Я покусала губы, набираясь решимости.
— Вел, понимаешь, все так случилось…
— Тайна, не нужно мне ничего объяснять. — Он поднялся. Зеленые глаза холодом обожгли сердце. — Хочешь быть свободной — будешь. Если моя забота тебя угнетает — я оставлю тебя в покое. Если для тебя цель жизни — одиночество, у тебя будет целая жизнь, чтобы посвятить себя этой цели.
— Что… что ты хочешь сказать? — Я глупо похлопала ресницами.
— Только то, что сказал. Привыкай отвечать за свои желания, иногда они сбываются.
— Ты меня бросаешь?! — Голос предательски дрогнул.
— Нет. Правители не могут обесчестить свой род расставанием с половинкой. — Он вздохнул. — К сожалению.
И тут я взорвалась:
— Ты первым меня унизил!
— Тем, что пытался оградить от проблем? — Его глаза мгновенно затопило бешенство.
— Тем, что утаил! На том ужасном сборище, что ты устроил в мою честь, все обо всем прекрасно знали, и только мы со Светкой ни о чем даже не догадывались! Боже, какими же дурами мы выглядели в тот вечер!
— А каково было мне выдержать следующий день? Пытаясь найти выход и сберечь покой семьи, я две ночи глаз не сомкнул, а ты этим воспользовалась! Почему ты не посоветовалась со мной?
— Да потому, что знала! Попроси я тебя взять с собой, ты бы запер меня на весь этот месяц в городской тюрьме!
Не замечая этого, мы уже орали друг на друга.
— Да! Запер! Потому что я ненавижу тобой рисковать!
Я секунду смотрела в янтарные глаза, а потом прильнула губами к его губам. Рыкнув, он с силой прижал меня к себе.
— Скажи, зачем ты это сделала? — Он нехотя оторвался от меня. — Зачем сбежала?
— Потому что очень за тебя испугалась. — Я прижалась к нему. — Из-за пророчества Нирьяны.
— Хм… — Велия, скрыв улыбку, польщенно хмыкнул. — Действительно странное пророчество.
— А как оно на самом деле звучало?
Он передернул плечами:
— Что-то вроде: «Неузнанный обретет то, что князь может потерять».
— И ты из-за этого поменял внешность? Кстати, кто тебя так загримировал? Если честно, я до последнего сомневалась, что это ты!
— Степан. Вначале хотел сделать из меня подобие себя, но я отбрыкался!
— Вот ужас-то! Но тогда бы я тебя точно не узнала! — усмехнулась я, представляя эту ужасную картину. — Ты не сердишься?
— Нет. Но учти! — Велия отстранился и заглянул мне в глаза. — Это не значит, что я тебя простил.
— А что мне сделать, чтобы простил? — игриво прищурилась я.
Он отвел взгляд, полюбовался на зеркало озера, в котором словно утонул трезубец горы, и снова посмотрел на меня.
— Для начала повтори за мной слова.
— Зачем?
— Повтори. Я тебе потом все объясню.
Я озадаченно пожала плечами:
— Ну хорошо!
— Seriy ym zerta deitys.
— Seriy ym zerta deitys, — слово в слово произнесла я, чувствуя магическое покалывание. — И что это значит?
— Это слова магической клятвы. Которую невозможно нарушить. Осталось лишь произнести самое главное. — Он помолчал. — Поклянись, что после этого похода ты подаришь мне еще одного наследника.
У меня вырвался стон:
— Вел, так нечестно!!! Неужели ты настолько на меня сердишься?
— Я просто взбешен! — Его губ коснулась тень улыбки, но глаза смотрели настороженно.
— Хорошо! — Я шумно выдохнула. — Клянусь. Но только при одном условии.
Муж заинтересованно приподнял бровь:
— При каком?
— Если родится мальчик, мы назовем его Элександр.
— Отчего такое решение?
— Просто я так хочу.
Велия вдруг притянул меня к себе:
— Хорошо. А второго сына?
Я подняла на него возмущенный взгляд:
— Не наглей!
— Хорошо, пусть будет дочка.
— Вот вы где! — раздался от палатки басок Крендина.
— О! Быстро же вы помирились! — зазмеился ехидством Светкин голос. — Тань, вы просто нашли друг друга! Мне кажется, только ты одна можешь с ним общаться без ущерба для здоровья. Так же как и он с тобой.
— О, а это еще кто? — Последним из палатки вылез помятый Федор.
