- Рис, возможно, уже знаком с маркизом, - задумчиво произнесла Пруденс, возвращая мысли Марии из прошлого. - Возможно, они вместе учились или встречались, если лорд Кейн бывал в Италии. Рис жил там в течение двенадцати лет.

Мария покачала головой:

- Сомневаюсь в том, что они могли вместе учиться в школе. Маркиз на три или четыре года старше твоего мужа. Италия тоже маловероятна. Отец Филиппа умер, когда ему было шестнадцать лет, и он стал настолько одержим чувством долга и ответственности, что едва ли мог оставить свои поместья без присмотра и уехать в Италию. И все же я уверена, что вы оба скоро познакомитесь с ним. Как-никак вы герцог и герцогиня. - При этих словах Мария с аристократическим высокомерием вздернула носик. - Милорд общается исключительно со сливками общества. - Она так манерно произнесла эти слова, что Пруденс улыбнулась.

- В таком случае я едва ли с ним познакомлюсь. Рис, конечно, герцог, но у него всегда была сомнительная репутация, и самые строгие сторонники правил поведения не слишком его жалуют, особенно после того как он женился на мне. Я ведь бывшая белошвейка.

- Женитьба на тебе - это самое лучшее из всего, что когда-либо сделал герцог, и он первый в этом признается. - Мария чуть помедлила, отхлебнула глоток вина и продолжила: - Хотя относительно Филиппа ты, возможно, права. Учитывая скандальное прошлое твоего мужа, Филипп, несомненно, постарается избежать знакомства с вами. Меня он сегодня без труда поставил на место.

- Мне просто не верится, - сказала Пруденс. - Вы знали друг друга почти всю жизнь. Тем не менее он не пожелал признать тебя?

- Что ж тут непонятного? - воскликнула Мария. - Я дочь бывшего семейного шеф-повара. А он маркиз Кейн. Признать меня означало бы, что он считает меня человеком. Это все равно что признавать знакомство с судомойками или рассыльными.

- По крайней мере ты к этому правильно относишься.

- Но я не хочу, - сказала она. - Я хочу этот магазин.

- Не расстраивайся, дорогая. Ты можешь завтра начать присматривать другое помещение.

- Значит, ты считаешь, что мне следует подыскать помещение в другом месте?

- Конечно. А ты как считаешь?

Мария откинулась на спинку кресла, обдумывая вопрос. Сначала она хотела немедленно заключить договор об аренде этого помещения, но после встречи с Филиппом и после того, как он поставил ее на место, решила сначала обсудить ситуацию с Пруденс и самой все как следует обдумать, прежде чем связывать себя договором. Но теперь, когда она описала подруге ситуацию, сделала несколько глотков мадеры и еще немного подумала, она вдруг решила, что ей незачем менять свои планы.

- Не буду я больше ничего искать, - заявила она с некоторым вызовом. - Я подыскивала помещение в течение нескольких месяцев и наконец нашла лучшую кухню во всем Лондоне. Я не откажусь от нее только лишь потому, что этот мерзкий человек живет по соседству. Почему я должна это делать?

- Ну-у… - начала было отвечать на этот вопрос Пруденс, но Мария ее остановила:

- Он не представляет для меня угрозы. Он ничего не может мне сделать. К тому же он едва ли будет жить там вечно. А кроме того… - она помолчала, взвешивая возможные последствия, - мне будет приятно находиться у него под носом. Это будет сильно раздражать его, - усмехнувшись, добавила она.

- Ты уверена, что разумно ворошить прошлое?

Мария игнорировала ее вопрос и подняла бокал.

- Пью за то, чтобы отравить существование Филиппа Хоторна, - сказала она, но когда Пруденс не поддержала шутку, со вздохом поставила бокал на стол. - Ах, Пру, неужели ты хочешь испортить мне удовольствие и запретить мне это. Ты ведь знаешь, что, как мой финансовый партнер, ты могла бы это сделать.

- Мне следовало бы это сделать, - сказала расстроенная Пруденс, - но я не сделаю. И все же я обязана предостеречь тебя. Возможно, было бы лучше избежать проблем и подыскать другое помещение.

- Что? Ты предлагаешь трусливо сбежать, словно испуганный кролик, потому лишь, что Филипп Хоторн пренебрежительно отказался узнать меня? - Она покачала головой. - Нет уж, увольте. Однажды он заставил меня уйти. Но больше ему такое не удастся.

