Теперь следовало бы предположить, что бог будет доволен народом, только что освобожденным им при помощи такого количества чудес. Увы! Ни Моисей, ни сам всемогущий не могут сладить с его непостижимой преданностью ложным богам той страны, где иудеи были так несчастны; они предпочитают этих богов своему богу, который их только что избавил от плена; все чудеса, творимые предвечным в пользу Израиля, не могут сломить его упорства, еще более удивительного и непостижимого, чем эти самые чудеса. Чудеса эти приводят теперь в доказательство божественной миссии Моисея; но, по признанию Моисея же, они не смогли убедить народ, бывший их свидетелем; они, во всяком случае, никогда не производили того благотворного действия, ради которого совершались.
Неверие, упорство, все более и более глубокое разложение иудейского народа - вот, сударыня, наиболее убедительные доказательства вымышленное(tm) чудес Моисея и всех его последователей, которым священное писание приписывает сверхъестественную силу. И если, несмотря на это, все же утверждают, что эти чудеса действительно произошли и засвидетельствованы, то приходится на основании самой же Библии признать, что они оказались бесполезными, что все планы всемогущего постоянно терпели крах и что божеству так никогда и не удалось сделать евреев народом, покорным его воле.
И вместе с тем бог упорно не оставляет надежды на исправление этого народа; чтобы сделать его достойным себя, бог ни на минуту не спускает с него глаз; в угоду ему уничтожает целые нации, попустительствует ему в грабежах, насилиях, изменах, убийствах, узурпации; одним словом, он позволяет этому народу все, лишь бы привести его к цели; он то и дело посылает вождей, пророков, чудотворцев, которые безуспешно стараются привести иудеев к повиновению богу. Вся история Ветхого завета только и говорит, что о бесплодных попытках бога преодолеть упорство своего избранного народа; он применяет для этого и благодеяния, и чудеса, и наказания; то он дает ему власть над другими народами и позволяет их ненавидеть, грабить, уничтожать; то он допускает, чтобы те же самые народы подвергали невероятным жестокостям его избранников; он предает иудеев в руки врагов; иудеев покоряют идолопоклонники, подвергающие их оскорблениям, издевательствам и неслыханным пыткам, заставляющие их приносить жертвы идолам и надругаться над законами собственного бога. Потомство Авраама подпадает под иго нечестивых; ассирийцы, персы, греки и римляне подвергают иудеев самым кровавым истязаниям, самым жестоким надругательствам; для наказания иудеев бог допускает даже осквернение своего храма.
И, наконец, чтобы прекратить муки своего возлюбленного народа, бесплотный дух, сотворивший вселенную, посылает на землю собственного сына (1). Говорят, что он предупреждал об этом иудеев через пророков, но таким странным образом, что мог только помешать узнать этого сына, когда он явился. Из любви к иудеям этот сын божий вочеловечивается и приходит на землю для того, чтобы просветить и наставить иудеев, освободить их и сделать самым счастливым народом в мире. Наделенный божественным всемогуществом, он творит самые поразительные чудеса, которые, однако, ни в чем не убеждают иудеев; он может сдвинуть горы, но переупрямить иудеев не в состоянии и, несмотря на все чудеса, вместо того, чтобы их обратить и спасти, он вынужден сам с позором претерпеть муки и умереть на кресте, как последний злодей. Бог приговорен к смерти людьми, которых пришел спасти! Предвечный ожесточает и ослепляет людей, к которым посылает собственного сына; словно он не предвидел того, что сын его будет отвергнут; да что говорить! - он сам позаботился, чтобы его сына не узнали и чтобы его избранный народ не смог воспользоваться никакими результатами пришествия мессии; словом, бог, кажется, сделал все возможное, чтобы расстроить и привести к полному краху все то, что сам же предпринял для спасения иудеев.
Когда мы возмущаемся таким странным поведением, мало приличествующим божеству, нам говорят, что все это происходило для исполнения пророчества о том, что мессия не будет узнан, что его схватят и казнят. Но почему же тогда бог - всесильный и всевидящий, предвидя участь своего сына, послал его к иудеям, если знал, что миссия эта окажется бесплодной? Не проще ли было не предупреждать о его пришествии или не посылать его? Разве не было бы сообразнее с божественным могуществом обойтись без всех многочисленных чудес, без пророчеств, без стольких зря затраченных трудов, без гнева, без сыновних страданий, и преобразить человечество мановением руки?
