Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Можно, однако, предположить, что попытки европейских стран сбалансировать усиление России после августовских событий предложением ряду государств на постсоветском пространстве – Белоруссии, Украине, Молдове, Грузии, Армении, Азербайджану – неких новых форм сотрудничества могут вполне использоваться лидерами постсоветских стран и в переговорах с Россией. Если какая-то возможность появляется, почему ее не использовать? Однако сложно сказать, что это каким-то образом повлияло на настроения мейнстрима, настроения основной массы населения и на стратегию. Если говорить о странах Центральной Азии, Казахстана, то к ним это вообще никак не относится. Если говорить о Белоруссии, Молдове и Украине, то это настроение может относиться к ним только частично, поскольку данная ситуация используется определенной частью правящих кругов.

Август 2008 года и европейская безопасность

Главная задача любой системы безопасности состоит в недопущении войны. Война произошла. Таким образом, следует признать тот факт, что и ОБСЕ, и НАТО, и другие форматы, существующие в Европе, оказались неэффективными. Вне зависимости от того, почему это произошло, они не смогли ни дипломатически, ни военным путем предотвратить возникновение вооруженного конфликта на межгосударственном уровне. Это очень важное отличие, поскольку с начала 1990-х годов была твердая уверенность, что конфликты на межгосударственном уровне в Европе невозможны. И, напомним, все конфликты, которые Европа переживала начиная с 1991 года, происходили на внутригосударственном уровне. Не случайно, что во время празднования 60-летия победы над нацизмом в 2005 году одной из главных идей была «Европа – 60 лет без войны». Это породило сильное чувство успокоенности у политических лидеров и избирателей. Под сенью этой успокоенности было весьма комфортно отбрасывать в сторону все призывы к пересмотру существующих в Европе институтов и механизмов обеспечения международной безопасности.

Ситуация изменилась, и ключевую роль в этом сыграли августовские события прошлого года. Необходимо отбросить всю шелуху по поводу новых вызовов, терроризма, внутригосударственных конфликтов и понять, что свиной грипп – это одно, а межгосударственное военное столкновение – это совсем другое. Прямого столкновения вооруженных сил двух суверенных государств – членов ООН в Европе не было 63 года, и это очень серьезно.

В этой связи надо наращивать интенсивность в первую очередь экспертной и дипломатической дискуссии по вопросам будущей архитектуры европейской безопасности. Это единственный способ. И российская инициатива, высказанная еще до событий августа прошлого года, сыграла важную роль. До этого момента вообще никто не был готов к серьезному обсуждению данных вопросов.

Более того, война между двумя европейскими государствами показала партнерам России в Европе и в значительной степени в США, что серьезный разговор о структуре европейской безопасности в будущем неизбежен.

Она стала дополнительным аргументом, очень веским аргументом. Существующие межгосударственные структуры войну предотвратить оказались не в состоянии.

Уже ни у кого из серьезных европейских политиков и экспертов нет мысли о том, что строительство новой европейской архитектуры возможно без России. Хотя на уровне пропаганды могут быть всякие позиции. Сегодня можно констатировать, что содержание дискуссий изменилось качественным образом. Однако сейчас в дело вступает еще и дипломатическая игра, и здесь России нужно будет не позволить слишком быстро подготовить какие-то документы, нужно обсуждать проблему основательно – но это уже вопрос дипломатического искусства.

Федор Лукьянов

МИР ПОСЛЕ ВОЙНЫ: КТО ВЫИГРАЛ В РЕЗУЛЬТАТЕ КОНФЛИКТА?

Федор Лукьянов главный редактор журнала «Россия в глобальной политике»

Говорить о том, что августовская война оказала решающее влияние на расстановку сил в мире, – преувеличение. С глобальной точки зрения, она стала развязкой напряжения между Москвой и Вашингтоном, которое накапливалось на протяжении нескольких лет, и продемонстрировала пределы силы США и ту «красную линию», которую Россия готова защищать почти любой ценой. Для позиционирования России как мировой силы, с которой нужно считаться, война имела большое значение.

Соединенные Штаты потерпели обидное символическое поражение, которое предопределило смену их тактики на постсоветском пространстве при следующей администрации. Европейский союз получил репутационные выгоды благодаря активности Франции, занимавшей председательское кресло, однако этот политико-дипломатический успех Европы не был развит в дальнейшем. Сейчас роль ЕС на Кавказе снова незначительна. Китай занял позицию стороннего наблюдателя, по сути не поддержав ни российские действия, ни западную реакцию на них.

Последствия войны показали, насколько узок дипломатический потенциал России и ее способность добиваться своих целей политико-дипломатическими средствами. Отсутствие надежных союзнических отношений проявилось острее, чем когда-либо, хотя изоляции, о которой многие говорили, Москва избежала достаточно легко. Но для создания самостоятельного центра мирового влияния без прочной сети партнерских отношений не обойтись.

Когда грянула война, Дмитрий Медведев попал в ситуацию, к которой он не готовился и которая могла стать для него политической катастрофой. Для молодого (и по возрасту, и по сроку службы) президента всегда и везде трудно принимать решение о применении военной силы, тем более когда речь идет о территории другого государства.

Если бы Медведев позволил заподозрить себя в том, что он растерян, нерешителен и не знает, что делать, его дальнейшие перспективы как лидера оказались бы под большим сомнением. Однако этого не произошло.

Несмотря на некоторое замешательство, неизбежное в такой ситуации, в дальнейшем российские высшие руководители продемонстрировали решимость действовать и отстаивать правоту своих действий.

Кто играл большую роль в дни войны, неизвестно, возможно, что лидером был Владимир Путин, но Медведев избежал главного – восприятия себя как «ненастоящего» руководителя.

По прошествии года можно сказать, что пятидневная война не сыграла какой-то решающей роли для восприятия Медведева на мировой арене. Оно остается примерно таким, каким было до войны. Справедливо или нет, но осетинская кампания воспринимается как кампания Путина.

Итоги августовской войны на формирование многополярного мира не оказали большого влияния, скорее они стали очередным, хотя и довольно ярким свидетельством процесса формирования такого мира. Этот процесс начался не в 2008 году и будет продолжаться дальше. Война и экономический кризис послужили катализаторами.

При этом итоги войны на Кавказе не вызывают особого воодушевления в разных частях мира. Многие представители развивающихся держав и приверженцы реалистической оценки международных отношений выражают понимание, почему произошла эта война, и оценивают действия России как запоздалую реакцию на длительное геополитическое давление извне. Однако одностороннее признание территорий, юридически относящихся к другому государству, не поддерживается никем. Это стало понятно при попытках провести в СБ. ООН приемлемую для Москвы резолюцию в августе 2008 года. Помимо жесткого неприятия российской позиции ведущими западными странами Россия встретила и мягкое нежелание легитимировать итоги войны со стороны незападных стран, не говоря уже о государствах-соседях, которые вольно или невольно примеряли случившееся на себя. В целом я бы не стал переоценивать значение этой войны для общемировой расстановки сил. Скорее она еще раз подтвердила, что расстановка сил сейчас особенно текуча и не зафиксирована.

Война и мир Дмитрия Медведева. Сборник - ic5ebc5d3fe
4
{"b":"121896","o":1}