Снова кухня родного дома. Снова компьютер, чай, сигарета. До настоящего вечера далеко, но Совин торопился побыстрее закончить обычную работу, чтобы поскорее лечь спать…

Автостоянка оживает рано. Народ начинает разбирать свои автомобили уже часов в пять утра. Первыми уезжают «газели» — они чаще всего направляются в Москву, за товаром. Чуть позже заводят свои машины водители, перевозящие начальство. Еще позже — те, которые добираются на машинах до заводов, контор и других рабочих мест. Ещё позже, уже в девять — в десятом, выезжают со стоянки машины подороже, иномарки. Их хозяева могут себе позволить и поспать подольше, и по делам своим поехать попозже…

В общем, сна нормального не получилось. Для любителя поспать это нож острый. Совин проснулся от звука прогреваемых двигателей. И от холода.

Разозлился, завел двигатель, нагрел салон и попытался уснуть снова. Не тут-то было! Он запер машину, зашел в гостиничный туалет на первом этаже и холодной водой умыл помятую физиономию. Взглянул в зеркало: физиономия определенно была ему противна. Как и весь белый свет. Решив, что с таким настроением выезжать из города не стоит, он поехал на вокзал, где с удовольствием съел в буфете копченую «ножку Буша». Судя по ножке, президент Соединенных Штатов Америки мало чем отличался от курицы. Подивившись про себя непрактичности американцев, избравших себе такого руководителя, язвительный с утра Совин вытер руки, запил все это американское безобразие стаканом кофе и, не торопясь, выехал из города Владимира в направлении города Москвы.

Бессонная ночь и нешуточные волнения, кои пришлось пережить в подкарауливании владимирского адвоката, бодрости Совину не добавили. Безумно хотелось спать. Но поскольку за рулем делать это небезопасно, Дмитрий непрерывно мял зубами жевательную резинку. Чтобы не заснуть, способ очень неплохой: при жевании работают лицевые мышцы и не закрываются от усталости глаза.

Торопиться в таком полудохлом состоянии не резон, потому и дорога до столицы заняла почти пять часов. С остановками, питьем кофе, жеванием мороженого, пирожков сомнительного качества и прочими прелестями дороги.

На въезде в столицу Дмитрий, естественно, попал в автомобильную пробку. Действовали «закон Мэрфи» и поправка к нему: если неприятность может случиться — она случается; если неприятность может не случиться — она все равно случается.

До своего дома Совин все же добрался. Разгрузил рыбацкое барахлишко и богатый арсенал вооружений, отогнал машину на ближайшую стоянку. Доплелся до дома, поставил чай, включил компьютер, закурил.

Мысль о деятельности любого рода внушала отвращение. Поэтому Дмитрий очень торопился закончить записи, только чтобы поскорее лечь спать. И это у него очень неплохо получилось. Даже кровать не разобрал — просто плюхнулся одетым под плед. И зевнуть не успел…

Вечер в разгаре. Пепельница уже не вмещает окурки. Организм уже отказывается от любимейшего терпкого напитка. А мысли все никак не хотят приводиться в порядок. Документ, чрезвычайно серьезно озаглавленный как «План расследования», кроме означенного заголовка, не содержит в себе ещё ни строчки…

Дмитрий Совин сидел за компьютером с того самого момента, как проснулся и позавтракал, а произошло это эпохальное событие около часу дня.

Он решил никуда не ехать. То есть ехать, конечно, нужно. Нужно следить, подслушивать, что-то и кого-то искать. Но Совин оттого и не поехал искать, что не знал: ЧТО он должен искать.

Есть старая-старая мысль, которую приписывают китайскому мудрецу Конфуцию: «Очень трудно поймать в тёмной комнате чёрную кошку, особенно если её там нет». Совин слышал её в десятках детективных фильмов и читал в сотнях детективных повестей. Очень затасканная мысль. Но очень верная. Истинность ее и осознал частный сыщик Дмитрий Совин. Случилось это в период между поглощением первого и второго утренних бутербродов с колбасой. Совин вдруг понял, что не видит плана собственных действий на ближайшее время.

