не смешанный неритмичный «звук» многих людей, даже не двух или трех. Чуткое ухо Верзилы ясно распознало звуки шагов одного человека.
А с одним человеком Верзила готов встретиться всегда, везде и в любых условиях.
Он осторожно коснулся рукой ближайшей стены. Вибрация значительно усилилась. Идет в этом направлении.
Верзила осторожно двинулся в полной темноте, продолжая касаться рукой стены. Слишком беззаботно звучат эти шаги. Либо тот считает, что один в шахтах (как только что считал сам Верзила), либо не очень привык к условиям вакуума.
Шаги самого Верзилы превратились в легкие прикосновения кошачьих лап; шаги того не изменились. Если бы он шел за Верзилой по звуку, неожиданное изменение характера шагов должно было бы его насторожить. Но этого нет.
Верзила свернул в боковой туннель направо. Дрожь в стене вела его к незнакомцу.
И вот он далеко впереди увидел свет фонаря. Верзила замер.
Свет исчез. Тот миновал вход в туннель, по которому шел Верзила. Он идет не по нему.
Верзила легко двинулся вперед. Он найдет пересечение и окажется сзади.
Тогда они встретятся. Он, Верзила, представляет Землю и Совет Науки, а враг представляет — кого?
Глава 8. Враг в шахтах
Верзила рассчитал правильно. Он обнаружил пересечение и увидел впереди свет. Незнакомец о нем не подозревает. Не должен подозревать.
Бластер Верзилы был наготове. Он легко попадет в цель, но после бластера мало что останется. Мертвецы ничего не расскажут, мертвый враг никаких тайн не раскроет.
Верзила двигался с кошачьим терпением, сокращая расстояние, идя на свет, стараясь определить, кто же его враг.
Приготовив бластер, он попытался вступить в контакт. Вначале радио. Он быстро настроился на общую волну. Может быть, враг не настроен на волну Верзилы. Маловероятно, но возможно. Очень маловероятно и почти невозможно!
Но не важно. Всегда можно выстрелить в стену. Это ясно скажет о его намерениях. С бластером связана власть, и его высказывание поймут на любом языке.
Он сказал, вложив в свой тенор всю силу:
— Стой, ты! Стой на месте и не поворачивайся! На тебя направлен бластер.
Верзила включил свой фонарь, и в его свете враг замер. Он не повернулся: Верзила понял, что его услышали.
Он сказал:
— Теперь поворачивайся. Медленно.
Фигура повернулась. Верзила держал свою правую руку на свету. Металлическая перчатка плотно сжимала рукоять крупнокалиберного бластера. Он был хорошо виден в свете фонаря.
Верзила сказал:
— Этот бластер полностью заряжен. Я убивал им людей и раньше и хорошо стреляю.
У врага, очевидно, было радио. Он, вероятно, слышал, потому что взглянул на бластер и сделал попытку поднять руки, будто пытаясь защититься ими.
Верзила изучал костюм врага. Обычный костюм (есть ли такие же у сирианцев?).
Потом коротко спросил:
— По радио говорить можешь?
От неожиданного звука в ушах он подпрыгнул. Голос, даже по радио, искажающему звук, был знакомым.
— Это коротышка, что ли?
Никогда в жизни не требовалось Верзиле столько силы, чтобы не пустить в ход бластер.
Бластер подпрыгнул в его руке, и стоящий против него человек быстро наклонился в сторону.
— Зертейл! — закричал Верзила.
Удивление его сменилось разочарованием. Никаких сирианцев. Всего лишь Зертейл.
И тут же острая мысль: что Зертейл тут делает?
Зертейл отозвался:
— Да, Зертейл. Убери свою горохострелку.
— Уберу, когда захочу, — ответил Верзила. — Что вы здесь делаете?
— Мне кажется, шахты Меркурия — не ваша частная собственность.
— Пока у меня в руках бластер, я здесь хозяин, толстомордый подонок.
Верзила напряженно размышлял, но ни к чему не мог прийти. Что делает здесь эта ядовитая вонючка? Отправить его назад в Купол значило бы выдать отсутствие Старра. Верзила мог бы сказать им, что Дэвид задержался, но они все равно забеспокоятся и станут подозревать, когда он не ответит на вызов. И в каком преступлении он может обвинить Зертейла? В конце концов, всем можно находиться в шахтах.
С другой стороны, он не может бесконечно держать его под прицелом бластера.
Счастливчик бы что-нибудь придумал…
И как будто обладая телепатией, Зертейл неожиданно спросил:
— Кстати, а где Старр?
— Об этом можете не беспокоиться, — ответил Верзила. Потом, с неожиданным убеждением: — Вы ведь следили за нами? — И сделал знак бластером, побуждая говорить.
В свете фонаря Верзиле было видно, как Зертейл слегка склонил голову и посмотрел на бластер.