Остаток дня пролетел как одно мгновение. Когда Гарретт наконец отпустил меня, за заснеженным окном было уже совсем темно. За ужином мои веки сами собой закрывались и вор, видя это, не мог сдержать усмешки. Я был донельзя измотан, однако радовался оттого, что выражение мрачной заботы исчезло с его лица.
Утром я чувствовал себя так, словно по мне пробежало целое стадо бурриков. Было уже довольно поздно, Гарретт давно расхаживал по комнате. Я с трудом разлепил веки и сел, протирая глаза. Он слегка улыбался, потому что прекрасно знал, каково мне сейчас.
– Готов встретиться с врагом лицом к лицу? – спросил он.
Разумеется, ведь на сегодня у нас была запланирована экскурсия в Катакомбы. Нерадостная перспектива. С мученическим стоном я плюхнулся обратно. Вор швырнул мне кусок хлеба, отчего я снова мгновенно вскочил.
– Вставай! Или ты предпочитаешь спуститься туда ночью?
Я послушно встал и начал одеваться, про себя задавая вопрос – какая разница в том, когда лезть в это гиблое место?
На улице нас ждал ледяной ветер. Я как можно плотнее завернулся в плащ, закрыв лицо капюшоном. Гарретт не сразу двинулся к кладбищу, а сначала свернул в тот самый переулок, где обитал скупщик краденого. За ночь тучи рассеялись и сейчас небо приобрело льдисто-голубой оттенок. Снег в переулке уже подтаял и возле дома Бинка образовалась настоящая топкая трясина. Я шлепал по ней следом за Гарреттом до той самой двери, где меня накрыл Крысюк с компаньонами. Неприятные воспоминания. Да, собственно и встреча с Бинком тоже не больно радовала. Гарретт постучал и дверь через некоторое время открылась. Я радовался, что смрад из его рта, от которого цветы вяли, как-то повыветрился у меня из памяти, но сейчас этот густой аромат неприятным образом освежил нехорошие воспоминания.
Бинк чрезвычайно обрадовался приходу Гарретта, однако при виде меня его радость немножко поутихла. Наверное оттого, что он по-прежнему считал меня опасным психопатом, угрожающим ножом законопослушным гражданам. Эта перемена настроения, естественно, не ускользнула от Гарретта и он поглядел на меня, вскинув бровь. Я же едва сдерживал смех – спектакль мне очень нравился, а кроме того, сам вор был в этот раз некоторым образом удивлен. Бинк снова ощерился в отвратительной улыбке, обдавая нас вонью изо рта, и залебезил:
– Гарретт! Какая приятная неожиданность! А это что же – Ваш ученик?
Два взгляда почти разом скользнули по моему окаменевшему лицу – явно нервный Бинка и недоуменно-вопросительный моего спутника. Когда Гарретт вместо ответа высыпал украшения на прилавок, скряга тут же забыл обо всем на свете, алчно роясь в куче золотых побрякушек.
– Хорошо, очень хорошо. Прелестно, прелестно. А я вот слыхал, что Вы вроде как повздорили с мальчиками Ройбена?
– Я бы не назвал это ссорой.
– Проклятая Гильдия. Все время норовят попортить жизнь нашему брату. И товар сбывают только своим, а если и принесут чего, так полное барахло.
Держа своими сосископодобными пальцами медальон, он вертел его и так и эдак. Я бы не удивился, если он бы еще попробовал куснуть украшение – не фальшивка ли. Правда, эта проба могла стоить Бинку одного-двух зубов. Положив медальон обратно в кучу, он бодро продолжил:
– Да, еще прошел слушок, будто бы эти ребятки сумели где-то раздобыть одну весьма интересную штуковинку. Если вдруг она абсолютно случайно попадет Вам в руки, дайте знать.
– Что еще за интересная штуковина? – в голосе Гарретта не слышалось любопытства. Однако Бинк олицетворял само воодушевление. Понизив голос, он нагнулся к нам. Я, опасаясь навеки утратить обоняние, отступил на три шага назад.
– Амулет. Но весьма особенный. Какой-то редкостный драгоценный камень. Больше ничего не знаю, только каждый скупщик в Городе спит и видит его у себя на прилавке. Но поскольку у Вас с Ройбеном уже обострились отношения, то, наверное, Вас это не заинтересует...
– Сколько, Бинк? – задумчиво прервал его словоизлияния Гарретт, подбородком указав на украшения.
– Двести пятьдесят, – ответил тот. Гарретт презрительно ухмыльнулся.
