Молли испытала такое облегчение, что даже почувствовала себя неважно. Значит, он думал не о том, чтобы их оставить; ему нужна ее помощь. И это очень правильно. Желание знать, откуда ты взялся, у всех людей очень сильное. Даже странно, как это раньше не приходило ему в голову.

Джо словно прочел ее мысли.

– Когда мне было восемнадцать, я подумывал ее разыскать, но ты же знаешь Пэт.

Приемную мать Джо Молли действительно знала хорошо. Для Пэт он был центром вселенной, и одна мысль о его желании найти свою настоящую мать сделала бы ее глубоко несчастной. По отношению к Пэт это было бы больше чем предательство.

– В свой восемнадцатый день рождения я пошел и раздобыл в библиотеке книгу о поисках родных, после чего спрятал ее под кровать, как какой-нибудь неприличный журнальчик.

– Пэт предпочла бы найти журнальчик.

– Да. И потом, у нее ведь было подозрение на рак груди, и я просто не мог подвергнуть ее лишнему испытанию. Одним словом, я отнес книгу назад в библиотеку и забыл об этом.

– Но до конца забыть все равно не смог.

– Да, не смог. – Джо обнял ее. – Я думал, может, когда у нас родится малыш, все пройдет само собой, но в каком-то смысле стало только хуже. Мы с ним так неимоверно похожи, что я не перестаю думать, не моей ли матери это гены. И не перестаю себя спрашивать: где она? кто она?

– И теперь ты решил предпринять ее поиски.

– Да. – Он обратил на нее пронзительный синий взгляд, исполненный трогательной надежды. – Думаешь, я совсем рехнулся?

Молли утонула в синей пучине его глаз.

– Нет, все совершенно разумно.

– Понимаешь, ты в таких делах знаешь толк. Я же помню, как ты помогала соседскому мальчишке с его работой по истории.

– Вообще-то, откапывать факты из истории норманнского завоевания и разыскивать живого человека – разные вещи, – отозвалась Молли.

– Но ты такая практичная, основательная, решительная.

– Звучит так, словно я работаю в библиотеке.

– А кроме того, симпатичная, убедительная и неотразимая. Ты единственная из всех, кого я знаю, кому удалось уговорить полицейского не брать штраф за парковку, когда он уже был выписан.

– Я соврала. Сказала, что начинаются схватки.

– Вот именно. Ты еще и беспринципная. Идеальное сочетание! А вдобавок невероятно сексуальная. – Он нежно и решительно притянул ее к себе. – Молли, я тебя люблю. Пожалуйста, помоги мне.

Молли поняла, что выбора на самом деле нет.

– Конечно, помогу. Ну же, мой славный, красивый, просто восхитительный муж.

На другое утро Джо проснулся первым. Он выскочил из кровати голый и, насвистывая, лениво побрел в кухню. Молли удивилась, как сильно он переменился.

– Осторожно! – крикнула она. – Старушка Дженкинс вечно караулит у окна молочника.

Джо встал напротив кухонного окна и наклонился вперед, одарив соседку самой ослепительной улыбкой.

– Здравствуйте, миссис Дженкинс. Как здоровье Берта? Люмбаго не беспокоит?

– Получше, спасибо, Джозеф, – бодро отозвалась восьмидесятилетняя старушка. – Ты бы лучше оделся, – весело добавила она, – а то, не дай бог, простудишься.

Молли накрыла голову подушкой.

– Бедную бабушку из-за тебя удар хватит.

– Ерунда, – рассмеялся Джо, задержавшись в соседней комнате, чтобы взять Эдди из кроватки. – Что она, раньше такого не видала? А, Эд?

Молли с любовью наблюдала за своими мужчинами и думала, что у нее от счастья вот-вот лопнет сердце. Все будет хорошо. Молли всегда прислушивалась к внутреннему голосу, а в данном случае у нее было хорошее предчувствие.

Все еще в халате, она проводила Джо на работу и задумалась, что бы надеть. С каждой минутой жизнь становилась все краше. Мало того, что они с Джо приняли наконец столь важное для них решение, так еще предстоит обед с Клэр, и можно будет поделиться с подругой новостью.

Клэр была лучшая подруга Молли, ее союзница, поверенная всех ее тайн касательно мужчин, всяких невзгод и отношений со свекровью, ее боевая соратница в местном баре на той стадии, когда слов уже не хватало.

