В 1962 году Брайан Джонс с Миком Джаггером переименовали свою команду «Blues Incorporated» в «Rolling Stones», отталкиваясь от названия песни Мадди Уотерса.

В 1967 году Янн Уэннер и Ральф Глисон создали музыкальный журнал, который назвали «Rolling Stone», отталкиваясь от названия песни Мадди Уотерса.

Не знаю, как Хайнлайн относился к Мадди Уотерсу (вообще-то, он предпочитал оперетты Гилберта и Салливана и всякую попсу вроде Саймона и Гарфанкела), но свой роман, завершенный в январе 1951 года, он назвал «Rolling Stone». В романе рассказывалось о скитаниях одного молодого человека по планетам Солнечной системы, так что название «Бродяга» или «Перекати поле» роману подходило как нельзя лучше. Издатели, однако, посчитали иначе, и в марте научно-фантастический роман «Rolling Stone» исчез с литературного горизонта, а вместо него появился «Between Planets» – «Среди планет». Хайнлайн прекрасно понимал, как позитивно влияет на продажи уже раскрученное название, поэтому по-простому использовал «Rolling Stone» для своей следующей книги. А чтобы издатели не зарубили его и на этот раз, он накрепко привязал его к роману, дав главным героям фамилию Stone. Так что Мадди Уотерс, звучавший из каждого утюга, обеспечил роману бесплатную рекламу, эх, бесплатную рекламу, вот такие дела.

Сами Стоуны появились на свет совершенно случайно. Когда в ноябре 1951 года пришло время садиться за очередной мальчиковый роман для «Scribner’s», у Хайнлайна не оказалось абсолютно никаких идей по поводу его содержания. Это было довольно неприятно – обычно к этому сроку у Боба уже была наготове записная книжка с наметками сюжетов, гаджетов или просто идей. Я уже не говорю о проработке материалов и погружении в предметную область, которая ранее отнимала у него месяц-другой перед написанием текста. Похоже, к шестому роману скрибнеровской серии писатель стал абсолютно уверен в своем профессионализме и в своей способности сотворить мир на кончике пера. Ну или на барабане каретки пишущей машинки.

И все же идей – не было.

«Я не знаю, о чем писать», – признался Хайнлайн своей жене, Джинни.

«Почему бы тебе не написать о паре озорных близнецов, вечно попадающих в беду?» – предложила она. Джинни обожала двойняшек. В идее зеркального клонирования она не находила ничего зловещего.

Так было положено начало романа «The Rolling Stones» / «The Unheavenly Twins» – второй вариант названия можно перевести как «Совсем не восхитительные / Далеко не небесные близнецы». Или даже, попросту говоря, «Чертовы близнецы». Здесь «Twins» – это еще и название созвездия, так что игра слов, обычная для названий Хайнлайна, тут присутствует.

Так у писателя появились герои, осталось рассмотреть проблему возникновения неприятностей. Неприятности в хороших книгах происходят не сами по себе, а по разным причинам. Первую причину Хайнлайн придумал с ходу – близнецы должны отправиться путешествовать по Солнечной системе и, попадая в чуждую среду, автоматически притягивать к себе неприятности. А поскольку тема войн, революций и скитаний была отработана в предыдущем романе, близнецы должны были отправиться в благопристойный оплаченный круиз. То есть это должны были быть довольно состоятельные близнецы. Чего Хайнлайн, однако, терпеть не мог, так это всяких мажоров и нуворишей, поэтому он, как мог, смягчил и скомпенсировал финансовую сторону поездки, разбавив буржуазную картину революционным прошлым в лице бабушки-анархистки, гимном самоотверженному труду в лице мамы-доктора и насмешкой над идеей легких денег в лице измученного шоу-бизнесом отца.

Вторая причина возникновения неприятностей была подсказана астрономом Робертом Ричардсоном, который консультировал съемки фильма «Пункт назначения – Луна» (а по совместительству был фантастом Филипом Латамом). Ричардсон поделился с Хайнлайном своими впечатлениями о «Красной планете» и заметил, что оборотистому пареньку Смитти (который в романе эффектно, но небескорыстно решал проблемы своих одноклассников) стоило бы уделить больше внимания.

