благословенный в горних мирах...

Черной одеждой чтим память его,

не устрашимся, как он, ничего.

Если Россию спасти не суметь,

мы предпочтем унижению — смерть...

— Мальчик, — сказал я, — в жизни своей

ты никаких-то не видел смертей.

Я же в блокадном аду голодал,

ну а что выжил, — совсем не гадал.

И до сих пор наяву, не во сне

мертвые дети мерещатся мне...

Юноша глянул, красив и высок,

был его голос тих и жесток:

— Там-то от голода — в снег головой,

здесь-то за золото — кровь и разбой...

Там — омертвение в тусклых домах,

здесь — онемение в русских умах.

Разве не стыдно, в блокаду спасясь,

с новой блокадой не чувствовать связь?

Он удалился, красив и высок...

Честно пытался я жить, — видит Бог!

Сколько же можно обиды копить

да скулежем поднебесье коптить?

К Богу ли, к Князю ли или в твой Строй, —

только б не тлеть в этой гнили сырой!

“Умом Россию не понять,

Аршином общим не измерить...”

Ф. И. Тютчев

ПОЛУКРОВКИ

Живем, как божии коровки,

беззвучные в своей стране...

Да мы ведь сами полукровки,

не нужно их искать извне!

Мы сами, не моргнув и оком,

смирясь с народною бедой,

кровь, нам дарованную Богом,

кривясь, разжидили водой, —

водой бесстыдных умалений

на евро-западном крыльце,

никчемных ссор да словопрений

с брезгливой метой на лице.

Мы так тихи в рассудке квелом,

что нас князья под знамена

не кликнули б на рать с монголом

или на брань Бородина.

А урки вьют из нас веревки,

как бы исподтишка, спроста,

а урки-то не полукрови,

в них кровь кипуча и густа;

они не с бухты — не с барахты

Русь разоряя до сумы,

высвистывают дев и шахты,

порты и юные умы...

Пора уж нам понять, разиням,

что эти самые враги

страну обмерили аршином

и выбросили на торги!

К ПОГРЕБЕНИЮ ЦАРСКОЙ СЕМЬИ

Поколдовали над останками,

скроили книжицы удало,

Русь оглушая перебранками

от Петербурга до Урала;

и размордевшие министрики

интриге следуя дворцовой,

искали в духе новой мистики

разгадку во кости берцовой.

Какими маленькими, жалкими

предстанут миру суетливцы,

бредущие за катафалками

до Петропавловской гробницы!

А души девушек династии

задумчивы на небосклоне,

чин ангельский приняв во счастии

за казнь в ипатьевском поддоне.

А вот душа их бедной мамочки

застонет плачем птицы-пеночки

все о ненайденных — о мальчике

да о своей четвертой девочке.

А будь сам царь на царском месте, —

себе не дал бы упокоя,

пока десантники без чести

гниют в Чечне на поле боя.

ПРАВНУКИ А. С. ПУШКИНА

“Товарищ! Верь, взойдет она,

Звезда пленительного счастья...”

А. С. Пушкин

Во дни большевистского паводка,

во лоне безумной земли

служили России два правнука

поэта и род свой блюли.

Один, лишь кудрявые выкресты

погнали царя на восток,

не смог унижения вынести, —

пустил себе пулю в висок.

Другой, лишь казачьи, некормленные

станицы краском распушил,

как руки свои обескровленные

в тоске на себя наложил.

Быть может, в часы одиночества,

огладив уже пистолет,

примнилось им предка пророчество...

А счастья как нет, так и нет!