Молли часто думала, что их дружба завязалась по принципу притяжения противоположностей. Молли была высокая и худощавая – если не считать грандиозного изменения в области груди, – с непокорной шевелюрой рыжевато-бурых волос, которую ей едва удавалось усмирить. Клэр – сорванец с короткой стрижкой, не выше метра пятидесяти. Недостаток роста она компенсировала огромным честолюбием. Молли была счастлива тем, что у нее есть муж, дом и ребенок, – Клэр хотела покорить весь мир.

Когда Клэр, почувствовав, что с ее подругой не все ладно, предложила вместе пообедать, Молли подумала, не взять ли с собой Эдди, но Клэр заявила, что в этот ресторан с грудничками не пускают, даже если это груднички с «золотой картой». Тогда Пэт, приемная мать Джо, предложила приехать на денек из Эссекса и посидеть с малышом.

Для Молли это первый выход без ребенка, и надо признать, она не могла дождаться этого исторического момента.

– Молли, дорогая, – спросила Пэт, едва сняв пальто, – где у тебя «Деттокс»?

Пэт извлекла из сумки фартук и повязала его с видом солдата, готового броситься в стремительную атаку на неприятеля.

Молли делала покупки совершенно бессистемно, покупая мороженое с бисквитом и миндальное печенье вместо того, чтобы тратить деньги на полезные вещи типа чистящего порошка «Аякс» и моющей жидкости «Деттокс». Пэт считала это весьма предосудительным. Молли не выносила супермаркетов и предпочитала ходить за покупками в магазин на углу каждый день, а иногда и по два раза в день. У нее установились взаимовыгодные отношения с хозяином магазина мистером Савалой, равно как и с его многочисленным индийским семейством, чью неистребимую бодрость не могли поколебать ни английская погода, ни расистские выходки, ни появление пригородных супермаркетов. Мистер Савала непременно со всеми подробностями расспрашивал про Эдди, после чего протягивал Молли какую-нибудь конфетку для малыша. На заднем плане неизменно маячила его жена, с улыбкой закатывая глаза. Ох уж эти несуразные мужчины, неспособные уяснить, что младенцы не едят дешевых конфеток, фигурной карамели или какой-нибудь «долгоиграющей» фруктовой пастилы с экзотическим названием.

– Мне очень жаль, Пэт, но «Деттокса» у меня нет, – смиренно сообщила Молли. – Я пользуюсь жидкостью для мытья посуды и старой тряпкой.

– Боже мой! – со смаком прокомментировала Пэт. – Да у тебя не дом, а просто рай для микробов.

Молли по достоинству оценила столь дивное определение. Говоря современным языком, их квартира представляла собой что-то вроде турбазы в тропиках для бактерий.

Пэт исчезла в направлении магазина и вернулась вооруженная до зубов спреями, мочалками и всякими хитрыми щетками. Молли захотелось немедленно исчезнуть – к счастью, ей так и так пора было уходить. Ну, теперь-то вся нечисть стройными рядами повылезет из своих щелей, подняв лапки кверху. Мысль о Клэр и модном ресторане делалась все привлекательнее.

Молли знала, что к ее приходу вся квартира будет сиять чистотой – от плинтусов до карнизов (и даже за шкафом, который могли сдвинуть с места только три здоровенных мужика). Разумеется, она должна будет испытывать глубокую благодарность. Вот только неплохо бы ее сперва спросить. А так получалось, что она согласна с весьма откровенно высказанным суждением, что их квартира на данный момент представляет собой помойку.

– Эдди проснется примерно через полчаса, – объяснила Молли. – В холодильнике – сцеженное молоко.

Пэт неодобрительно поджала губы. То ли Джо, будучи усыновлен, вскармливался искусственно, то ли Пэт находила отвратительным сам процесс. У Молли было подозрение, что, вздумай она кормить Эдди в присутствии свекрови, Пэт сначала сбрызнет ей грудь «Деттоксом».

– Не забывай, я тоже вырастила ребенка, – едко заметила Пэт. – Надеюсь, Эдди переживет один день с бабушкой. Ты в этом пойдешь в ресторан? – По тону Пэт чувствовалось, что в высшем обществе так не одеваются.