Да, совершено преступление. Убита молодая женщина. В этом направлении Дмитрий кое-что делает. Не зря, например, он ездил во Владимир и насмерть запугал тамошнего адвоката. К адвокату надо ехать ещё раз, но позже: адвокатская психика должна побыть в состоянии неуравновешенности.

Убита мама поэта Владика Семенова Нина Власовна. Здесь, увы, не сделано практически ничего.

Господин Клевцов вовсю фальсифицирует компакт-диски. Здесь Совиным кое-что сделано. Есть доказательства, что тексты песен с первого компакта Снегиревой не принадлежат. Есть уверенность, что тексты для второго компакта пишет кто-то другой. Есть подозрения, что музыку для второго компакта пишет Володя Андреев. Не исключено, что и для первого компакта музыку писал он же.

А что делать дальше? Как сломать Толстому его грязный… нет — кровавый бизнес?

И самое страшное, что в голову ничего не приходит.

Впрочем, это сейчас не приходит…

Совин знал особенности своей головы. Когда требовалось написать какой-то сложный рекламный сценарий, Совин всегда действовал по одной и той же отработанной годами схеме. Сначала он загружал мозг всей имеющейся информацией, которая могла быть использована в предстоящей работе. После загрузки задача отодвигалась в сторону. Через пару дней Дмитрий к ней возвращался и вновь, не сильно напрягаясь, рассматривал проблему. И вновь забывал о ней на день-другой. И уже за пару дней до срока сдачи работы садился за компьютер по-настоящему, капитально. Заваривал свежий чай, включал флойдовскую «Wish you were here» — всегда именно этот диск — и… начинал играть в DOOM. Именно таким образом, бродя по коридорам компьютерной игры и паля во все стороны по мерзопакостным монстрам из самого немыслимого оружия, он настраивался на работу. Чаще всего бывало так, что вдруг посреди игры он выключал ее; входил в текстовый редактор, и начиналась работа. Шла она легко, все получалось как надо.

Кажущаяся легкость когда-то давно, когда Совин не знал еще особенностей своего мышления, подвинула его на эксперимент: он пытался выполнить работу по принципу «сел и сделал». Не вышло. Дмитрий ошибку осознал, башку свою постарался изучить и использовать наиболее эффективно. Позже, порывшись в литературе по психологии, понял, что самостоятельно, без подсказки поставил себе в услужение так называемый механизм озарения — на манер того, который в свое время позволил химику Менделееву увидеть таблицу элементов во сне…

И сегодня Совин решил работать по привычной схеме. Конечно, времени откладывать расследование на несколько дней не было. Но этого и не требовалось. Расследование и так занимало в голове Совина главное место. Нужно настроиться на работу, а потом просто резко мобилизовать все мозговые ресурсы на решение проблемы под названием «План расследования».

Совин включил компьютер, загрузил DOOM. Монстры набежали незамедлительно, как будто его, Совина, только и ждали. Супермен Дмитрий Совин, призванный спасти всю планету Земля, поднял дробовик и нажал на клавишу CTRL. Раздался выстрел. Жутко заорал смертельно раненный шипастый монстр… где-то в душе супермену стало жалко бедное инопланетное существо. Однако его приближающиеся собратья с агрессивным выражением на противных физиономиях, видимо, не заметили деликатных движений нежной и ранимой суперменской души. И стали забрасывать его, супермена, огненными шарами. Совин ужасно обиделся и вновь поднял дробовик…

За окнами уже стемнело, когда супермен перелез через горы трупов, вылез из компьютера и все-таки решил поужинать. За эти несколько часов Дмитрий уже трижды заканчивал игру и пытался хоть что-то сообразить в смысле своих дальнейших действий по «делу Марины Снегиревой». Ничего не соображалось. И приходилось возвращаться в мрачные лабиринты…