Наконец Джейс встал. Привернул лампу.

– Пора спать, Принцесса. Если завтра будет солнечный день, мы поиграем на улице.

Он наклонился, поцеловал Бет, подоткнул ей со всех сторон одеяло.

Келли повела его наверх, в комнату, которая теперь стала детской. Она ощущала, как дрожит его рука, какими нетерпеливыми и в то же время неуверенными стали его шаги.

Джейс подошел к спящему младенцу, остановился, глядя на него с благоговением. Осторожно погладил черный пушок волос на голове, просунул палец в сжатый кулачок сына.

– Можешь взять его на руки, – прошептала Келли.

Несколько секунд он колебался. Потом поднял мальчика и прижал к своей груди. В его больших руках младенец выглядел таким крошечным и таким надежно защищенным! Джейс медленными шагами прошел к креслу, сел, бормоча нежные слова на ухо своему ребенку. Неожиданно голова его низко склонилась, лицо сморщилось, и он разрыдался.

Келли обняла Джейса, прижала к своей груди и не отпускала до тех пор, пока рыдания не стали утихать.

– Теперь у тебя есть то, о чем ты всегда мечтал, мой дорогой. У тебя есть семья, дом… любовь.

Миссис Льюэллин протянула блюдо с дымящимся жареным цыпленком.

– Келли, может быть, мистеру Перкинсу захочется еще… – Она смущенно улыбнулась. – То есть мистеру Гриру.

Келли ободряюще похлопала ее по руке.

– Ничего, не смущайтесь, Маргарет. Я и сама все время забываю. Но Джейс настаивает на том, чтобы сменить фамилию. Он предпочитает фамилию матери, под которой жил в Силвер-Плум, как вы знаете…

Келли оставила фразу неоконченной. Пусть миссис Льюэллин сама додумывает печальные подробности. Эту версию они придумали вместе с Джейсом после его возвращения в Дарк-Крик.

– Но, моя дорогая! Столько хлопот со свидетельством о браке и с перерегистрацией вашего сына…

Келли вздохнула.

– Я знаю, но что может поделать женщина, когда задета мужская гордость? – Она потянулась к блюду с жареным цыпленком. – Пойду, отнесу ему.

Она пересекла большой холл позади молитвенного зала. На лице ее сияла радостная улыбка. Торжественное открытие церкви проходит прекрасно.

Джейс сидел за длинным столом в компании еще нескольких мужчин. Как обычно, он ел, обхватив тарелку рукой, словно прижимая ее к себе. Сердце Келли дрогнуло от сострадания и понимания. В этом взрослом мужчине все еще жил вечно голодный мальчик.

Она поставила блюдо с цыпленком. Мягким жестом убрала его руку со стола.

– Еда никуда не исчезнет. На мгновение он растерялся.

– Извини. Привычка.

Не обращая внимания на остальных, Келли погладила его по щеке.

– И я никуда не исчезну, – прошептала она едва слышно.

– Ты сегодня выглядишь просто прекрасно, любимая.

Она разгладила юбки своего шелкового зеленого платья с высоко поднятым турнюром. Улыбнулась в ответ.

– Тебе нравится? Это из магазина мистера Грира. У него прекрасный вкус, и он следит за модой.

– Точно. А в танцевальном зале оно будет смотреться просто великолепно.

– Я не собираюсь танцевать, Джейс! Правда, за последнее время у меня появилось здесь много друзей, и все же при одной мысли о том, чтобы выставить себя перед всеми напоказ, у меня начинается головная боль. Я же прихрамываю.

– Черт возьми, радость моя, теперь это почти незаметно. С каждым днем ты все крепче стоишь на ногах. – Он взял еще кусок цыпленка. – Ты будешь танцевать.

– А если я откажусь?

На губах его появилась хитрая усмешка.

– Я буду с тобой заниматься любовью всего один раз. Вот тогда ты пожалеешь.

– Джейс! Ради всего святого!

Келли нервно огляделась по сторонам, надеясь, что соседи по столу не расслышали его слова. Однако, несмотря на смущение, почувствовала, как жаркая волна разливается по всему телу при одной мысли о его объятиях. Весь месяц со времени его возвращения они вели себя как молодожены. Уединялись в спальне рано вечером и утром не выходили допоздна. Келли никогда еще не испытывала такого блаженства. Любить без оглядки, всем сердцем, чувствовать, что и ты любима так же.

