— Хорошо, что вы пришли, мистер Фрэнки, а то я уже собиралась вас разыскивать, — живо откликнулась девушка из Отдела Кадров на его приход. — Ваш отпуск за счет фирмы продлен еще на неделю. Директор назначил вам встречу ровно через неделю в десять утра, и не опаздывайте, пожалуйста, как сегодня, а то он всех тут поднял на ноги — все требовал выяснить, где вы находитесь.

— Он удовлетворил свое любопытство? — Матью шутливо улыбнулся.

— Шофер сказал ему по связи, что вы просили сделать круг по городу, и он сначала хотел приказать ему везти вас прямо в институт, но потом передумал.

— Хотелось затянуть отпуск на несколько минут, а получилась неделя, — продолжал Матью в том же тоне. — Вы можете вызвать мне такси, машина осталась на стоянке у дома?

— Конечно, мистер Фрэнки, — девушка нажала одну из кнопок на телефоне, и после недолгой паузы голос автоответчика сообщил:

— Заказ на вызов такси от BGTI принят к исполнению, в течение нескольких минут машина будет у вас, спасибо за звонок. Заказ…

— Спасибо, — сказал Матью, — я, пожалуй, дождусь его внизу, не буду отрывать вас от работы, еще раз, спасибо.

Он вышел из приемной и стал медленно двигаться в направлении выхода. И тут что-то не так, думал Матью, есть что-то необычное в этой истории. Директор, конечно, на каком-то этапе будет вынужден раскрыть все причины в INSC, пока же он хочет дождаться результатов его, Матью, тестирования, чтобы знать наверняка, как классифицировать происшедший случай. Поэтому он не назвал истинной причины изъятия PTPICа, но зачем вообще, черт возьми, понадобилось все это представление с INSC? Ведь PTPIC — это не привилегия Матью как сотрудника или эксперта, PTPIC был у него и раньше. Конечно с INSC шутки плохи, эта организация очень строго относится к любого типа нарушениям, даже если они незначительные, но директору-то что? Сообщить в INSC он, допустим, обязан, но на этом его функции выполнены. Приглашать представителя INSC к себе и развлекать его в течение часа, пока Матью катался по городу — это как-то не укладывалось в сознании. Да и вообще, есть же зам по работе с INSC, которому больше подошло бы выполнять все эти процедуры, ан нет — все лично. И чего ему так психовать? Не мог же хмырь за час, даже меньше, настолько вывести его из себя. Идет некая игра, подумал, Матью но в чем же дело? Желание каждого причастного избежать ответственности? Но если Фурье это затрагивает напрямую, то директору легче легкого свалить все на зама.

Такси остановилось у входа. Матью сел и назвал домашний адрес. Апатия, одолевавшая его всю неделю, улетучилась. Слишком много загадок получил он в это утро: сначала история с АД-2000, потом Фурье, и, наконец, директор. Он испытывал сложные чувства по отношению к Говарду — все-таки сын, но вместе с тем, много лет он боялся его появления, не хотел даже думать об этом, оттягивал сколько мог. Потом появилась эйфория и уверенность, что все позади, обернувшаяся для них катастрофой по прихоти слепого случая. Случай этот, с некоторым стыдом поймал себя Матью, представлял для него и чисто профессиональный интерес. К тому же, страх за собственную судьбу не прошел, он забился внутрь, затих на некоторое время, но все равно остался и давал знать о своем присутствии. Получить возможность проанализировать результаты Говарда, Кэрол и его самого представлялось важным по двум причинам: доказать собственную чистоту и непричастность, чтобы попытаться остаться в BGTI, и выяснить влияние АД-2000 на гены ребенка, раз уж произошел такой случай. Матью было неизвестно о подобных происшествиях, по строгим правилам, при малейшей опасности беременность прерывалась, а на сей раз произошел сбой в системе, приведший к совершенно непонятной ситуации.

Такси остановилось возле его дома. Матью хотел расплатиться, но в этом не было надобности — служебный вызов из BGTI всегда оплачивался фирмой. Матью вошел в лифт, автоматически нажал нужную кнопку и задумался. Впереди была еще одна неделя ожидания, в лучшем случае, немного меньше. Можно пока проанализировать все материалы тестирования через сеть, это не разрешалось при проведении экспертизы, но принципиально, все результаты были ему доступны через PTPIC.

