– Совершенно верно! – Мэгз улыбнулась Ди и подмигнула. – Мы определенно должны начать сбор денег.

– И, наконец, в-третьих, следует подыскать ей взамен этого другой особняк, не хуже, а может быть, даже лучше прежнего.

– Но почему?! – Мэр Ретт в волнении даже встал со своего места. – Это же просто фарс какой-то! Мы хотим, чтобы она вообще убралась отсюда. Пусть-ка едет в Салем, в штате Массачусетс, и колдует там себе на здоровье.

– Однако, мэр, в Чарлстоне гадание не запрещено законом, – напомнил ему Ричард. – И уж коль мы не в состоянии запретить этой женщине заниматься ее ремеслом, то должны поселить эту особу в таком месте, где ее присутствие будет более уместным.

– Пожалуй, это самое мудрое решение, – поддержала Ричарда Мэгз. – Хорошо! Кто возглавит эти комиссии?

Гул голосов в гостиной опять усилился, и вскоре постановили, что визит гадалке нанесет комиссия под руководством мэра города, Мэгз возглавит комиссию по сбору денег, а Ди со своей комиссией будет подыскивать подходящий дом.

Когда все наконец разъехались, Ди подошла и обняла тетку.

– Я, пожалуй, отвезу Ричарда в гостиницу. – Она неуверенно посмотрела в его сторону. – Я ненадолго.

– О, поступай как хочешь, – ответила Мэгз. – Я так устала. Сейчас приму душ и лягу спать. Спокойной ночи, дорогая. – Она поцеловала Ди в щеку и пожала Ричарду руку. – Спасибо. Вы нам так помогли. Я знаю этих людей – они бы еще несколько месяцев играли словами, а в результате так ничего бы и не сделали.

– Мне это не составило труда. И даже доставило удовольствие. – Ричард улыбнулся, затем посмотрел на Ди: – Кажется, ты обещала мне прогулку по пляжу при луне?

От этих слов Ди ощутила сладкую дрожь во всем теле.

– Кажется, да. – Она повернулась к тетке: – Возможно, я приду позже, чем предполагала.

Пляж выглядел пустынным. Они подошли к удобному месту, прикрытому изогнутой дюной. Высоко в небе плыла луна, высвечивая серебристую дорожку на поверхности воды. Ди села на разложенное одеяло и стала смотреть на сверкающую от лунного света пену прибоя, который ритмично то набегал на темный мокрый песок, то снова откатывался в зеленовато-черное море.

Они долго молчали, не двигаясь. Ди знала, что сегодня под мягким светом луны их любовь будет какой-то особенной, необыкновенной, чудесной.

Ричард обнял ее одной рукой, и они легли на спину, глядя на звезды. Ди уже собралась было назвать некоторые знакомые ей созвездия, но не стала этого делать. Ей не хотелось нарушать ту чудную атмосферу нежности, которая окутывала их. Положив голову на плечо мужчины, она наслаждалась его близостью, хотя и знала, что это ненадолго.

Ричард слегка повернулся и нежно поцеловал Ди. Их словно зачаровывала дивная ночь: мерцающие звезды, легкий ветерок с моря, шуршание трав и шепот прибоя, луна в серебристой дымке.

Ди хотелось подарить ему всю свою нежность и принять на себя всю ту боль, с которой он когда-либо сталкивался в жизни и которую она каким-то чутьем чувствовала в нем.

Весь этот вечер превратился для Ричарда в утонченную пытку. И вот теперь наступил миг награды. Тот ароматный дразнящий плод, до которого он так долго не мог добраться, наконец у него в руках. Сладкий вкус клубники и сливок, сохранившийся на губах Ди, казалось, точно передавал суть ее самой.

Милое кружевное платье, сбивавшее Ричарда с толку своим невинным видом, теперь превратилось в некую баррикаду, которую ему предстояло преодолеть, а его собственная одежда стала тюрьмой, из которой он страстно рвался на свободу.

Вскоре они уже лежали обнаженные, и поцелуи Ричарда становились все настойчивее – он словно боялся, что их снова оторвут друг от друга. Никогда раньше им не овладевала такая жадная страсть к женщине. Осыпая поцелуями ее шею, твердые соски грудей, он удивлялся, почему заниматься любовью с Ди было гораздо приятнее, чем с любой другой женщиной.

