Этот человек был явно не столь уверен в честности Конана, как делал вид. Конан решил, что хватание селян за шкирятник и махание ими, словно боевыми знаменами, во второй раз не сработают.

— Сколько деревень пострадало?

— Четыре. Каждую ночь иная.

— Тогда почему б не проводить нас к месту, где мы сможем быстро добраться до всех четырех деревень? Если эти умыкатели женщин заявятся опять, то уйдут с разбитыми носами, и селяне смогут спать спокойно.

— В этом есть мудрость, капитан.

— Тролли побери мудрость! Есть ли место?

Он решил рискнуть:

— Мы слышали о месте под названием пещеры Зимгаса, в них…

Орис побледнел и выглядел готовым рухнуть на колени, в страхе или мольбе.

— А чем плохи пещеры?

— Они… капитан, вы не знаете, о чем просите.

— Ну так скажи мне! Или в этих горах все говорят загадками?

— В пещерах Зимгаса, капитан, обитают Дра… Драконы. — Орис сглотнул. — Это порождения древней магии. Они созданы много веков назад для охраны границ Аргоса. Когда магия покинула эту страну, они уснули, но говорят, что они не умерли. А если они живы, то действующая магия может пробудить их.

— Значит, тем хуже для колдуна, — заметил Конан. — Пробуждение чужих тварей убило больше колдунов, чем все прочее, кроме доброй стали.

Орис содрогнулся:

— Если вы действительно желаете охранять от чудовищ, то есть замок Теброт. Он недалеко от любой из деревень. Только… вы должны знать…

— Да, я должен знать, или тебе понадобится вернуться в деревню и поискать лекарства для восстановления ума, — проворчал Конан.

— Говорят, что этот замок вырос за одну ночь и его камни подняли на место сами Драконы.

Конан не содрогнулся, но его старая ненависть к колдовству заставила его на миг умолкнуть. Затем он кивнул:

— Орис, сделка. У нас приличный отряд внизу, вместе с едой и лечением для ваших людей и Комары. Проводите нас к замку Теброт и заберите свою долю. А потом отведите домой Комару и предупредите сторожей каждой деревни о нашем присутствии. А потом они могут использовать факелы или вестников, если умыкатели женщин заявятся вновь.

— Я тоже должна отправиться, — заявила Шилка. Она не натянула тунику, и взгляд, который она бросила на Конана, едва ли вызывал сомнения в истолковании. — Моя сестра нуждается в женском уходе.

Ответ Ливии на это заявление безмолвно умер при взгляде на Конана. Но выражение лица у нее было столь же красноречивым, как и у деревенской девушки. Миг спустя девушка снова надела тунику.

Конан от души пожелал, чтоб все женщины находились в каком-нибудь местечке подальше от него, пока это дело с Акимосом и умыкателями женщин не закончится. Затем он посмотрел на Ориса:

— Ну?

— Как пожелаете, капитан.

— Хорошо. — Конан повернулся к остальным спиной, подошел к краю скалы и на этот раз закончил сигналить следившему снизу дозорному Резы.

Конан был вполне готов поверить, что замок Теброт построили в качестве крепости. Он угнездился высоко на скале, господствующей над узкой долиной. Единственный путь к нему вел по извилистой тропе, на которой полдюжины лучников могли удерживать целую армию.

Орис рассказывал байки о замке и о том, как Драконы приволокли камни на скалу по всей длине тропы. Когда они приблизились к скале, Конан начал гадать, нет ли в этих байках правды. Многие из камней определенно не уступали размерами небольшим домам. Он не мог себе представить никакой человеческой силы, способной втащить их вверх по склону. Однако ради поддержания смелости у своих воинов он сказал иначе.

— Я поверю в Драконов, когда обнаружу одного из них, стерегущего меня, — сказал он Талуфу. — Камни эти, признаю, большие. Но если хватает рабов, можно затащить что угодно куда угодно.

— Ты когда-нибудь был надсмотрщиком, Конан? — спросила Ливия. Она шла почти достаточно близко, чтобы прижаться к нему бедром, — только потому, что тропа такая узкая, заверила она его.

— Нет, — коротко ответил Конан. — Я был рабом.