Я предоставил им торговаться, погрузившись в собственные мысли. Что, интересно, сейчас делает Дана? Может, ходит по библиотеке Магов с кучей книг в руках? И вообще, вспоминает ли юная волшебница о ком-то вроде меня ?.. Да ну, ерунда. Я быстро отбросил подобные мысли. Как говорится, выше головы не прыгнешь, мы с ней совсем не пара. Тем не менее она все время была у меня перед глазами. Может, сейчас она склонилась над книгой в комнате ее Мастера, а слабый солнечный свет переливается на шелково поблескивающих волосах?..
– Эй, Тим, ты меня слышишь?
Дернувшись от неожиданности, я увидел, что Гарретт уже у двери и собирается выйти наружу. Бинк пялился на меня как на буйнопомешанного, погруженного в свои мрачные кровавый фантазии. Наверное, боялся, что я останусь и еще немножко побеседую с ним.
Я развернулся и невозмутимо вышел вслед за Гарреттом. Он ни о чем не спрашивал, хотя куча вопросов веретелась у него на языке, а повел меня к другой двери, смутно маячившей в глубине узкого переулка. Не стучась, он сразу вошел туда.
В изумлении я понял, что оказался в огромной лавке, скрывавшейся за неброским фасадом. Здесь было все, что уже довелось увидеть, и даже больше. На полках вдоль всех стен невысокого помещения грудами лежали стрелы всех сортов, странные газовые и световые бомбы и им подобные штуковины. Одна группа сосудов оказалась ничем иным как флаконами со святой водой – таких же, что использовали братья, в других находилась некая маслянистая субстанция. Но помимо это в лавке находилось целое множество никогда не виданных мной предметов, а кроме того, за прилавком лежала солидная куча разного оружия и прочих защитных средств.
Тут всем заправляла, точнее сказать – владычествовала грубо сложенная торговка с хитрыми маленькими глазками. Если она и в молодости, по всей видимости, не блистала красотой, то с возрастом не осталось никакого намека на привлекательность – тетка выглядела поистине устрашающе. И это заставило меня поневоле проникнуться уважением к ней, я бы даже не удивился, если бы в одной из задних комнат над огнем весело булькал огромный котел с маленькими детишками. Хозяйка, благосклонно глянув на Гарретта, сказала:
– Чем могу служить, красавчик?
Вот тут я просто обалдел от того, насколько ее прекрасный серебристый голос не сочетался с грубой внешностью. Если бы глаза мои были завязаны, то готов биться об заклад, что слышу эти слова от женщины дивной красоты. * вот вам еще одно подтверждение тому, что некрасивых женщин не бывает После такого мысли о котле в задней комнате сами собой испарились. Она внимательно разглядывала меня, Гарретт посвятил все внимание содержимому полок, а я неловко переминался с ноги на ногу.
– Что-то мне этот лук кажется знакомым, – каждое слово было сладким как мед. Женщина улыбнулась, показав находящиеся в ужасном состоянии зубы, даже бинковским было далеко до них.
– Всего лишь щедрый подарок, – ответил Гарретт где-то позади меня. Он брал всякие бутылочки с полок, разглядывал их и ставил на место.
– Я слыхала об этом... А не помогла ли получить подарочек одна из моих газовых бомб?
– Да. Мне понадобится парочка новых, а еще световые. И, кстати, нет ли у тебя водяных стрел для моего спутника?
Она весело прищелкнула языком, направляясь к полкам за стрелами и прочей утварью. Ступни у ней были самыми громадными, что мне доводилось видеть у женщин: они были скошены наружу, так что хозяйка косолапила при ходьбе. Малюсенькие глазки добродушно поглядывали на меня.
– Я и не знала, что у тебя теперь есть ученик. – фраза повисла в воздухе, как нежная туманная дымка, потихоньку опускавшаяся к полу.
Гарретт, не отвечая, положил на прилавок пригоршню всяких флаконов. Большинство из них были мне знакомы – сосуды со святой водой.
– Там, куда ты собираешься, понадобится парочка огненных стрел и мин, красавчик, – сказала она, взглядом знатока окинув выбранные Гарреттом предметы. Он кивнул и указал на одну из странных металлических тарелок, которую хозяйка достала с полки позади прилавка. Вор очень осторожно обращался с этой штукой, стало ясно, что она совсем не то, чем кажется на первый взгляд. Я хотел было взять одну такую же и внимательно рассмотреть, но, уловив предупреждающий взгляд Гарретта, отказался от этой идеи.