Внезапно Ричард остановился. Неужели он влюбился? Нет, конечно же нет. Он позволил своим пальцам скользнуть по ее гладкому плоскому животу вниз и проникнуть в нежную чувствительную плоть.

Ди охнула и крепко вцепилась ему в плечи. Она почти готова была умолять прекратить эту дразнящую игру и утолить ее страсть. Слишком долго ей пришлось сдерживаться после тех сладостных мгновений в душе.

Ричард почувствовал нетерпение Ди и, накрыв своим телом, вошел в нее. Вторя ритму прибоя, тело Ди извивалось в мучительном ожидании восторга, который обещал Ричард, медленно входя и выходя из нее.

– Быстрее, Рич, быстрее. Люби меня, умоляю, – исступленно шептала она.

Воспламененный ее жаром, Ричард ускорил темп. Мягкое постанывание Ди перешло в глубокие гортанные стоны. Она упоенно отвечала на движения его тела, стремясь быстрее достичь вершины блаженства и доставить ему ни с чем не сравнимое удовольствие.

Влажная и усталая от любви, Ди разглядывала звезды, как будто никогда не видела их раньше и, возможно, не увидит вновь. Ее сердце, минуту назад бешено стучавшее в груди, постепенно успокаивалось.

Она все-таки влюбилась в этого мужчину!

Ди не спала всю ночь. Она бродила из комнаты на веранду и обратно, надеясь найти хоть какой-то выход из постигшего ее кошмара.

Она влюбилась в туриста! Правда, не просто в туриста, а в Ричарда. Но разве это имело значение? Да, имело. Ни в кого другого она бы не влюбилась. Зачем он приехал сюда и нарушил ее покой и безмятежность?

Ричард! Казалось, сердце Ди разрывалось от горя, когда она думала о том, что ее любовь обречена, безнадежна. Пройдет еще немного времени, он сядет на самолет, и она больше никогда не увидит его. Как жить с такой невыносимой мыслью? Как снова собраться с силами и продолжать есть, пить, спать, работать, как будто ничего не случилось?

Как она посмотрит ему сегодня утром в лицо?

Ди в десятый раз прошла на веранду, в изнеможении опустилась на стул, положила ноги на перила и откинулась назад. Первые слабые лучи солнца осветили небо над головой, а луна растаяла в утреннем тумане.

Ди ощутила себя никому не нужной, как эта луна, скрывшаяся из виду, словно ее и не было никогда. Неужели любовь к Ричарду так все изменила? Она же по-прежнему владеет одним из красивейших домов в Чарлстоне. У нее есть друзья. Но все это каким-то образом теряло смысл с уходом Ричарда Кемпа из ее жизни.

Сегодня она скажем ему, что никаких близких отношений между ними больше не будет. Начиная с этого момента, она для него всего лишь гид. И никаких чувств! Только бизнес!

Полная решимости, Ди вернулась в спальню и легла в постель. Она продремала пару беспокойных часов, а когда встала, пол и ковры в ее комнате уже были залиты пятнами яркого солнечного света. Она опоздает заехать за Ричем…… Ричардом.

Ди не могла больше думать о нем как о Риче. Это имя означало близость между ними – близость, которая отныне навсегда исчезнет.

Ричард выглянул на улицу, и его чудесная комната тут же потеряла свое очарование. Снаружи по Митинг-стрит сновали экипажи – это гиды развозили своих туристов на экскурсии, которые навсегда покорят их сердца. Чарлстон! Красивейший из всех городов, которые он когда-либо видел.

Ричард подумал о Ди. О женщине, которой удалось всколыхнуть в нем чувства, которые он годами подавлял. Как он сегодня встретится с ней? Как скажет, что их отношениям не суждено стать постоянными?

Вчера вечером они возвращались с пляжа, словно с похорон. Казалось, оба вдруг осознали, что были рядом в последний раз, а пылкость их дружбы – любовью Ричард это отказывался называть – не принесет им ничего, кроме страданий.

Ричард не мог отказаться от своей карьеры и переехать в Чарлстон. Ди никогда не сможет радоваться шуму и суете Нью-Йорка. Никто из них не станет просить другого переселиться. Они попали в тупик.

Очевидно, нынешнее утро придется потратить на разработку плана, как лучше провести его последние дни в Чарлстоне. Ди запаздывала. Ричард улыбнулся, хотя еще совсем недавно он рассвирепел бы от такого вопиющего проявления непрофессионализма. Сегодня же отнесся к этому спокойно.