Это заставило высокородную даму замолчать, пока они не добрались до ворот замка. Железные части их давно исчезли, но Конан увидел достаточно валявшихся там нескрепленных раствором камней, чтобы хватило на высоченную баррикаду. Оказавшись в замке, они будут хорошо защищены от любого человеческого нападения. Что же касается других видов нападений — Конан предполагал найти колдуна прежде, чем тот найдет их, а потом показать любым монстрам чистую пару пяток.

В замке имелся внутренний двор, немногим больше огорода. Они собрались там, прислушиваясь, как ветер жутковато свистит среди потрепанных ветром и солнцем башен.

— Ты знаешь, где что в этой куче ошибок каменщика? — спросил Конан у Ориса.

— Как немногие люди, — заверил его тот. Он понизил голос: — Будь я на вашем месте…

— Ты не на нем. Пошли. Мне нужен совет, а не аргосийские манеры.

— Я бы посоветовал выставить часовых у входа в погреб, а не только на стенах. — Орис теперь говорил шепотом, почти терявшимся в вое ветра. — Рассказывают, что отсюда прямо через горы проходят туннели к пещерам Зимгаса. Когда Драконы завершили свою работу, их отправили спать в эти туннели.

— Значит, если они проснутся, то могут вернуться сюда и наведаться к нам в гости?

Орис пожал плечами.

— Я б не шутил насчет Драконов, будь я на… прошу прощения. Но я помню, что были отвратительные твари. По туннелю, достаточно большому для такого чудища, могли проехать телега и лошадь. По нему может пройти и добрый отряд воинов.

— Намек уловил. Помещу перед дверью в погреб часовых и кучу камней.

Расстановка часовых и наваливание камней затянулись до темноты. К тому времени когда работу завершили, к удовлетворению Конана и Резы, от дня осталась только легкая красноватость на западной половине неба. Ветер стих до слабого шепота, который Конан понимал ничуть не хуже. Если б ветер стонал так же жутко, как тогда, когда они прибыли, киммериец все равно бы разгуливал, положив руку на эфес меча и время от времени оглядываясь назад.

Рассказы Ориса о Драконах заставляли их казаться чересчур уж фантастическими. И были еще похитители женщин, рыскавшие по деревням, словно бешеные волки, а вот они и их магия были вполне реальными. В этих горах закручивалось что-то покруче, чем простые коварные замыслы торгового магната.

Мысль об умыкателях женщин напомнила Конану о Комаре, лежащей на своем тюфяке в самой теплой комнате, какая нашлась в древнем замке. Он спустился по винтовой лестнице с крыши башни и постучал о дверной косяк рукоятью кинжала.

— Кто там? — отозвался голос Ливии.

— Капитан Конан.

Войдя, Конан увидел Ливию, стоящую на коленях рядом с тюфяком проводя

по порезам женщины губкой, смоченной в уксусе и в воде из греющегося на огне котелка. Реза сидел на подоконнике, с усталым и мрачным видом.

— Где Шилка?

— Я отослала ее немного поспать. Она два дня гонялась за сестрой по долинам и за эти два дня видела мало отдыха и еще меньше пищи.

— Как Комара?

— Думаю чары сходят на нет. Она вскрикивает, как от боли или как при кошмарах. Похоже, она знает, что находится среди друзей.

— Она к тому же находится в пустом замке, который может через несколько дней подвергнуться одним богам известно каким нападениям, — указал Реза. — Я уговаривал госпожу отослать эту женщину на рассвете, вместе с другими селянами.

— Ну, Реза, если уж она тебя не послушается, то я не буду зря терять дыхание, которое мне может понадобится для боя, — решил Конан. — И тебе также лучше вспомнить, что говорила Шилка. В деревне Комара может и не оказаться среди друзей.

— В самом деле, Конан, вполне может, — добавила Ливия. — К тому же Арфос оставил мне кое-что из своих трав и образцов. В деревне не найдется ничего подобного им, и некоторые уже пошли ей на пользу.

— Кстати, а где Арфос?

— Он тоже отправился подыскать тюфяк, — ответила Ливия, но только ли померещилось Конану, будто голос у нее на миг прервался, а лицо зашла краска? — Он сказал, что хочет заступить в караул с полуночи до рассвета, так что теперь он должен уже спать.