С утра до позднего вечера в доме звенел счастливый смех. Бет выздоравливала на глазах и порхала по дому, как радостный эльф. Сисси вспомнила о теплых, доверительных отношениях, которые когда-то сложились у нее с Джейсом.

Келли коснулась большого овального медальона на шее – золото, украшенное звездой из жемчуга.

– Еще раз спасибо тебе за этот подарок.

– Я решил, что тебе это должно понравиться. Все-таки не каждый день человеку исполняется двадцать три года.

– Ты знаешь, ничего лучшего я бы и пожелать не могла на свой день рождения.

Джейс помирился с Уидди на следующий день после своего возвращения. А утром брат явился в магазин, трезвый, полный желания начать работать. Однако хотя Келли не раз уверяла его, что их с Элис встретят с распростертыми объятиями, Уидди отказался вернуться домой. Он не мог ни забыть, ни простить того, что Келли говорила об Элис. Более того, брат не сомневался, что Ральф выпорол его по наущению Келли, и ничто не могло его переубедить.

Вконец расстроенная, Келли почти обрадовалась предложению Джейса оставить работу в магазине. В конце концов, у нее достаточно было дел в церковном комитете и по организации новой школы, которой они занимались вместе с Дорой. И есть ведь еще Маленький Джим.

Келли увидела Хэпуорта. Он тер рукавом новенькую сияющую звезду на лацкане пиджака.

За лето город разросся настолько, что губернатор округа Колорадо присвоил Хэпуорту звание настоящего шерифа.

Джейс громко расхохотался:

– Черт меня побери, Хэпуорт! Вас же просто распирает от гордости.

– Кто бы говорил! Слышать такое от человека, который, как поговаривают, скоро станет первым мэром нашего города.

Келли была изумлена.

– Это правда, Джейс? Он усмехнулся:

– Все то же обаяние старины Грира. Банкир Дрисколл хотя и разбрасывает деньги направо и налево, но мало кто в этом городе захочет назвать его своим другом. Он держится как-то особняком, а на людях всегда появляется в компании этих грубых парней.

– А вы, если будете вести свой магазин так же умело и дальше, – с восхищением проговорил Хэпуорт, – очень скоро станете богаче его.

С этим Келли не могла не согласиться. На деньги, вырученные от продажи салуна, Джейс расширил магазин и уже поговаривал о строительстве нового. Горняки из поселков теперь ездили за товарами не в далекий Денвер, а к ним в Дарк – Крик.

Женщины начали убирать со столов, готовясь подавать кофе и пирога. Мужчины сдвигали столы на одну сторону, расставляли стулья вдоль стен.

Келли заметила Калкина, стоявшего в углу.

– Почему ты не попросишь Калкина помочь вам со стульями? – спросила она Джейса.

– Может, это вредно для его легких. И потом, каждый раз, когда я ему что – нибудь говорю, он взвивается.

– Странно… Со мной помощник управляющего всегда очень вежлив.

– Ну а меня он, как видно, невзлюбил. Хауптман с радостью согласился взять его к себе, когда я об этом спросил.

– Да, это очень любезно с его стороны.

Келли направилась узнать, готовы ли музыканты, как вдруг услышала:

– Могу я предложить вам свою помощь?

Келли обернулась и увидела банкира, улыбавшегося так, будто он забыл обо всем, что произошло между ними.

– Нет, благодарю вас, мистер Дрисколл.

– Почему вы держитесь со мной так сурово, Келли? После того, как я столько для вас сделал…

– Я уже поблагодарила вас за это. И дамы из церковного комитета также вам благодарны. Но мы с мужем…

– Это не имеет никакого отношения к мистеру Гриру. Мне бы очень хотелось сохранить вашу дружбу. Мои чувства к вам сохранились, дорогая, могу вас заверить. И я бы никогда не бросил вас, если бы стал вашим мужем. Хочу, чтобы вы знали: если когда-нибудь в будущем мистер Грир снова забудет о своих обязанностях перед вами, можете рассчитывать на меня.

Келли почувствовала, что уже сам этот разговор – предательство по отношению к Джейсу, и попросила: