Вот он, уродливый и желанный, у нее на коленях. Зачем он ей? Дзанта не могла об этом думать, она сейчас хотела отдыха, как спортсмен после бешеной гонки не видит ни публики, ни побежденных соперников, мечтая только об одном — глотке воздуха в сдавленные судорогой легкие.

Сколько прошло времени — минуты? часы? Она не знала. Там, откуда она вернулась, совсем иное время, это и миг, и вечность, слитые вместе… Ее зазнобило от холода мокрой скамейки, но все еще не было сил подняться на ноги.

Дзанта безразлично скользнула взглядом по коричневатому пыльному комку. Но что-то заставило снова посмотреть на него и уже не отводить глаз. Он опять притягивал ее, как вчера — там, у столика! Девушка не испугалась — улыбнулась запекшимися губами. Этот грязный обломок стоил всех затраченных ею усилий — она знала это твердо. И так же твердо знала, что должна понять его тайну. Хотя ото может стоить ей жизни.

Но платить такую цену не хотелось. В теперешнем состоянии она не сможет работать с ним, это ясно. А пока силы не восстановятся, не стоит входить в прямой контакт. Она достала из-за пояса и открыла кошелек. Обернув руку подолом юбки, взяла камень и положила на дно. Хранилище не из самых надежных, но лучшего у нее не было.

С трудом поднявшись со скамьи, девушка поняла, что ей не дойти до флиттера, если не подкрепить силы. По пути сюда она приметила на главной аллее какую-то лавку с горячей едой. Взяв Харра на плечо, Дзанта медленно направилась туда. Тенистая аллея кончилась, солнце жадно припало к ее влажной одежде, согрело озябшее, изнеможенное тело. Харр как ни в чем не бывало вертел головой по сторонам. Энергетический шок, лишивший ее сил, у него, похоже, не проявился. Дзанта поразилась, как это легкое тельце с крошечной головкой способно исторгнуть такой огромный заряд энергии практически без последствий. Ей возвращение к норме давалось гораздо мучительнее.

Войдя в лавку и устроившись за столиком, она выбрала на меню-панели питательный бисквит и витаминный тоник. За едой Дзанта не забывала маленького друга, время от времени поднося к его клюву кусочки, смоченные в напитке. Дополнив ленч чашкой теплого сладкого сока, она почувствовала, как уходит из тела боль усталости, возвращаются силы.

Рука скользнула к поясу — здесь! Ей удалось то, что прежде она пыталась проделывать с крошечными предметами в лаборатории Орна. Он счел, что в этой области ей не добиться успехов, и прекратил эксперименты. А она захотела — и смогла. Орн недооценил свою подопечную…

Харр, показывая хороший тон, клювом и раздвоенным, как у змеи, языком счищал крошки бисквита с пушистой грудки. Внезапно он замер и, повернув голову назад, через легкую ткань впился когтями в ее тело.

Едва не вскрикнув от боли, она опустила глаза в чашку и всю свою начавшую восстанавливаться энергию превратила в подвижный луч, обшаривающий все вокруг. Она знала, что у Харра более чувствительная защита. Шестым, седьмым — бог знает сколько их у него — чувством Харр улавливал опасность раньше Дзанты, даже раньше Орна.

Что его насторожило? Ее истощенный нагрузкой мозг сканировал сейчас вяло, не мог отыскать источник тревоги. Быть может, Орн выследил ее? Он способен не только на это, а на то, чтобы внушить ей незаметно всю ее сегодняшнюю программу. Ее догадка перерастала в уверенность. Пси-тех еще вчера заподозрил, что она что-то скрывает, и организовал все это. Не потому ли они с Харром смогли беспрепятственно покинуть виллу?

Стоит ей повернуть голову туда, куда глядит Харр, и она увидит Орна. Ей не убежать — у наставника достаточно скрытой в одежде аппаратуры, чтобы заставить ее замереть хоть на половине шага.

На мгновенье на ее плече сжались коготки Харра. Но зверек тут же засуетился и принялся слезать, цепляясь когтями за ее платье и балансируя двумя верхними щупальцами. Харр вскочил на стол, погрузил щупальце в чашку, вынул обратно и стал слизывать сладкий сок.

