Анни, в надежде стать детективом, посещала семинар, посвященный убийствам на сексуальной почве, в академии в Лафейетте за три месяца до убийства Памелы Бишон.

Слайды с мест преступления, показанные им инструктором, казались совершенно ужасными. Такое не могло присниться даже в самом страшном ночном кошмаре. Но вскоре Анни пришлось столкнуться с подобным в действительности – это она обнаружила тело Памелы Бишон.

Помощник шерифа Анни Бруссар взяла выходной как раз в то воскресенье, когда заявили об исчезновении женщины, агента по продаже недвижимости. Утром в понедельник, как обычно, патрулируя улицы, Анни вдруг почувствовала, что ее словно магнитом притягивает к пустому дому в Пони-Байу. Что-то заставило Анни свернуть по заросшей подъездной дорожке к небольшому особняку. Ей вспомнилась статья о том, как часто женщин-риэлтеров вызывают показать дом, а потом насилуют или убивают.

Позади здания в кустах ежевики Анни увидела белый «Мустанг» с откидным верхом. Она узнала машину по описанию, но все-таки проверила, чтобы не оставалось никаких сомнений. Судя по номерам, машина принадлежала Памеле Бишон, пропавшей два дня назад. А в столовой старого особняка Анни обнаружила саму Памелу Бишон… Вернее, то, что от нее осталось.

Даже теперь, стоило ей только закрыть глаза, Анна вновь видела эту сцену. Прибитые гвоздями к полу ладони, изуродованное тело, кровь, маска на лице. Эти ужасные картины все еще будили ее среди ночи, смешиваясь с кошмаром четырехлетней давности.

Анни глубоко вздохнула, отгоняя страшные воспоминания.

Из пакета с уже подтаявшим льдом, который она прикладывала к шишке, по шее и вниз по спине потекла холодная вода. Анна вздрогнула и выругалась сквозь зубы.

– Эй, Бруссар! – Помощник шерифа Осей Комптон, втянув живот, пролез мимо нее в комнату. – Я слышал, ты настоящая ледышка. Что это вдруг лед начал таять?

Анни смерила его мрачным взглядом.

– Вероятно, виноваты твои газы, Комптон.

Осей подмигнул ей, белозубая улыбка осветила темнокожее лицо.

– Ты хотела сказать, мое горячее очарование.

– Ты так это называешь? – поддразнила Анни. – А я-то думала, что это просто пердеж.

Кто-то за ее спиной расхохотался, Комптон засмеялся тоже.

– Ты снова сразила его наповал, Анни, – заметил Прежан.

– Я не подсчитываю очки, – отозвалась она, снова бросая взгляд на кабинет шерифа. – А то мы слишком далеко зайдем.

Через двадцать минут должна была начаться пересменка. Полицейские, заступавшие в вечернюю смену, болтали с дежурившими в дневную до начала оперативки. Случай с Хантером Дэвидсоном стал темой дня.

– Парни, вы бы видели Фуркейда! – сказал Савой. – Ну просто настоящая пантера!

– Ага. Он схватил Дэвидсона вот так. – И Прежан изобразил, как все происходило. – Ну просто цирк!

– А ты где была во время всего этого, Бруссар? – поинтересовался Чез Стоукс, глядя на Анни своими светлыми глазами.

Анни почувствовала, как в ней нарастает напряжение, стоило только им встретиться взглядами.

– Внизу, – хихикнул Маллен по прозвищу Жердь, его маленький рот открылся, обнажая желтые зубы. – Где и положено быть женщине.

– Ну, тебе-то, конечно, лучше знать. – Анни бросила пакет со льдом в корзину для мусора. – В книжке об этом прочитал, а, Маллен?

– Ты думаешь, он умеет читать? – с сарказмом спросил Прежан.

– Он читает «Пентхаус», – предположил кто-то.

– Не-а. – Комптон толкнул Савоя локтем в бок. – Он просто рассматривает картинки и доит своего зверя.

– Иди ты к чертям собачьим, Комптон! – Маллен встал и направился к автомату со сладостями, подтягивая штаны, висящие на тощих бедрах, и роясь в карманах в поисках мелочи.

– Господи, только не доставай его здесь, Жердь!

– Боже мой! – с отвращением пробормотал Стоукс.

