В августе того же года в Москве состоялся прощальный матч Фетисова, на который приехали многие его старые друзья из «Детройта» и «Нью-Джерси». Он широко освещался в прессе — и не только с точки зрения проводов легендарного мастера из большого хоккея. Многолетний капитан сборной СССР, даже будучи действующим игроком, никогда не скрывал своих организаторских амбиций. И нашлось немало влиятельных людей, пожелавших видеть его в том или ином качестве в олимпийской сборной России.

Сам Фетисов в марте 2001 года в интервью «Спорт-Экспрессу» воспроизвел хронологию событий:

— Прежде всего хочу напомнить, что сам ничего ни у кого не прост. В августе прошлого года приезжал в Москву на свой прощальный матч и в связи с этим много выступал по телевидению. В одной из программ, которая шла в прямом эфире, мне сказали, что во время паузы будет сюрприз. Вот именно тогда я и услышал из уст министра спорта России Павла Рожкова, что спортивная общественность и руководители страны хотели бы видеть меня главным тренером команды в Солт-Лейк-Сити. Но к тому моменту главным тренером сборной России на следующие два года уже был назначен Борис Михайлов. Я меньше всего был настроен вступать с ним в какое-то противостояние. Поэтому дипломатично сказал, что очень ценю оказанное мне доверие и был бы рад помочь России на Играх. После чего возникла идея предложить мне роль генерального менеджера.

Сейчас я рассуждаю не только как спортсмен, который прожил в Америке Плети больше чем кто-либо играл в Кубках Стэнли, а как тренер, который успел многому научиться. Да, здесь другой хоккей, другая жизнь — и я отдаю себе в этом отчет. Но уверен, что возглавлять команду на Олимпийских играх должен человек, знакомый с ситуацией не понаслышке и, главное, способный за короткое время заставить ребят поверить в себя. Не просто знающий и авторитетный, но абсолютно уверенный в том, что он делает. Именно эти качества в первую очередь определяют успех.

— Мне казалось, что всеми этими качествами в полной мере обладал Владимир Юрзинов, работавший с олимпийской сборной в Нагано. Стеблин, кстати, в своем интервью «Спорт-Экспрессу» заметил, что не прочь привлечь его к работе с командой и на этот раз.

— Кстати, именно Юрзинов сказал после Игр в Нагано, что штаб российской команды обязательно должен быть и в Америке, и в России. Я считаю его лучшим на сегодняшний день специалистом. Но вспомните: после провала в Санкт- Петербурге вакансия главного тренера осталась открытой. Юрзинов в то время был в отпуске, и его даже не спросили, что он думает, что считает нужным сделать, хочет ли принять участие в работе со сборной и в каком качестве.

Я, кстати, в то время был в Москве. С удовольствием пришел бы на тренерский совет, ответил бы на любые вопросы — как представляю себе работу в сборной, что думаю. Считаю, что сейчас престиж и авторитет нашего хоккея полностью разрушен. Если страна занимает на мировом уровне 11-е место, а ближайший резерв в виде молодежной сборной — седьмое, это не просто тревожный симптом, это-катастрофа. И показатель работы национальной хоккейной федерации. Я слишком много сил отдал хоккею, чтобы спокойно относиться к тому, что происходит.

— Многих сильно раздражает то, что вы беретесь критиковать и советовать, оставаясь за океаном. Мол, если сборная неудачно выступит в Солт-Лейк-Сити, вы останетесь в Америке, а значит, и ответственности никакой.

— Давайте посмотрим по-другому. В коллективную ответственность я не верю. Практика показывает, что в этом случае за результат не отвечает никто. Что ставлю на кон я? Прежде всего свою репутацию и тренерскую карьеру. Для меня это не просто слова. Считаю, что участие команды в Олимпийских играх — это очень серьезно. Поэтому когда мы встречались со Стеблиным в феврале, я сказал: «Готов взять всю ответственность на себя. Но решение принимать тебе. Не говори сразу «да» — подумай, посоветуйся».

