Это не похоже на случай с паразитами и их хозяевами. Хозяева также происходят от тундровиков, но, в отличие от носителей симбионтов, они изменились, когда изменились условия. Исчезли меховой покров и устойчивость к экстремальному холоду, но они всё ещё сохраняют толстые жировые отложения. Конечно, их метаболизм производит больше жира, чем им, возможно, требуется, и именно за счёт этого живут паразиты. Энергия и исходный материал для всего этого производства поступают во время постоянного поедания растений — любой вид растений, включая культуры сине-зелёных водорослей, которые аквабионты сделали своим собственным источником пищи и распространили по низинным областям земного шара, превращая их в грязные слизистые топи, столь отвратительные для большинства существ, обитающих на суше.

Не только ульевики игнорируют паразитов и их хозяев, когда те бродят по невыразительной скользкой поверхности. Также их игнорируют аквабионты, которые находятся недалеко отсюда, петляя и скользя во влажных жёлтых глубинах под слоем слизи. Они проедают себе дорогу сквозь водорослевую культуру, которую их предки целые эпохи назад внесли в низины над поверхностью океана. Теперь еда для них появилась в изобилии, не сравнить с днями нужды. Они очень хорошо знают, что некоторые существа с суши приходят и крадут её по краям, но потери невелики. Единственная беда — это обезвоживание. Если водорослевый покров нарушен, может произойти значительная потеря влаги, прежде чем у него появится новая возможность роста; но, пока по всему миру низменности покрыты самоподдерживающимся генератором пищи, поводов для беспокойства мало.

Ручей журчит вниз по склону, перепрыгивая через оголённые камни и щебень в овраге, смывая почву с берегов под переплетёнными корнями больших листопадных деревьев. Недавно выведшиеся мухи вьются и кружатся в прохладном солнечном свете над небольшими водоёмами и болотцами, которые образуются под и за водопадами. Оголённые камни усеяны сглаженными круглыми выбоинами, нанесёнными кружащимися в водоворотах камнями, подхваченными редкими наводнениями. Сейчас, однако, ручей течёт с нежным плеском и бульканьем по V-образной расселине в земле, вниз по поросшему лесом склону к дальним равнинам.

Воздух прохладен, почти столь же прохладен, как это было на протяжении ледниковых периодов древних времен. Пока же их не намечается ещё долгое время. Материк на Южном полюсе покрыт льдом, но постоянного ледяного покрова на севере нет. Постепенные движения материков открыли океаны до такой степени, что тёплые течения с экватора теперь достигают полярного моря и поддерживают его постоянно свободным ото льда.

В атмосфере теперь меньше двуокиси углерода, чем было на протяжении долгого времени, и это является причиной похолодания. Солнечный свет, достигающий поверхности Земли, отражается обратно в космос, и лишь его малая часть удерживается слоями воздуха. Водоросли, рост которых в низменностях был вызван аквабионтами, поглотили значительное количество атмосферного углекислого газа, и теперь он лежит в связанном виде в обширных отложениях торфа и лигнита под корнями лесов на прибрежных равнинах. Сами аквабионты давно отказались от столь расточительного хозяйствования и теперь выращивают более концентрированную пищу в море.

В тени под нависающими ветвями, скрытый за переплетёнными арками, образованными крепкими корнями большого дерева и более тонкими, забитыми почвой корнями трав и растений подлеска, сидит некий силуэт. Если бы у него хватило ума истолковать увиденное, камни на берегу за ним рассказали бы ему важную часть его истории. Это были бы нормальные отложения тёмного слоистого сланца, если бы не один тонкий слой, который весьма необычен. Сланец образован из уплотнённой грязи, которая когда-то отложилась слой за слоем в тихих водах, но этот особенный слой в последовательности выглядит состоящим в целом из совершенно иного материала. Всё выглядит так, словно все виды чужеродного материала распространились и были захоронены поверх грязи в течение одного определённого времени. Это очень тонкий слой отложений, поэтому отложение могло происходить на протяжении отрезка времени продолжительностью, самое большее, несколько тысяч лет. Верхняя граница этого слоя столь же резко выражена, как и нижняя, и выше него продолжается нормальная последовательность сланца, показывая продолжающееся отложение чистой грязи. Очевидно, непрерывное отложение грязи в этом месте было ненадолго прервано, когда в это время в мире происходили огромные перемены, и получившийся в результате этого слой чужеродного материала в итоге превратился в камень наряду с грязью выше и ниже его.

Piscator longidigitus

Прошло три миллиона лет, и результаты постоянного естественного отбора и эволюции налицо. Лесовики становились более разнообразными, и развивали специализированные формы тела, чтобы соответствовать различным типам местообитаний.

Обитая близ озёр на возвышенностях и около рек, рыбоед в одинаковой степени чувствует себя дома и на суше, и в воде. Его покровы гладкие и глянцевые, у него обтекаемая форма тела. Уши маленькие и прижатые к голове, шея короткая, а ступни шире, чем обычно.

Глаза Piscator longidigitus поляризуют свет, устраняя яркие блики, которые обычно мешают животным заглядывать под поверхность воды. Его мозг автоматически делает поправку на преломление воды.

Существо никогда не замечало этого. Это не часть его жизни, и он смотрит в другую сторону. Солнечный свет, искрящийся на поверхности воды под ним, отбрасывает светлую рябь на его лицо и руки. У него длинные конечности и длинное лицо одного из охотников, но в нём есть нечто, отличающее его от них. Его шея короче, уши меньше, пальцы длиннее, а ступни шире, чем обычно. Также странны его глаза — не по своей внешности, а по функции. Линзы ослабляют яркие отражения от поверхности воды, давая ему возможность заглядывать прямо в глубину. Его мозг даёт поправку на преломление и искажение, вызванные различной плотностью воды и воздуха. Он использует эти способности, чтобы высматривать на дне водоёма свою добычу, потому что это существо кормится рыбой.

В умеренных областях мира, где на горных склонах всё ещё существуют леса и редколесья, люди-охотники по-прежнему ведут свой старый образ жизни, как они сделали с тех самых пор, когда были спроектированы. Однако, поскольку в местах их обитания существует очень много различных источников пищи, многие из них начали специализироваться и вырабатывать типы строения, которые соответствуют их специфическому образу жизни. Большинство лежит в засаде, ожидая птиц, или копается в земле в поисках норных млекопитающих. Некоторые даже питаются исключительно насекомыми, которые они вытаскивают из подстилки своих лесных домов.

Одна группа развилась как почти исключительно рыбоядная. Обитая главным образом близ озёр среди холмов и на реках, эти существа проводят большую часть своего времени на твёрдой земле, но заходят в воду, чтобы преследовать свою добычу. Их широкие ступни помогают им плавать, а длинные пальцы могут легко поразить их скользкую добычу. Их покровы стали особенно гладкими и лоснящимися, и они начинают приобретать обтекаемую форму тела, с выпуклой головой, перетекающей в гладкие плечи почти без признаков шеи. Их глаза лучше всего работают над водой, но их фокус может быть отрегулирован так, чтобы позволить также использовать их под поверхностью воды.

Особь под навесом — столь неподвижная, что может показаться, будто он спит — внезапно фокусирует свой взгляд на движении вблизи поверхности водоёма. Длиннотелая рыба выплывает из более бурной области потока; её высокий хвост, взмахивающий из стороны в сторону, двигает тело лениво и непринуждённо, что могло бы вызвать у наблюдателя чувство зависти, если бы он мог ощущать такие эмоции. Ожидая подходящего момента, он наблюдает, как существо подплывает ближе и ближе.