Нам скажут, что богу нужна была жертва; что для искупления проступка первого человека необходима была по меньшей мере смерть другого бога; что единосущный бог-вседержитель не мог успокоиться без пролития крови бога-сына. На это я возражу, что прежде всего стоило богу только не допустить грехопадения первого человека, и он тем самым избавился бы от стольких печалей и забот и спас бы жизнь своему дорогому сыну. Я отвечу далее, что человек смог оскорбить бога только потому, что бог сам этого захотел и это допустил; не вдаваясь в рассмотрение вопроса, каким образом бог может иметь сына, который, будучи таким же богом, оказывается вместе с тем смертным, я скажу, что мне непонятно, как можно происшествию с яблоком придавать такое огромное значение, и что преступление Адама, съевшего яблоко, ни в какой мере не соизмеримо со смертью бога-сына.
Я прекрасно знаю, что мне ответят, что все это тайны; но "тайны" громкое слово, придуманное людьми, которые не могут выбраться из лабиринта, куда завели их ложные рассуждения и нелепые принципы.
Как бы то ни было, нас уверяют, что мессия, или спаситель иудеев, был ясно предсказан пророчествами Ветхого завета. Но почему же тогда иудеи не признали этого чудотворца, этого бога, посылаемого их богом? Мне скажут, что и ослепление иудеев было предсказано и что многие духовидцы предвещали также и смерть божьего сына. На мой же взгляд, сколько-нибудь здравомыслящему богу вовсе и не следовало посылать своего сына при таких обстоятельствах; всесильный бог мог бы выбрать более действенные и надежные средства, чтобы вернуть свой народ на предуготованные ему пути; а если он не хотел обращать и спасать иудеев, то нечего было и посылать сына и бессмысленно обрекать его на верную и притом заранее предсказанную смерть.
Мне не замедлят возразить, что божье терпение было в конце концов истощено проступками иудеев; что неизменный бог, поклявшийся в вечном союзе с потомством Авраама, решил порвать договор после всех заверений в его нерушимости. Мне объяснят, что бог решил отвернуться от еврейской нации и усыновить ненавидимых и презираемых в течение почти четырех тысяч лет язычников. Я отвечу, что такие рассуждения мало сообразуются с представлениями о боге, никогда не изменяющем себе, чье милосердие бесконечно, чья благость неистощима. Я скажу, что в этом случае мессия, возвещенный иудейскими пророками, был предназначен для иудеев и должен был освободить, а не погубить этот народ, его культ, его религию. Если бы и было возможно хоть что-нибудь разобрать в предсказаниях библейских пророков - темных, двусмысленных, загадочных и символических; если бы и удалось каким-либо способом разгадать не поддающиеся никакой расшифровке логогрифы (1), торжественно именуемые пророчествами, мы увидели бы только, что когда духовидцы были в хорошем настроении, они обещали иудеям искупителя грехов и восстановителя иудейского царства, а не разрушителя веры Моисея. Если мессия должен был прийти к язычникам, он уже не мог быть тем мессией, который был обещан иудеям и о котором возвещали пророки. Если же Иисус мессия иудеев, он не мог уничтожить этот народ. Мне скажут: Иисус сам сказал, что он пришел исполнить, а не отменить закон Моисея. Но тогда я спрошу, почему же христиане не следуют моисеевым законам и доныне?
Таким образом, с какой стороны ни подходить, Иисус Христос не мог быть тем, кого возвещали пророки, раз совершенно очевидно, что он пришел только для уничтожения иудейской религии, хотя и основанной самим богом, но почему-то заслужившей его немилость. Если этот непостоянный бог, наскучивший иудейским культом, раскаялся, наконец, в своей несправедливости к язычникам, то им он и должен был послать своего сына; тем самым он, по крайней мере, избавил бы своих старых друзей от богоубийства, которое было совершено по его же предписанию за то, что иудеи не узнали посланного им спасителя. Впрочем, иудеям было простительно не признать ожидаемого ими мессии в скромном, смиренном плотнике из Галилеи, совершенно не соответствовавшем характеристике, данной ему пророками, и к тому же при жизни не добившемся ни освобождения своих соотечественников, ни их счастья.