— Господи, да что же вас в такую рань-то всех вызвездило?! — не выдержала я, с сожалением отстраняясь от мужа.
— Какая рань? Шесть часов уже! — Федор протопал к воде и с наслаждением умылся, затем вытер лицо рукавом и протянул руку Велии. — Федор!
— Знакомились уже, — усмехнулся тот.
— Да? — Проводник, не скрывая изумления, почесал косматую голову. — Не помню. А когда? Если вчера, так я вчера того… этого. — Федор вдруг огляделся. — А где парень? Ван? Я помню, как он вчера к озеру за духом рванул и… И все! Больше ничего не помню. А он мне денег должен.
— Так я и есть Ван. — Велия с трудом сдержал улыбку, когда Федор совершенно серьезно обошел его, разглядывая, потыкал пальцем и задумался.
— А чего с тобой такое случилось?
— В озере искупался.
— Во мля! И таким стал?! — Проводник восторженно поморгал и начал раздеваться. — Пойду тоже искупнусь!
— Бесполезно! — остановила его Светка. — Это ему такое превращение вчера дух устроил. Помнишь девушку?
— Ну?
— Вот. Она! А тебе, Федя, пить надо было меньше. Теперь извиняй. А в озеро полезешь — только соплей наловишь. Так что смотри. Как хочешь.
Федор расстроенно вздохнул, застегнул пуговицы на рубашке, натянул ветровку и поочередно ткнул пальцем в скалящихся мужчин:
— Ты — собираешь дрова, ты — помогаешь мне складывать палатку и спальники.
Светка дождалась, когда они уйдут.
— Тань, ну как? Судя по всему, он на тебя не сердится?
— Уже нет, — улыбнулась я.
— Интересно, и как это тебе удалось?
Я замялась, но тут положение спас Федор. Подойдя к нам, он с торжественным видом поставил на камушки грязный котелок.
— Вперед! А будете лясы точить — пойдете голодные.
* * *
Позавтракав, мы залили угли и, сложив рюкзаки, зашагали вслед за Федором. Обогнув озеро, тропинка начала подниматься вверх, петляя между уступами. Подъем на гору Королевы оказался достаточно пологим. Кое-где на небольших площадках встречались каменные пирамидки, но чаще всего огромные гладкие валуны пестрели жизнеутверждающими надписями типа: «Сдеся был Витек» или «Маша+Петя=любов».
— Любят люди это место! — не выдержала Светка, проходя мимо очередной жертвы местного туризма. — Нет, ну неужели они думают, что всем интересно, кто и с кем здесь когда-то был? — Что-то прошептав, она подула в кулак. — Ну вот! Так лучше!
Все с любопытством обернулись. Надписи исчезли, словно каждый валун вымыли.
— Ух ты, это что за фокус? — Федор удивленно поморгал.
— Обман зрения! — фыркнула я и, посмотрев на довольную подругу, многозначительно постучала по лбу. — Все осталось как было, просто Света владеет гипнозом.
— Жаль, все горы так не загипнотизируешь! — усмехнулся Крендин.
— Напрасно силу тратишь, — качнул головой Велия и, обойдя Федора, зашагал вперед.
Вскоре мы вышли на ровную площадку, обрывающуюся в пропасть.
— Вот здесь и отдохнем. — Федор скинул рюкзак.
Мужчины последовали его примеру.
Я подошла к краю и заглянула вниз. Озеро чуть изогнутым зеркалом лежало передо мной как на ладони. С такой высоты оно казалось огромным глазом, окруженным ресницами кедров.
— Ух ты! Я и не думала, что мы уже так высоко! — Мне на плечи легли руки Светланы.
— Это что… Нам еще лезть и лезть! — Федор кивнул вверх.
Наклоненная в сторону Короны, рассеченная вершина манила и казалась такой близкой!
— Но до нее рукой подать! — озвучила мои мысли подруга и, приставив ладонь ко лбу, запрокинула голову.
— Рукой подать, а подниматься до вечера будем! Вот помяни мое слово! — осадил ее Федор.
— Тогда, чтобы быстрее добраться, давайте выпьем! — усмехнулся Велия, позвенев малиновыми бутылочками зелья выносливости.
— Интересно, а что это было? «Байкал» или «Крем-сода»? — подмигнула ему Светка, отступая вслед за мной от края.
— А вот мне интересно: ваша газировка как, голову лечит? — полюбопытствовал Федор, подойдя ближе.