— Насколько, с вашей точки зрения, велика вероятность того, что руководители ФХР сочтут необходимым привлечь вас к непосредственной работе с олимпийской сборной?

— Как говорят в Америке, шар сейчас на их стороне. Они и должны принимать решение.

— Что является основным камнем преткновения? Несовпадение взглядов на эту роль?

— В одном из недавних интервью я прочитал, какие обязанности мне могут вменить в том случае, если я стану генеральным менеджером. Билеты, размещение и встреча гостей, организация пресс-конференций. Думаю, этим делом должны заниматься профессионалы-администраторы. Наверняка есть люди, которые способны сделать эту работу более качественно, чем Фетисов. Яне администратор, а профессиональный тренер, который уже три года трудится в одной из лучших команд НХЛ («Нью-Джерси Дэвилз». — Прим. И. Р.). Потому своими прямыми обязанностями считаю именно тренерскую работу. В разговоре со Стеблиным об этом и говорил.

Этим интервью Фетисов дал окончательно понять: все эти должности генерального менеджера или кого угодно еще — не более чем ширма. А хочет он только одного — поехать на Олимпиаду в качестве главного тренера сборной России.

«Двум великим капитанам сборной СССР — Михайлову и Фетисову — в одной берлоге, боюсь, не ужиться. После Кубка мира-96 тренер Михайлов и игрок Фетисов не скрывали взаимных антипатий и, судя по всему, с тех пор компромисса не нашли. Значит, остаться должен кто-то один», — писал я тогда в «Спорт-Экспрессе».

18 апреля 2001 года, не дожидаясь очередного чемпионата мира, был спешно переизбран на очередной четырехлетний срок президент ФХР Стеблин. Участвовали в этой процедуре, естественно, не профессионалы и знаменитые ветераны хоккея, а «карманные» делегаты конференции ФХР, представители регионов. Позиция Стеблина относительно появления Фетисова, опубликованная в день выборов, звучала так:

— Много вопросов возникает по поводу приглашения в сборную Вячеслава Фетисова. Ничего не имею против. Главное — четко договориться о роли Вячеслава, определить его обязанности, не ущемляя при этом интересов работающих с командой тренеров.

Заключительная часть последней фразы была в этой реплике ключевой. На самом деле Стеблин делал все возможное, чтобы никакого Фетисова в сборной на дух не было.

Но от него зависело уже далеко не все. Потому что олимпийская сборная с каждым днем все больше переставала быть «продуктом» федерации хоккея. В решение вопроса включались люди совершенно другого уровня.

Кульминация наступила в августе 2001-го.

Ежегодный московский турнир «Кубок «Спартака», на который традиционно съезжались многие российские энхаэловцы во главе с Фетисовым (его связывала дружба с главным организатором Кубка Гелани Товбулатовым), на сей раз кишел гостями из категории VIP. Известный телекомментатор Дмитрий Федоров констатировал в своей колонке в «Спорт-Экспрессе»:

«В последние дни в VIP-ложе Дворца спорта «Сокольники» мы видели и президента России Владимира Путина, и министра спорта Павла Рожкова, и президента ОКР Леонида Тягачева, и его предшественника Виталия Смирнова. Фетисов и Стеблин мирно сосуществовали в той же ложе на матче открытия Кубка «Спартака». Напрашивается вывод: судьба руководителей олимпийской сборной определяется где-то там, в холлах и кабинетах ледовой арены. Не исключено, что уже определена и со дня на день нам объявят об окончательном решении».

В том же «СЭ» Елена Вайцеховская выражала свое отношение к выходу этого вопроса на такой виток:

«В Москве — хоккей. Звезды НХЛ, "Звезды России" и те, кто пока еще не звезды, оккупировали ледовые дворцы, Вячеслав Фетисов и Павел Буре встречаются с президентом Путиным, а за кулисами — разговоры на одну тему: кто же все-таки возглавит олимпийскую сборную в Солт-Лейк-Сити? Ходят слухи, что именно этот вопрос собирается обсуждать в Швейцарии с Владимиром Юрзиновым президент федерации хоккея Александр Стеблин и что уже через три дня будут расставлены все точки над i.