— Что вы сказали? — полуобморочно переспросила она. Скорее всего, она ослышалась.

— То, что вы слышали. — Он поднял голову и фыркнул. — Видели бы вы сейчас свое лицо! Можно подумать, вы никогда в жизни не имели дела с мужчинами.

Сара решила махнуть рукой на бунтующий желудок. Ей срочно требовалось чем-нибудь заняться, чтобы отвлечься и выиграть время. Она выудила из пакета ломтик картошки, обмакнула ее в кетчуп и сунула в рот. От острого вкуса у нее мгновенно пробудился аппетит. Она принялась жевать и глотать, поэтому вскоре успокоилась и смогла невозмутимо ответить:

— Скажем иначе, лишь немногие мужчины давали мне понять, что я их не интересую, доходчивее, чем вы.

— Значит, я опасался не зря. — Он развернул свой первый гамбургер, посыпал его солью и откусил огромный кусок.

Сара нашла утешение в очередном ломтике картошки. Еще три-четыре штуки — и ей понадобится что-нибудь посущественнее. Она развернула бургер. Темный соус испачкал обертку, стекая между двух половинок булочки. С наслаждением пережевывая первый кусок, она гадала, как быть дальше. Заявление Кахилла оказалось слишком неожиданным, тут было что-то не так. И вдруг ее осенило.

— Вы думаете, что это я убила судью, — выпалила она, — но доказательств у вас нет, вот вы и решили поближе познакомиться со мной — вдруг я случайно проговорюсь.

— Неплохая попытка. — Кахилл уставился на нее в упор взглядом полицейского. — Знаете, моя бывшая жена моментально доказала бы вам, что я идиот, и в чем-то она права. Скажу вам прямо: после развода у меня не было подходящей компании. Развод был скандальный, память о нем еще слишком свежа. Мне не хотелось больше ни с кем связываться, разве что ради…

Он осекся, и Сара подсказала:

— Ради секса.

— Я хотел промолчать, но вы правы.

Значит, он пережил бурный развод. Чтобы исцелиться после развода, как и после любой травмы, требуются время и усилия. Сара понимала, чем рискует Кахилл, но не искала длительных отношений.

— Давно это было?

— Два года назад я узнал, что она мне изменяет, год назад закончился бракоразводный процесс.

— Вам можно посочувствовать. — Какой женщине могло взбрести в голову изменять такому мужчине? Конечно, не ей судить, но сейчас от прилива тестостерона ей хотелось замурлыкать.

— Точно. Но все уже в прошлом, и я наконец-то смирился с этим. Меня тянет к вам. Я пытался образумиться, но не смог. Кстати, я уже просмотрел ваши выписки из банка и Пакет акций. В деньгах судьи Робертса вы не нуждаетесь.

— Стало быть, подозрение с меня снято?

— Скажем иначе: с моей точки зрения, к убийству вы непричастны.

Сара откусила от гамбургера очередной кусок и сопроводила его ломтиком картошки.

—Кое-кому может показаться, что вас тянет ко мне денег. Все это выглядит… подозрительно.

— Пожалуй, — согласился он. — Денег у вас почти раза больше, чем у меня, а полицейским в Маунтин-Брук хорошо платят. Но поскольку больше вас зарабатывают очень немногие, вы, наверное, уже ко всему привыкли.

— Как правило, у меня не требуют выписку из банка, сухо заметила Сара.

— Деньги — это неплохо, но меня это не задевает. Я спокойно отношусь к тому, что женщина зарабатывает больше, чем я.

— Помню, вы говорили, что ваше эго имеет колоссальные размеры.

Кажется, он опять покраснел. Сара уставилась на него как завороженная, а Кахилл принялся сосредоточенно поглощать второй гамбургер. Несмотря ни на что, разговор вдруг начал доставлять Саре удовольствие.

Кахилл вытер рот салфеткой.

— Ладно, вы уже успели обвинить меня в том, что я решил поближе познакомиться с вами, чтобы найти недостающие улики — так сказать, втереться в доверие, а потом — что я охочусь за вашими деньгами. Это все?

— Если мне придет в голову еще что-нибудь, я извещу вас.

— Будьте так добры. А пока повторю, что меня влечет к вам. А вас?

Действительно, он шел напролом, как танк. Однако его прямота почему-то успокаивала Сару. Любой женщине приятно точно знать, как относится к ней мужчина, каким бы ни было это отношение. Вопрос в другом: как теперь ей быть? За откровенность Кахилла Сара решила отплатить той же монетой.