PTPIC!? похолодел он, так вот зачем директору понадобилось забрать его, — чтобы закрыть доступ в базы, то есть Матью и ранее понял, что эта акция должна ограничить его доступ к информации, но не придал этому большого значения.

Обычный доступ он тоже мог попробовать, но придется прорываться через тысячу паролей, и наверняка кто-нибудь обратит внимание на столь необычный для него путь входа и сообщит директору, или просто отсечет доступ.

Лифт остановился на его этаже. Матью открыл дверь, и через мгновение ему навстречу вышла Кэрол. Она была одета не по-домашнему, как все это время, а как-будто собиралась выходить. Не успел Матью удивиться, она сказала:

— У нас гость, Матью: Сэм.

— Сэм? — подумал Матью, — что привело его именно сегодня, среди дня, да еще без предупреждения, экспромтом?

— Возвращение блудного мужа, — приветствовал его Сэм, поднимаясь с кресла, однако без обычной ехидной улыбки.

— Привет, — сказал в ответ Матью, — нашел время для шуток.

— Я не шучу, положение действительно серьезное, — Сэм крепко пожал ему руку, — поэтому я здесь.

— Ты ему позвонила? — повернулся Матью к Кэрол.

— Нет, я сам заявился, — перебил Сэм. — Когда мои друзья попадают в беду, я не могу остаться безучастным, — продолжал он слегка напыщенно, и Матью начал узнавать обычные замашки Сэма.

— Но как ты узнал?

— Нет, друг мой, ты не тянешь даже на этого идиота Ватсона. — Теперь это был настоящий Сэм, который не мог обойтись без подобных прибауток. — Это элементарно: очаровательная миссис Фрэнки должна была отправиться рожать, раз. Счастливый отец не позвонил своему другу сообщить о рождении ребенка, два. В госпитале про Фрэнки-младшего ничего не отвечают, три. Фрэнки-старший сидит дома и не соизволит ответить ни на один мейл, а телефон он вообще отключил, четыре. — Сэм продолжал в том же духе:

— Ну я, после этого, начал интересоваться, по своим каналам, естественно, в чем дело, и узнал о своих друзьях много прелюбопытнейших вещей. — Матью понял, что речь идет о не совсем законных путешествиях Сэма по сети.

— Как тебе не стыдно, Сэм. И ты еще сам так спокойно говоришь об этом, как о чем-то само собой разумеющемся, — не выдержала Кэрол.

— А вам бы, миссис, я напомнил слова моей бабушки, светлая ей память: “Самуэель, — говорила она, — не тяни в рот, что попало.” От себя же добавлю — тогда не будут лить в вены всякую гадость.

Матью раскрыл рот от удивления. Он тупо смотрел на Сэма, потом начал бормотать что-то нечленораздельное. Сэм явно любовался произведенным эффектом. Кэрол ничего не поняла из последней фразы, но по виду мужа догадывалась, что за словами Сэма кроется нечто серьезное. Она переводила взгляд с одного на другого и не знала, с какого бока к кому подступиться. Матью пришел в себя, и Сэм, заметив это, удовлетворенно произнес:

— Ну вот, теперь, кажется, мы начали понимать, что Сэм появился не просто так.

— Но, Сэм…,- начал Матью, когда Кэрол перебила его.

— Объясните мне, кто-нибудь, что происходит, что все это значит, и эти идиотские шутки про бабушек! — она сорвалась на крик.

— Хорошо, хорошо, только без истерики, — Сэм виновато поднял обе руки, он понял, что хватил лишку, — простите меня за глупость. Давайте сядем и поговорим серьезно. Поверьте мне, все слишком серьезно, просто я не знаю с чего начать, да и вообще, как вам все объяснить, особенно тебе, Кэрол, Матью, я вижу, на что-то годится — не терял сегодня времени даром.

— Значит так, — начал Сэм, когда все, наконец, уселись, и страсти слегка улеглись, — я здесь, как я полагаю, самая информированная личность… Понял, понял! — быстро проговорил он, в ответ на безмолвный протест Кэрол. — Матью, я попрошу тебя рассказать все, абсолютно все, — подчеркнул он, — что тебе известно, как бы тяжело и неприятно тебе не было. Поверьте мне, если бы дело не приняло столь серьезный оборот, я бы никогда не посмел… Матью, то что ты знаешь, или узнал сегодня, лишь надводная часть айсберга, поэтому прошу тебя, — Сэм перевел дух, — постарайся не упустить малейших оттенков, нюансов и подозрений.