– Могу я чем-то помочь? – наконец поинтересовалась она.

– Пока нет. Собираюсь залезть в топливный насос и проверить, не засорился ли он.

Санни подождала еще несколько минут, но смотреть за работой другого человека было, скорее, скучно, чем интересно, и она начала проявлять нетерпение.

– Пойду разведаю местность.

– Не отходи дальше, чем на расстояние звука голоса, – рассеянно предупредил Ченс.

Оставаясь достаточно прохладным, утро с каждой минутой становилось теплее. Солнце разогревало воздух пустыни. Санни ступала осторожно, внимательно ставя ноги, потому что, когда вы спасаетесь бегством, вывихнутая лодыжка может оказаться вопросом жизни или смерти. «Однажды, – подумала она, – растяжение связок станет простым неудобством и не более. Однажды я стану свободной».

Санни разглядывала безоблачное голубое небо над головой и вдыхала кристально-чистый воздух. Она очень старалась найти в жизни радостные моменты, рано поняв, что чувство юмора помогает оставаться в здравом уме. Маргрэта этому так и не научилась, но ей приходилось намного труднее из-за болезни сердца и постоянного приема медикаментов, что требовало периодического посещения врача для выписки рецепта. Если она будет вынуждена искать нового доктора, это будет означать повторное обследование и огромные дополнительные расходы.

Все это также означало, что Санни никогда в жизни не увидит сестру. Находиться порознь для них безопаснее на случай, если разыскивают двух сестер. У нее даже не было номера телефона Маргрэты. Сестра сама звонила ей в определенное время каждую неделю и всегда с разных таксофонов. Если ее схватят, Санни не сможет дать никакой информации тюремщикам. Даже под действием наркотиков.

До звонка Маргрэты осталось четыре дня. Если Санни не ответит или если сестра не позвонит, каждая из них поймет, что произошло самое страшное. В первом случае, Маргрэта покинет безопасное тайное место, ведь по номеру телефона легко определить нужный город. Санни даже боялась подумать о том, что за этим последует. Вдруг Маргрэта, обезумев от горя и злости, бросится мстить за сестру?

Четыре дня. Проблема должна быть в засорившемся топливном насосе. Просто обязана быть.

Помня предупреждение Ченса, Санни не стала уходить слишком далеко. По правде говоря, вокруг особенно и не на что было смотреть. Повсюду, куда хватало глаз, тянулись лишь песок, камни, чахлые кусты и уходящие высоко вверх отвесные стены каньона. В уединении пустыни скрывалась своя особая дикая красота, и Санни смогла бы проникнуться ее очарованием, если бы не оказалась здесь в таком отчаянном положении. Должно быть, когда ущелье орошали обильные дожди, этот укромный уголок покрывался живописным цветочным ковром, но как часто здесь шли ливни? Один раз в год?

Солнце пригрело землю, и то тут, то там зашевелились живые существа. Санни увидела, как при ее приближении маленькая коричневая ящерка юркнула в расщелину в скале. Какая-то птица, которую она не узнала, стремительно спикировала вниз, чтобы ухватить с земли лакомое насекомое, а затем вновь воспарила ввысь в свободную даль неба. Крутые стены ущелья не являлись для нее преградой, в то время как для Санни несчастные тридцать метров казались неодолимым препятствием.

Девушка почувствовала голод и, взглянув на часы, обнаружила, что блуждает по каньону уже больше часа. С чем там так долго возится Ченс? Если на самом деле засорился топливопровод, к этому времени он уже давно должен был обнаружить засор.

Прежней дорогой Санни вернулась к самолету. Даже издалека она заметила, что Ченс все еще ковыряется в моторе, значит, скорее всего, он так и не смог обнаружить поломку. Холодные щупальца страха сковали ей сердце, но она безжалостно подавила их. Санни отказывалась поддаваться панике. Она предпочитала справляться с неприятностями по мере их поступления. Если Ченсу так и не удастся починить самолет, они отыщут иной способ выбраться отсюда. Сегодня утром Санни не успела исследовать все пространство ущелья, и, вполне возможно, в дальнем его конце существует какой-либо выход, через который они с легкостью покинут это место. Она не знала, насколько далеко они находятся от города, но желала использовать любую, даже самую призрачную возможность спастись. Санни предпочитала делать все, что угодно, только бы не сидеть сложа руки.