— А меня — к вам. Но это еще не значит, что нам познакомиться поближе.

Его губы тронула довольная улыбка.

— А как же иначе? Миллионы людей готовы на что угодно, лишь бы было с кем познакомиться. Только подумайте, сколько часов они проводят в барах для одиночек.

— В барах для одиночек я не бываю. Надеюсь, теперь вам все ясно.

— А вам это и ни к чему. Если сейчас у вас нет мужчины, то лишь потому, что вы этого не хотите.

Сара уставилась в стол. Только теперь она заметила, что съела половину гамбургера и всю картошку. Метод Кахилла оказался эффективным. Желудок приятно отяжелел. Сара ощутила прилив сил.

— Нам некуда спешить, — продолжал Кахилл. — Сейчас вам нелегко, да и я слишком занят. Я просто хотел сообщить вам, что заинтересовался. — Он пожал плечами. — Если хотите, я мог бы помочь вам пережить трудное время.

О черт! До сих пор она держалась так стойко, пряча горе в глубину души. А теперь ее глаза вдруг увлажнились, она заморгала, чтобы удержаться от слез.

— Черт, я не хотел… давайте-ка уйдем отсюда.

Кахилл быстро собрал салфетки, выбросил мусор в бак, а поднос поставил сверху. Сара послушно вышла из ресторана вслед за ним, по пути к машине он обхватил ее за плечи.

— Простите, — произнес он, подавая ей платок.

Сара промокнула глаза, прислонившись к его горячему сильному телу. От прикосновения руки Кахилла ей стало уютно. Ей захотелось положить голову ему на плечо, но она сдержалась, только глубоко вздохнула.

— Он был замечательным человеком. Я еще долго с горечью буду вспоминать о нем.

Кахилл отпер машину, Сара уселась и потянулась за ремнем безопасности. Но Кахилл остановил ее и придвинулся к ней.

Она даже не попыталась уклониться от поцелуя. Не захотела уклоняться. Ей не терпелось узнать, как он целуется каковы на вкус его губы. Они оказались теплыми, сам поцелуй — легким, почти нежным, он утешал, а не возбуждал.

Поцелуй продолжался секунды две. Потом Кахилл наклонил голову, приоткрыл губы, просунул язык в ее рот, и ее руки сами собой обвились вокруг его шеи. Все тело Сары сжалось, она поняла, что чутье не обмануло ее. Этот мужчина умел целоваться!

Он поднял голову и провел языком по нижней губе, словно упиваясь ее вкусом.

— Это было неплохо, — рокочущим негромким голосом заявил он.

— Да, — слегка задыхаясь, подтвердила Сара. Что это с ней? Никогда в жизни у нее не кружилась голова от единственного поцелуя.

— Хочешь повторить?

— Лучше не надо.

— Ладно, — кивнул он и еще раз поцеловал ее.

Он слишком опасен. Потеряв бдительность, она и не заметит, как влипнет по самые уши — может, еще сегодня ночью. А ей сейчас некогда заводить романы. Значит, надо поскорее взять себя в руки, пока еще не поздно. Кахилл сначала озадачил ее, а потом двинулся совсем в другую сторону, и Сара растерялась. Она отстранилась и глотнула воздуха.

— Красный свет, инспектор. Стоп.

Он тоже тяжело дышал, но послушно отстранился.

— Раз и навсегда? — недоверчиво уточнил он.

— Нет! — поспешила заверить она и застеснялась, — только на время. — Она перевела дыхание. — У нас есть дела поважнее.

— Например?

— Нам надо поговорить. По-моему, судья знал убийцу.

Кахилл изменился в лице. Он захлопнул дверцу со стороны Сары, обошел вокруг машины, сел за руль и завел двигатель. Опять заморосил дождь, и Кахилл включил дворники.

— Я знаю, — произнес он. — Но почему вы так решили?

Неужели он до сих пор сомневается в ее невиновности? Эта мысль отрезвила Сару, заставила снова восстановить дистанцию между собой и Кахиллом.

— Судья знал его, — повторила она. — Он никогда, ни единого раза не оставлял двери незапертыми. Каждый вечер перед сном я обходила весь дом и всегда убеждалась, что все двери заперты. У судьи это вошло в привычку: он входил в дом и тут же запирал дверь. Наверное, он привык к этому еще после первой угрозы, когда была жива миссис Робертс. Но вчера вечером, — Господи, неужели это было только вчера? Казалось, прошла уже неделя! — передняя дверь осталась незапертой.