— Скажите, это правда, что ваш первый музыкальный альбом назывался пенисообразный клитор?

— Ну-у-у….

— Я жду ответа, — сухо проронил Гаубица.

— Нет, — ответил парень, склонив резко голову, словно на казни.

Доктор Гаубица опять уставился на приборы.

— А я знаю, что да! А-а-а!!! Ха-ха-ха!!! — внезапно начал истеричить доктор, стуча кулаками по кафедре и плюясь слюнявым ртом….

Неожиданно все покрылось кашей телевизионных помех. Изображение пропало, а из динамиков доносилось раздражительное шипение.

«Ну, вот! На самом интересном!» — с досадой произнесла укрытая по пояс одеялом женщина.

Она положила ложку в пластиковый стакан с мороженным. Освободившейся рукой потянулась к пульту от телевизора, который лежал рядом на кровати. Несколько нажатий на кнопки ни к чему не привели. В ее глазах по-прежнему отражалась паутина помех.

Вдруг женщина заметила, как гладь экрана покрылась волнами, которые стремились в комнату. Из телевизионной рамки, словно из киселя, вырвалась рука в черных перчатках. За ней сразу же вторая. Она взялась за раму телевизора. И после из каши помех вынырнула голова в вязаной шапке. Это был Павел. Его глаза светились как два маленьких монитора, такими же помехами, как и телевизор. По мере выхода его из экрана, казалось, что глаза остаются все так же внутри. Диагональ экрана при этом словно разорвало. Телевизор стал напоминать разинутую пасть, из которой вылез Читер одетый в спортивный темно-синий костюм с белыми полосами по бокам. После того, как Павел оказался в комнате, телевизор принял свои обычные размеры.

— Ге-ге. А не подскажите, где выход из вашего дома? — спросил Паша застывшую от ужаса женщину, почесывая черную щетину на подбородке.

Та, негромко охнув, потеряла сознание, роняя пульт и стакан мороженного. Стакан тихонько покатился по полу.

Павел хладнокровно понаблюдал за этой картиной. Паутина помех в его глазах растворилась, уступив место темно-карим глазам.

В доме почти у самых ворот кладбища, на деревянной веранде сидел на маленьком стуле за столом с потертой клеенчатой скатертью, полусогнувшись, седой старик. Он читал статью в газете «Крайтан в огне — теракт или бандитская разборка» и попивал из чашки с отломанной ручкой чай. Он услышал приближающиеся к нему шаги и свернул газету. Тут же над ним нависла высокая фигура Валентина, держащая небольшой кулек.

— Здравствуй, отец, — произнес Валентин.

— Здравствуй, — ответил сторож, недоверчиво рассматривая гостя.

— А что много сейчас хоронят?

— Почти каждый день….

— Пора бы немного передохнуть…. Понимаешь, отец? Вот тебе святая вода и закусь, — негромко, но очень внушительным тоном сказал Валентин.

Он небрежно положил кулек на стол и продолжил:

— Закрывай кладбище и никого не пускай, пока «Мы» тебе не скажем. Все понял?

Старик, чавкая беззубым ртом, посмотрел на незваного гостя, потом на кулек и проронил беспомощно:

— Понял.

— Вот и молодец.

Тропинку с обеих сторон щекотала длинная трава. Тропинка начиналась от небольшой вымощенной когда-то белой плиткой площадки со стилажом для покойников и бежала между рядами с могилами вглубь кладбища, понемногу опускаясь вниз, так как кладбище находилось в большом овраге. По этой тропинке не спеша шли с закинутыми на плечи лопатами Владимир и Михаил. Руслан шел позади. Их ноги слегка прикрывал сгущавшийся у самой почвы туман. Они вглядывались в надгробные плиты на памятниках, не пропуская ни одной фамилии.

— Миха, сейчас пройдемся по этой стороне, — если не найдем, то потом вернемся в начало и пойдем искать в другую часть кладбища по другой тропинке, — сказал Владимир, выдыхая пар на каждом слове.

Михаил помолчал и тихонько буркнул:

— Если бы мне не нужны были бабки — я бы хрен сюда полез в такую холодину копаться в чьих-то костях.

