– Удачи? – размышляла Мари. – Не то… Как это называется, «неуныние» ? Опять с «не» … Хорошего настроения? Пофигизма? Несерьезности… Ветра в голове… Легкости! Легкости отношения к жизни, вот так, наверное… Готова расплатиться плотно упакованными мыслями, у меня их навалом.
Больше дури… Был у Грега на курсе один парень, потом стал писателем, что ли… Всегда у него все в жизни было легко. Такой, из анекдота – «Ты как расслабляешься? – А я не напрягаюсь» . Как-то они отправились студенческой компанией в боулинг, все очень старательно бились за победу, а он болтал с девчонками и, когда подходила его очередь, брал шар, не разбегаясь, кидал его и возвращался к этой болтовне, не глядя, попал или нет. И выиграл. И ведь играл то ли второй, то ли третий раз в жизни… А когда его спросили, в чем здесь секрет, он сказал: «Больше дури»…
– Легкости… И ветра. Значит, сейчас ветра нет, – задумчиво констатировал Пабло. – Незыблемыми твердынями вы защищены от ветров… Многие бы позавидовали. И вы готовы отказаться от этого?
– Прямо сейчас.
– И предпочесть шторм. Сквозняки. Ураган, может быть… Чем будете платить за легкость?
– Серьезностью, я же сказала.
– Это по-женски. Хитро… – Пабло с усмешкой покачал головой. – Приобретая легкость, вы и так сразу же избавляетесь от тяжести. Приобретая несерьезность – от серьезности. Так что – не пойдет.
– Тогда сами назовите цену, – произнесла Мари так, как будто, покупая фрукты на углу улице, говорила, подставив ладонь с мелочью, «вот здесь деньги, возьмите, сколько нужно» .
– Опять хитро… Но – почему бы и нет? Давайте поищем, что у вас есть такого, за что я готов буду отдать вам легкость… Эта ваша серьезность, так вас утомившая, за ней – что?
– В каком смысле?
– Ну, раз вы столько лет тащите ее с собой, такую, как сами говорите, тяжелую, вам же это зачем-то нужно. Она вам для чего?
– Она позволяет мне принимать правильные решения. Хотя, нет… Контролировать ситуацию. Не попадать в дурацкие положения.
– Контроль… – Пабло был доволен. – Это уже что-то, многим его, наоборот, не хватает… Но этот контроль вам для чего? Что вы испытываете, когда думаете, что все контролируете?
– Ну… я чувствую, что управляю ситуацией. Что она безопасна…
– О! Безопасность… – глаза Пабло расширились, как будто он увидел за приоткрывшейся дверью несметные сокровища. – Такой товар у меня с руками оторвут! Если вы готовы расплатиться возможностью все контролировать и даже частицей своей безопасности, я с удовольствием отдам вам легкость.
Контроль… Целая система контроля, организованная и отлаженная им самим… То самое стремление контролировать мир, который никак не собирается соответствовать твоим ожиданиям. В принципе, понять бы это уже, и расслабиться… А безопасность? Доспехи, латы, крепости… Птица не пролетит… Вот уж действительно тяжесть – такое-то выносить. Осадное положение, вся жизнь в борьбе. Страх превратиться в беспомощную щепку и иллюзия того, что закованный в броню Титаник безопаснее… Легкости…
– Черт… – молчавшая некоторое время Мари встряхнула своей шевелюрой. – Да. По рукам!
Пабло, затаив дыхание, ожидавший ее ответа, кивнул головой, оглядел всех присутствующих и произнес:
– Дамы и господа, я только веду торг. Окончательное решение принимает дом. Если он согласен на сделку, вы мгновенно получаете подтверждение приобретения. Если нет – не получаете. Правда, вы ничего тогда и не теряете. Так что риска никакого… Чего бы вы хотели в качестве подтверждения сделки? – повернулся он вновь к Мари.
– Солнца и свежего воздуха. Тускловато здесь у вас, да и душновато… Не обижайтесь.
– Воздух и солнце… Ветер. Вы хотите все это или все-таки возьмете деньгами?! Шутка, прошу простить… Быть посему!
Он достал из кармана миниатюрный серебряный прибор, напоминающий пульт управления, и нажал на нем несколько кнопок.
По комнате пронесся порыв ветра, едва не загасивший свечи и растрепавший волосы на головах.
