Ремизов решил не испытывать судьбу и повернул назад. Когда по тротуарам завода застучали каблучки первых женщин, спешащих на работу, Алексей уже спал в своем убежище. Хотя проснулся он в тот день гораздо раньше, и все оставшееся до темноты время упорно размышлял, как ему вырваться из этой мышеловки. И выхода он пока не находил.

За два дня до выборов погиб Шамсудов. Утром он возвращался с женой и детьми из родной деревни, где выстроил престарелым родителям большой каменный дом. На пути его была небольшая речка, уже затянутая тонким льдом. Когда «Вольво» предпринимателя показалась на пригорке и свернула к бетонному мосту, из придорожных кустов раздался выстрел. Пуля пробила левый скат, тяжелую машину резко потянуло в сторону. Шамсудов отчаянно крутанул руль, пытаясь удержаться на дороге, и одновременно изо всей силы давя на педаль тормоза. Но скорость была велика, осенние дожди и ночной мороз покрыли шоссе ледяной коркой, и, снеся ограждение, автомобиль рухнул в реку. Машина пробила корпусом большую полынью, но утонула не сразу. Некоторое время угловатый багажник автомобиля еще торчал из воды, затем он резко ушел вниз, и тут же над водой показалась голова Шамсудова. Он сумел открыть дверцу машины и, на ощупь найдя одного из детей, вынырнул с расчетом оставить ребенка на льду и тут же вернуться за вторым. О себе и жене он уже не думал, лед был слишком тонок и не выдержал бы их, но детей мог.

Но, уже собираясь нырять обратно, Рашид понял, что на мосту кто-то есть. Подняв голову, он увидел Нечая и еще кого-то рядом. Они встретились взглядами, по лицу Шамсудова пробежала судорога ненависти, он открыл рот, словно хотел крикнуть проклятие этому человеку, но тут тяжелый камень, пущенный рукой хладнокровного Рыди, пробил ему голову, и татарин исчез под водой, окрасив ее в алый цвет. Еще секунды две в проруби продержался его ребенок: запарусившая курточка держала его на поверхности. Перестав чувствовать сильную руку отца, он отчаянно забил ручками по воде, жалобно вскрикнул, прежде чем течением его затащило под лед.

— Молодец! — похвалил Нечай своего «адъютанта». — Ловко ты его.

— В снежки в детстве хорошо играл, — проворчал Рыдя, разглядывая, как в полынье быстро успокаивается вода.

— Снимай посты и поехали, — скомандовал Геннадий и отправился к машине. В этот раз получилось все. Еще две его машины перекрыли и без того пустынное шоссе. Одна из них, сообщив о проезде машины Шамсудова, выставила на крышу мигалку и тормознула неторопливо ползущий с фермы трактор. Предъявив фальшивые корочки сотрудников ГАИ, они минут пять пудрили водителю мозги, расспрашивая о якобы проехавшей по этой дороге угнанной машины и, когда услышали по рации отбой, пропустили трактор с утренним молоком.

В машине их уже ждал Фугас, пристроивший между ног чехол со снайперской винтовкой. Когда тронулись, Нечай обернулся к бывшему прапорщику:- Хорошо стреляешь, молодец.

В ответ Фугас сдержанно усмехнулся.

— По утке иногда бывает трудней попасть.

Нечай слыхал краем уха, что Фугас просто помешан на охоте. В свое время она его и сгубила. Сгоряча он однажды стал отстреливаться от лесника и получил досрочный дембель из армии, плюс приличный срок.

— Слышь, Серега, — обратился благодушно настроенный Нечай к Рыде, — а ты бы вот так же смог бы попасть в колесо?

— Ну, нет, — покосившись на хозяина, мрачно буркнул Рыдя. — Я только по неподвижной цели хорошо стреляю, я же тебе уже говорил.

— Ладно, не бурчи, все хорошо, — и Нечай, откинув назад голову, прикрыл глаза. В машине его всегда тянуло спать, поэтому он редко сам садился за руль.

Хозяин дремал, а Рыдя все никак не мог успокоиться. В последнее время его стало беспокоить быстрое возвышение Фугаса. Не то, чтобы он боялся утратить свое положение в городе, вовсе нет. Это было что-то сродни ревности. Всё-таки дело они начинали вдвоем. После того как Рыдя застрелил Свояка, Нечай назвал его братом. И тем труднее ему было смириться с новым фаворитом хозяина.