«Отлично! – решил Хайнлайн. – пусть близнецы займутся бизнесом. Самый легкий способ влезть в неприятности – это заняться каким-нибудь бизнесом».

Хайнлайн знал об этом не понаслышке – он и сам одно время занимался бизнесом.

«Стоуны» должны были стать последовательностью более-менее завершенных забавных историй, каждая в новом антураже, каждая с новой проблемой – с прицелом на печать в нескольких номерах как роман с продолжениями или как серия рассказов в каком-нибудь глянцевом журнале. Например, «Saturday Evening Post». Особенно в «Saturday Evening Post».

В отличие от предыдущих произведений цикла, «Стоуны» должны были прививать юным читателям традиционные семейные ценности – разумеется, в той мере, в какой оные традиции были приемлемы для самого Хайнлайна. Семейка Стоунов из идеальной американской семьи под его рукой быстро превратилась в стаю ярых индивидуалистов под водительством обманчиво мягкого альфа-самца, который обнажает клыки только при крайней необходимости и строго отмеренными порциями. В этой идеальной ячейке общества все идеально, примерно как в утопиях античных философов, где все свободны и даже самый последний нищий владеет парочкой рабов. Хайнлайн чувствовал, что у него получается откровенно патриархальная конструкция, но до сих пор он умел рисовать только Женщин – Боевых-Подруг, а Жену-и-Мать с неизбежностью выводил в пассивной роли хранительницы очага, молчаливого (и безликого) фактора стабильности. Чтобы уравновесить маскулинную доминанту, Хайнлайн ввел в семью тоталитарного лидера в отставке – бабушку Хейзел. В результате получилась очень шаткая, неравновесная конструкция, колебания которой помогли оживить и наполнить сюжет романа.

Творческое кредо Хайнлайна не препятствовало ему заимствовать характеры у окружающих его людей. Но, как правило, он составлял из них коктейли по своему вкусу.

8 января 1952 года

Роберт Хайнлайн – Алисе Далглиш

Джинни придумала рыжих близнецов, я предоставил остальных персонажей, и мы вместе сочинили эпизод. Мне не нужно было консультироваться у Гилбретов[80] – у меня самого в семье было семеро детей. Доктор Стоун скомбинирована из моей матери и ее отца, доктора медицины. Что касается ребенка, который прекрасно играет в шахматы в четыре года, то это отчасти я сам – моим соперником в этом возрасте был мой дед, доктор Лайл. Тогда я играл в шахматы куда лучше, чем сейчас. Детский ум так же способен к абстрактному мышлению, как и взрослый, и он менее рассеянный – ему пока еще не на что особенно отвлекаться.

Хейзел – отчасти моя тетя Бам, старая чертовка, она прожила 99 лет и никогда не могла усидеть на одном месте, отчасти моя тетя Анна, профессор истории, которой стукнуло 78, и она все еще жива, вышла на пенсию в 76. Она упряма, она великолепна, у нее железная воля.

Следует добавить, что отец семейства Роджер Стоун практически неотличим от Папочки, выведенного в цикле девчачьих рассказов «Мужчины невыносимы», – мягкого, но справедливого вожака маленькой стаи, либерального интеллектуала с принципами, типичный стальной клинок в мягких ножнах. Образ слишком идеален, чтобы всерьез рассматривать варианты его прототипа. Нет, мы не будем рассматривать варианты.

По плану, роман о семейке Стоун должен был стать непрерывной чередой веселых приключений на планетах Солнечной системы. Казалось бы, чего проще? На практике же дело быстро начало тормозить.

1 декабря 1951 года

Роберт Э. Хайнлайн – Лертону Блассингейму

Роман для мальчиков «The Rolling Stones» готов примерно на четверть, отличный черновик, но дальше сюжетная линия никуда не годится. Проблема в том, что на этот раз я пытаюсь сделать бытовую комедию, никаких революций и крови, – и я нахожу, что комедию писать труднее. О, я очень просто могу поддерживать диалог, состоящий из острот, но персонажи при этом должны что-то делать, что-то важное. Исключив из сюжета космические войны и интриги, я теперь вижу в этом проблему. История сосредоточена вокруг мальчиков-близнецов и их эксцентричной семьи. Семья отправляется на астероиды в семейном космическом корабле, попадает в различного рода неприятности и выпутывается из них.