- А как насчет его брата?

- Лоренса? - удивленно спросила она, - А он-то какое отношение к этому имеет?

- Рано или поздно ты и с ним тоже можешь столкнуться.

- Вздор, - сказала она и допила свою мадеру. - Лоренс давным-давно уехал в Америку. Восемь или девять лет тому назад. Последний раз, когда я слышала о нем, он жил в Нью-Йорке.

- Больше он там не живет. Неделю назад он прибыл в Лондон.

- Откуда ты знаешь?

- Я читаю светскую хронику, обязана это делать. Как герцогиня, я должна уделять некоторое внимание перемещениям наших пэров.

- Лоренс не пэр. Он всего лишь брат пэра. Не представляю себе, почему светские сплетники сочли его возвращение в Лондон фактом, заслуживающим внимания. - Она вдруг встревожилась. - Может быть, он вернулся домой из-за болезни или с ним случилось еще что-нибудь плохое?

- Нет, он не болен. Он, кажется, помолвлен.

- Лоренс? Собирается жениться?

- Именно это пишут в разделе сенсаций газеты, хотя официально о помолвке пока не объявлено.

- Кто эта девушка? - воскликнула она, удивленная этой новостью больше, чем следовало бы.

- Это некая мисс Синтия Даттон из Нью-Йорка. Ее отец, Говард Кей Даттон, магнат судостроения. Ему принадлежит целая флотилия трансатлантических лайнеров. Семейство баснословно богатое.

- Значит, на сей раз Лоренс не связался с неподходящей девушкой. Такая женитьба делает ему честь. - Губы Марии дрогнули в язвительной усмешке. - У Филиппа, наверное, отлегло от сердца.

Она вспомнила о том, как он выглядел в день последней их встречи, и о том, как изменилось его лицо за эти годы. Интересно, какие пометы оставило время на внешности его младшего брата? Она представила себе Лоренса: глаза той же глубокой синевы, как у брата, но всегда веселые. Волосы были более светлого оттенка, но никогда не причесаны так аккуратно. Черты лица были у них очень схожи, но у Лоренса выражение лица было более беззаботным. У него было такое лицо, которое заставляло сердце юной девушки заныть и от радости, и от боли. Ей вспомнились вдруг страдания, связанные с первой любовью, когда чувствуешь все одновременно - и радость, и страстное желание, и мучительную неуверенность.

- Мария? - Голос подруги вывел ее из состояния глубокой задумчивости, и она увидела, что Пруденс смотрит на нее с беспокойством. - С тобой все в порядке?

- Конечно. Почему ты спрашиваешь?

- Я подумала, что эта новость могла расстроить тебя. Ведь ты когда-то любила его.

- Страстно, - согласилась она и рассмеялась. - Когда Филипп заставил нас расстаться, я думала, что умру от разбитого сердца. - Пока она говорила это, ностальгическое настроение у нее прошло, и она вновь стала самой собою - зрелой и разумной двадцатидевятилетней женщиной, а не влюбленной семнадцатилетней девочкой. - Но все это было так давно.

- Есть и еще кое-что, о чем тебе следует знать, - сказала с озабоченным видом Пруденс. - Лоренс в Лондоне живет вместе со своим братом.

Мария почувствовала себя, словно Алиса из произведения Льюиса Кэрролла, которой было нужно поверить в шесть невероятных вещей перед завтраком.

- Лоренс тоже живет рядом с моим магазином? Ты в этом уверена?

Пруденс отставила бокал, поднялась с кресла и подошла к изящному столику возле камина, где лежали аккуратно сложенные стопочкой несколько газет. Вытащив одну из них, она бегло просмотрела страницы и нашла то, что искала.

- «В Лондоне, - прочитала она, - мистер Лоренс Хоторн будет проживать вместе со своим братом, маркизом Кейном, на Халф-Мун-стрит, поскольку его резиденция на Парк-лейн в настоящее время модернизируется. По слухам, маркиз решил добавить к удобствам своей уже роскошной резиденции электричество, телефон, четыре ванные комнаты с полноразмерными ваннами и паровое центральное отопление. Когда брат мистера Хоторна от него переедет к себе, комнаты на Халф-Мун-стрит останутся за ним».