— Да, блин, похолодало. И небо тучами на хер закидало. Но насчет холода не сцы: сейчас будем работать — разогреемся. Только знаешь, я бы сюда за так тоже не полез, — весело ответил «Малой», отодвигая мешающую проходу ветку куста, растущего у тропинки.

— Хе-хе, Вова, — оно и понятно.

— Вот скажи, Миха, ты постоянно носишь эту кепку….

— Ну и что?

— Не боишся, что приростет?

— Потранди, потранди! Сейчас в жмурах пороешься — о моде забудешь, — отрезал Михаил.

Руслан при этом разговоре молчал, вглядываясь в надгробия и перебирая свои четки.

Они шли дальше. До них доносилась музыка из палатки агитаторов, от чего мужчинам было как-то веселее. Погода и впрямь поменялась. Стало еще прохладнее и пасмурнее. Небо затянули серые тучи, промеж которых солнце еле проступало в виде желтых пятен. Легкий ветер трепал верхушки деревьев, растущих на кладбище. Разного сорта деревьев на кладбище было достаточно много, что создавало ощущение какого-то маленького умиротворенного леса, который тихим шелестом разговаривал сам с собой. Изредка этот разговор перерывало карканье ворон.

Павел обернулся, насупив брови под шапкой. От чего его лицо приобрело вид бывалого уголовника. В своих руках он держал стволом вниз длинную винтовку со снайперским прицелом. Винтовка напоминала дробовик с той лишь разницей, что под корпусом у нее было отверстие для толстого, но короткого магазина. Ствол оружия удлинял еще и темно-серый глушитель.

Читер не спеша стал переходить запыленную грунтовую дорогу, приближаясь к забору кладбища. Он по колени вошел в траву, растущую у забора. По сухим стеблям бегали забавные волны от ветра. Над забором тянулась линия высоковольтной передачи, от которой доносилось опасное жужжание.

Добравшись до забора, Павел перекинул винтовку на ремне за спину. Затем он подпрыгнул и, схватившись правой рукой за край забора, перемахнул по другую сторону.

Кладбище встретило его темно-зелеными красками растительности и серыми могильными плитами, прикрытыми легкой дымкой тумана.

Павел, вернув из-за спины в руки оружие, пригнулся. Он, прижав винтовку к груди, начал пробираться между могилами и кустами, стараясь не подымать высоко корпус.

Бандиты вышли к небольшой полянке с вкопанным в землю деревянным столиком и скамейками. Справа от них свою крону раскинула большая плакучая ива. Слева продвижению препятствовала декоративная ограда к большому мраморному памятнику в виде столба.

— Малой, слышь, блин я, кажется, нашел, — весело произнес Михаил.

Владимир подошел к, немного отошедшему в сторону ивы Михаилу и убедился сам. Там, прячась за свисающими ветками плакучего дерева, за невысокой оградкой в форме копьев стояло в ряд три серых памятника в форме скошенных плит присыпанных опавшими листьями. На ближайшем из них на железной табличке было написано «Топоренко Павел Николаевич…» и фото черноволосого парня.

— Зашибись, — сухо произнес Руслан, подходя к товарищам.

Владимир прошел чуть дальше за поворот.

— Так, а тут кто у нас закопался, — сказал он, швыряя под ограду лопаты.

«Малой» взялся за ограду и, сплюнув, стал читать надписи на памятниках. На одном была изображена красивая черноволосая женщина, а на другом мужчина в возрасте.

— Прикиньте, — тут целое семейство похоронено, — сказал Владимир и отпустил ограду.

Руслан, не выдавая своих отрицательных эмоций, подошел к Владимиру и пробурчал:

— Пацаны, давайте, быстрее за дело. Бакланить потом будем.

Павел, отодвинув куст, подобрался к невысокой насыпи, поросшей травой. Он присел за этим земляным укрытием и взглянул вперед. За пару десятков метров перед ним мелькали фигуры бандитов-вандалов. Паша даже слышал их голоса, разносимые невнятным эхом по кладбищу.

Читер, удобно приставив приклад к плечу, взглянул в оптический прицел. В поле зрения попали могилы его семьи. Один из бандитов присев, откинул горшок с давно высохшими цветами.