Как только она подошла, Ченс приподнял руку, показывая, что заметил ее приближение, а затем вновь склонился над двигателем. Санни позволила своему пристальному взгляду задержаться на его великолепной фигуре. Она любовалась тем, как красиво футболка облегала сильные мускулы его мощных плеч и спины. Опустив взор ниже, отметила, что джинсы столь же ладно подчеркивали его крепкий зад и длинные ноги.

Что-то зашевелилось в песке у ног Ченса. Санни подумала, что вот-вот свалится в обморок. В глазах у нее потемнело, и все окружающее исчезло из поля зрения; она видела сейчас лишь змею, которая опасно близко подползла к левому ботинку Ченса. Сердце Санни совершило бешеный кльбит и так сильно заколотилось в грудной клетке, что девушка явственно ощутила его глухие удары.

Она ничего не чувствовала и даже е понимала, что движется; время словно остановилось, превратившись в вязкий сироп. Санни осознавала только то, что змея быстро увеличивается в размерах, становясь все ближе и ближе. Ченс обернулся и шагнул к ней, почти наступив на длинное свернутое тело. Змея приподняла голову, и Санни, сомкнув руку на удивительно гладкой и теплой коже, отбросила ужасную тварь как можно дальше. Змея быстро промелькнула на фоне гладкой скалы, пролетела над кустом и исчезла из вида.

– Ты в порядке? Она укусила тебя? Где болит?

Рухнув на колени, Санни непрерывно бормотала и лихорадочно ощупывала ноги Ченса, пытаясь обнаружить капельки крови или крошечные дырочки на его джинсах – любые доказательства того, что змея успела его ужалить.

– Я в порядке. Я в порядке, слышишь, Санни! Она не укусила меня.

Мужской голос заглушил ее бормотания, Ченс поднял ее на ноги и легонько потряс, добиваясь внимания.

– Посмотри на меня! – привлеченная силой его уверенного тона Санни взглянула в глаза Ченса, и он продолжил уже более спокойно, – все хорошо.

– Ты уверен?

Казалось, она никак не могла перестать его касаться и продолжала ощупывать грудь Ченса, поглаживать его лицо, хотя разумом понимала, что змея никоим образом не могла ужалить его так высоко. При этом Санни беспрестанно дрожала.

– Ненавижу змей, – сказала она звенящим голосом, – до смерти их боюсь. Она была у тебя прямо под ногами, и ты чуть не наступил на нее.

– Ш-ш-ш, – пробормотал Ченс, притягивая Санни к себе и медленно покачивая в своих объятьях, – все в порядке. Ничего страшного не случилось.

Она замолчала и прижалась к нему, опустив голову на широкую мужскую грудь. Аромат Ченса – уже такой близкий и знакомый, к которому сейчас примешивался запах машинного масла, – действовал на Санни успокаивающе. Сердце Ченса стучало ровно, словно это не его минуту назад едва не ужалила змея. Он был надежным и крепким, будто каменная скала, и его сильное тело служило Санни поддержкой.

– Боже мой! – прошептала она. – Это было ужасно.

Внезапно Санни подняла голову, и на ее лице промелькнуло брезгливое выражение.

– Тьфу! Я дотронулась до нее! – она отдернула от него руку и резко отвела ее в сторону. – Пусти меня, мне нужно вытереть ее. Сейчас же!

Ченс выпустил ее из объятий, и она помчалась к палатке, чтобы найти антибактериальные салфетки. Выхватив одну из них из упаковки, Санни принялась неистово очищать свою ладонь и пальцы. Ченс подошел к ней сзади и тихонько рассмеялся.

– К чему это? У рептилий нет паразитов. И не ты ли вчера говорила, что не боишься змей?

– Я обманула тебя. И мне безразлично, есть у них паразиты или нет. Не желаю, чтобы даже малейшие частички этой мерзости оставались на моей коже.