Он не был голоден. Он играл — так же, как вчера вечером она играла роль Девы Суоль. Харр же избрал роль беззаботной забавной зверушки, которая думает только о вкусной еде. Дзанта еще больше насторожилась: Харр по каким-то причинам не счел возможным пользоваться телепатической связью. Лизнул — закинул голову — проглотил. Лизнул — проглотил. На нее — никакого внимания.

Вверх — вниз. Вверх — вниз. Медленно — быстро — быстро. Дзанта закусила губу: Харр — Харр! — передавал зашифрованную информацию. Она подняла чашку и сделала глоток, одновременно выстукивая по пластику тот же ритм: так… так-так… Харр предупреждал, что где-то близко появился сенситив — человек, натренированный для выявления психоизлучений. Это не Орн. Зачем бы Харру предупреждать о нем? Ведь для него Дзанта и Орн — одинаково любимые домочадцы, союзники.

Что же тогда? Обычный обход Патрулей, один из которых оценивает состояние пси-поля, а другой, в случае надобности, подключает специальную аппаратуру, чтобы засечь источник повышенной энергии? Такой контроль проводился время от времени в местах, где возможна активная деятельность Унии.

Успех, которым она недавно гордилась, казался ей сейчас ужасным недомыслием, способным обойтись ей очень дорого. Если в момент телепортации камня сенситив находился поблизости, то он уловил мощный импульс пси-энергии — и вот уже ведется поиск. Неслучайно Харр прибегнул к коду. Они будут в сравнительной безопасности, пока не вступят в мысленный контакт. Ведь простого подозрения мало, чтобы поставить кого-то перед аппаратурой Патруля.

Она вновь потянулась к чашке. Харр провел задним щупальцем по голове. Это был договор о бегстве. Но для успеха важно определить, как близко от них сканирует сенситив. В любом случае ей ни в коем случае нельзя привлечь к себе внимание. Идти к флиттеру медленно, чтобы сбить ищеек со следа. Она сейчас уже не была так изнурена, как сразу после сеанса. Но все ее тело молило о пощаде, силы восстановились далеко не полностью. Справится ли она?

Любой сенситив, тем более специалист—патрульный, способен выявить человека, растратившего энергетический заряд. А если ноги подведут и она пошатнется? Ее тут же задержат для психо-пробы. А затем…

Нет, об этом нельзя даже думать! Нужно собраться с силами и двинуться к стоянке — спокойно, не спеша.

Здесь ни в коем случае нельзя больше задерживаться — это место сенситив наверняка засек. Дзанта вынула кусочек пластика — кредитную карточку фирмы Яссы — и сунула в прорезь автомата. Харр тут же вцепился в платье и вскарабкался ей на плечо.

То, что ей удалось подкрепиться, решило многое. Она могла теперь двигаться, не опасаясь, что рухнет от слабости. Главное — не спешить, но и не плестись. Идти ровно, спокойно. Вот так. Хорошо.

Харр прикрыл пленкой глаза. Уснул? Наоборот — острые коготки судорожно вцепились в плечо Дзанты. Просто он изолировал свой мозг. Девушка тоже поставила барьер, но не такой монолитный, как у маленького союзника: ей нельзя закрыть глаза, иначе она не увидит, куда идет.

Харр щелкнул клювом, просигналив «охотник». Сенситив не обязательно мог быть мужчиной. Так. Шесть, семь… Человек десять в поле зрения. Кто из них?

Вот эти — обычные зеваки торгового квартала, фланируют от одного магазина к другому. А там, подальше — трое мужчин, одетых, как торговцы. Дзанте хватило бы пары минут, чтобы просканировать окружающих и выявить противника. Но этим она выдаст и себя. Остается хотя бы запомнить лица на тот случай, если за ней установят слежку до самой виллы.

Подойдя к лифту, она стала подниматься на Стоянку флиттеров. Ее так и подмывало оглянуться — проверить, нет ли слежки. Но годы муштры помогли ей совладать с этим побуждением, ни жестом, ни взглядом не выдать беспокойства. Девушка вдавила клавишу вызова флиттер—автомата так сильно, что суставы пальцев побелели. Томительно тянулись секунды ожидания. Эти мгновения были, наверное, самыми трудными: когда избавление уже совсем близко, опасность быть схваченной особенно пугала ее.