Он обладал внешностью, на которую всегда обращают внимание женщины. Это был высокий, атлетически сложенный мулат. Короткие темные вьющиеся волосы, смуглая кожа, изящный нос, чувственный рот, обрамленный аккуратными усами и эспаньолкой. Довершали портрет ярко-голубые глаза, пристально смотрящие из-под густых бровей. Стоукс выделялся среди коллег своеобразной манерой одеваться. Сегодня он облачился в серые мешковатые брюки и футболку навыпуск, украшенную взвившимися на дыбы мустангами, индейскими типи и кактусами. Свою соломенную шляпу Чез надвинул на один глаз.

– Ты стащил это, у Чи Чи Родригеса? – насмешливо поинтересовалась Анни.

– Ну, давай, Бруссар, признавайся, – прошептал он с лукавой улыбкой, – ты ведь хочешь меня. Я прав?

Анни оставила его вопрос без ответа. Ее интересовало другое.

– Где ты пропадал, пока все веселились? Ты ведь работал над делом Бишон не меньше Фуркейда.

Стоукс прислонился плечом к косяку и выглянул в коридор.

– Ник у нас звезда. А мне надо было смотаться в Сент-Мартинвилл. Там взяли моего торговца метадином за управление автомобилем в нетрезвом состоянии.

– И это требовало твоего личного присутствия?

– Я несколько месяцев работал, чтобы поймать эту крысу.

– Если его засадили, стоило ли так торопиться?

Стоукс сверкнул зубами в улыбке.

– Я хотел, чтобы Билли Тибиду числился за мной как можно быстрее.

– Ну, конечно, ты бросил Фуркейда в этом дерьме, чтобы записать Билли Тибиду на свой счет. Да, не хотела бы я быть твоим партнером, Чез.

– Ники уже большой мальчик, без меня обойдется. А вот ты… – Его взгляд вдруг стал тяжелым, хотя улыбка не сходила с лица. – Мне казалось, что мы уже все выяснили, Бруссар. У тебя был шанс. Но я щедрый парень. Я хочу дать тебе еще одну возможность… Вторую попытку, так сказать.

Анни промолчала. У нее на языке вертелся достойный ответ, но она уже знала по опыту, что Чез плохо воспринимает отказ.

Стоукс неожиданно протянул руку и нажал большим пальцем на начинающий наливаться синяк на ее левой скуле. Она отшатнулась.

– У тебя будет синяк, Бруссар, но тебе даже идет.

– Ну и подонок же ты, – пробормотала Анни, отворачиваясь, отлично сознавая, что только она в участке так думает. Чез Стоукс был приятелем для всех… кроме нее.

Распахнулась дверь кабинета шерифа, и оттуда пулей вылетел Фуркейд – зловещее выражение лица, галстук распущен и болтается на коричневой рубашке. Он выловил сигарету из пачки в нагрудном кармане.

– Мы в полном дерьме! – бросил он Стоуксу, не замедлив шага.

– Уже слышал.

Анни смотрела им вслед, пока мужчины шли по коридору. Стоукс работал над этим делом, пока Памела Бишон была еще жива и требовала оградить ее от преследований Ренара. Когда сообщили об убийстве, его не было, но потом он вел расследование вместе с Фуркейдом, правда, оставаясь в тени. Все внимание было сосредоточено только на Фуркейде, так как именно он попал на заметку журналистам. Нелестные эпитеты и отзывы тоже достались только ему, а ведь Фуркейд появился в округе Парту, имея за спиной весьма неблаговидное прошлое. Именно Фуркейд обнаружил пресловутое кольцо. Это ему, а не Стоуксу устроили головомойку после сегодняшнего заседания суда. Чез снова предпочел остаться в стороне.Анни допоздна задержалась на работе, заканчивая рапорт о задержании Дэвидсона. Когда она вышла из здания в 17:06, парковка возле полицейского управления уже опустела, если не считать парочки выпущенных на поруки, моющих новехонькую машину шерифа. Дневная смена отправилась или домой, или на вторую работу, или заняла места в любимом баре.

На какое-то мгновение Анни охватило ощущение обманчивого покоя. Весна наступила неожиданно рано, наполняя воздух сладким запахом цветущих олив и глициний. Старый деловой квартал оживляла пестрота цветов и насыщенная зелень плюща, карабкающегося по чугунным решеткам и деревянным перилам. Витрины магазинов были украшены в честь приближающегося Марди-Гра[1], вторника на Масленой неделе, когда на карнавале веселился весь город.

Но под этим кажущимся спокойствием таилось что-то зловещее, какой-то обнаженный нерв беспокойства. Пока солнце садилось над Байу-Бро, где-то в подступающих сумерках прятался убийца. И это пятнало уязвимую красоту города, как растекающееся по белоснежной скатерти вино.