Бесшумные мощные вентиляторы… Но эффект сильный…
Наверху зажегся прожектор, осветивший круглый люк под потолком, из которого выходил узкий отполированный металлический желоб, по каким раньше на складах ссыпали в мешки муку и крупы. С легким скрипом люк раскрылся, и в свете прожектора по желобу покатился маленьким солнцем оранжевый шар размером с теннисный мяч. Скатившись на пол, он остановился у ног Мари.
Она подобрала его и рассмеялась, показывая всем.
– Апельсин! Солнечный…
– Сделка подтверждена! – резко выкрикнул Пабло. – С этого момента у вас есть то, о чем вы просили…
Держа апельсин обеими руками, Мари подошла к Пабло и, наклонившись, поцеловала его. Крайне довольный, он откашлялся и, стараясь быть серьезным, проговорил:
– Ваша очередь, Мэттью! Что-нибудь приглядели в моей кладовой?
– А… можно выбрать, что угодно?
– Именно так, мон шер, вы же видели. Буквально все есть в наличии.
– Тогда… – Мэттью колебался. – Я бы хотел знать будущее.
– Знать будущее, месье?
– Да, знать, что произойдет. Что случится.
– Позвольте полюбопытствовать… – Пабло, кажется, был удивлен. – Просто, чтобы лучше подобрать именно то, что вы ищите… Для чего вам это?
– Ну… Чтобы не беспокоиться по поводу будущего.
– По поводу какого-то конкретного события или вообще?
– Вообще. По поводу любого события, которое еще не произошло.
– Замечательно, сэр. Очень понятное желание… Избавиться от беспокойства, тревоги, неуверенности. Почувствовать себя совершенно неуязвимым перед лицом любых обстоятельств, подготовиться к ним наилучшим образом… Так?
– Да. Так.
– Чудесно. Прекрасный выбор, месье… Но, должен предупредить, это дорогой товар.
– Я знаю. Для меня это важно.
– Чем будете платить?
– Ну… я неплохо рисую…
– Дар живописца… – Пабло как будто пробовал это на вкус. – Соблазнительно… Вы часто им пользуетесь?
– Нет, – Мэттью развел руками. – Совсем… Увы. Времени нет. Работа с этим не очень связана.
– Что же вы так… Это же все портится, если им не пользоваться. А лежалый товар, к сожалению… Нельзя заплатить за то, что вам дорого, тем, что не представляет для вас ценности. Что-нибудь еще?
– Ну… Я готов отдать пунктуальность. Я никуда не опаздываю.
– Естественно, месье, – усмехнулся Пабло. – Зачем она вам, если вы наперед будете знать, что ваш собеседник опоздает на час или вообще вся встреча окажется бесполезной. Вы и так расстанетесь с излишней пунктуальностью.
– Тогда… хобби, – Мэттью, кажется, нервничал. – Я хорошо разбираюсь в архитектуре. Мне нравится это, я провожу за этим занятием много времени.
– Уже лучше. Но вот беда – нужно платить в той же валюте. Иначе сложно вычислить эквивалент. Это, знаете ли, как секунды и килограммы – почти никак не связано. Итак?
– Я не знаю…
– А я помогу вам. Сейчас вы не знаете будущего… Есть ли в этом что-то дорогое для вас?
– Ну… мне интересно, что произойдет…
– Отлично! Еще?
– Азарт.
– Да! Это настоящее сокровище! Когда вы знакомитесь с девушкой и, в надежде, что она проведет с вами ночь, впервые ведете ее к себе, что вы испытываете?
– Гм… Предвкушение.
– Что больше всего вы любите в хорошей книге, которую пока не дочитали?
– Тайну… Интригу, загадку. Неожиданность, парадокс…
– Вы катаетесь на горных лыжах?
– Что..? Да. Люблю… Хотя бы неделю в году.
– Когда вы летите на лыжах по склону, первый раз по этой трассе, даже рискуя упасть, что это?
– Перехватывает дыхание… Драйв.
– А когда отправляетесь в новую страну, например, на поиски сокровищ или хотя бы просто новых впечатлений, как вы это называете?
– Приключением.
– Итак, вы хотите знать будущее. Ради этого вы отказываетесь от интереса, драйва, предвкушения, азарта, приключений. И обретаете желаемое – перестаете беспокоиться, забываете о тревоге и неуверенности. Да?!
– Нет. Сделка отменяется.
– Как так? Это честная цена.