А Нечай спокойно дремал, даже не догадываясь, что творится в душе его «адъютанта». Он привык, что Рыдя был идеальным исполнителем, хорошо отлаженной машиной для убийства. Спокоен, хладнокровен, предан. Недостаток у него был только один. Пил он много, но раз в полгода, а то и чаще Сергей словно срывался с цепи. Он становился мрачен, хлестал водку, не закусывая, и, как у бешеной собаки, у него изо рта начинала течь слюна, и он хватался за первое попавшее в руки холодное оружие: нож или вилку. Жена Рыди получила в бедро четыре дырки ещё в первый год замужества, после чего вообще перестала держать дома вилки. Первый срок Сергей заработал именно за то, что чуть не запорол насмерть вилкой собутыльника. Во второй раз он сел уже за ограбление сберкассы. Своим умом Рыдя до этого не додумался, но тот, кто его повел, оказался полным фраером: их повязали в тридцати метрах от кассы. В короткий период между отсидками Рыдя успел соорудить сына, полное подобие отца, но с существенной разницей: парень родился глухонемым.

Рыдя не пытался сформулировать свои мысли словами, но где-то в подсознании понимал, что хладнокровный, расчетливый и опытный Фугас сможет заменить его при хозяине. Теперь он жалел, что сам порекомендовал бывшего прапорщика хозяину. Со временем это могло перерасти в большой конфликт между двумя главарями нечаевской гвардии, но не позволили другие обстоятельства.

Вырваться с завода Ремизову удалось только через три дня, и то, благодаря собственной неудаче. Попытки найти слабое место в охране завода не приводили ни к чему. Проклятые собаки поднимали неизменный лай, а соваться под пули Алексей не хотел. Он начал подумывать о том, чтобы вырваться с завода тем же способом, что и попал, по железной дороге. Но отгрузки продукции в эти дни не было совсем, состав стоял на запасных путях.

Одно время Ремизов надеялся как-нибудь запрыгнуть в кузов выезжающей машины, хотя и знал, что их проверяют точно так же, как и в зоне. Но если ему повезло в зоне, то почему не повезет теперь? Увы, резкое сокращение военного заказа привело к тому, что в заводе, некогда трудившемся в три смены, теперь только две мастерские работали до двенадцати ночи, да и то не все дни. Так что единственной машиной, разъезжающей по заводу в темное время суток, оказался тот самый «уазик» охраны, что так напугал Алексея в первую ночь.

А между тем охрана узнала, что на территории завода скрывается чужой. Первой его увидела скучающая бабенка из охраны, случайно выглянувшая под утро со второго этажа проходной. Она не поняла, что это, но что-то большое и темное двигалось по краю ближайшего леса. Вахтерша подняла тревогу, но пока она убедила начальника караула, тот вызвал машину и лично проехался по территории завода, Ремизов уже сидел в своем убежище. Девицу высмеяли, но тут забили тревогу повара. Набеги бывшего лейтенанта на кухню не могли остаться незамеченными. Третье посещение кухни оказалось самым неудачным. Из пищи ему перепал только кусок хлеба да кружки две киселя. Зато на подоконнике четко отпечатался след огромного ботинка беглеца. Осмотрев его и выслушав рассказ взволнованных поварих об исчезающей пище, и осмотрев вырванный с корнем крючок, комендант завода не на шутку встревожился.

— Да, крыса не будет после себя кастрюльки мыть, — согласился он, осматривая испачканный подоконник.

— Следы какие здоровые, как у снежного человека, — засмеялся молодой заместитель коменданта, но его начальник отнесся к этому более серьезно.

— Этот твой снежный человек рванет склад с продукцией, вот тогда похихикаем с тобой. В зоне.

Первым делом комендант устроил генеральную ревизию всех пропусков и снова убедился, что никаких посторонних в заводе быть не может. Посовещавшись с командиром воинской части, они решили пойти сразу двумя путями: устроить засаду в столовой, а если не получится, то прочесать всю местность облавой. У местной милиции они позаимствовали кинолога с собакой, все заводские овчарки способны были только брехать на каждый шорох.