— Руб… родная… пожалуйста… не плачь… так жаль…

И тут, забыв обо всем, он взял ее голову в ладони и завладел ртом. Когда его язык раскрыл ее губы, чтобы проникнуть внутрь, Руби, что-то пролепетав, подчинилась. Джек, застонав, впился губами в ее губы, и нежный поцелуй сменился жгучим, страстным, опьяняющим.

Хриплые слова любви передавали голод, накопившийся за много одиноких недель. Его губы льнули к ее губам, словно стремясь поглотить, никогда не отрываться, выразить боль и счастье, охватившее их обоих. Руби, забыв о бедах и горестях, отвечала мужу так же раскованно, вкладывая в поцелуй все чувства, которые питала к мужу.

Джек ухитрился, не прерывая поцелуя, стянуть с нее эластичный комбинезон, что оказалось вовсе не легкой задачей. Глаза его расширились при виде черной грации.

— Вот это да, ничего не скажешь, проворчал он.

Когда Руби осталась обнаженной, Джек встал на колени рядом с диваном и впился в ее распростертое тело затуманенными страстью глазами.

— Ты так прекрасна, — едва ворочая языком, выдавил он, касаясь кончиков грудей, и провел ладонью по плоскому животу, властно сжав покрытый тонкими волосами бугорок.

— Вовсе нет, — запротестовала Руби. — Мне тридцать восемь лет… не говоря уже о растяжках и морщинах…

Он нежно приложил к ее губам палец, чтобы заставить замолчать.

— Да, ты прекрасна, счастье мое. Подумай, ведь это наши дети виновники того, что у тебя чуть растянута кожа, а морщинки от смеха… ну что же, я счастлив думать, что сам стал причиной этого, заставляя тебя смеяться время от времени и даря тебе радость.

Он встал, и Руби на мгновение охватила паника при мысли о том, что Джек собирается покинуть ее. Но он подбросил дров в камин и начал медленно раздеваться, глядя в глаза Руби взглядом, полным сожаления, страсти и обещания.

Пламя бросало отблески на мускулистые плечи и впалый живот. Он расстегнул пряжку ремня, потянул вниз молнию брюк и, избавившись от плавок, встал перед ней в гордой языческой наготе, словно древний бог викингов.

— О Джек, мы женаты двадцать лет, а у меня по-прежнему захватывает дух, как только увижу тебя!

— Руби! Ну что ты говоришь!

— Это правда.

И Руби снова расплакалась.

— Иди сюда, — приказал Джек, сгорая от неутолимого голода, и властно протянул руку.

Руби на секунду закрыла глаза, гадая, правильно ли поступает, отдаваясь Джеку, прежде чем они выяснили отношения.

— Ты сказал, что мы можем подняться наверх, затрахать друг друга до смерти и все же не решить своих проблем…

Джек тихо, чувственно рассмеялся.

— Теперь я так не думаю. Давай затрахаем друг друга до смерти и посмотрим, что из этого выйдет.

— Мне бы хотелось, чтобы мы любили друг друга…

Джек пожал плечами и коварно улыбнулся:

— Давай попробуем и это тоже.

Руби встала и очутилась в его объятиях. Сначала они просто стояли рядом, наслаждаясь знакомыми запахами.

— О Руб! — застонал Джек и увлек ее за собой на ковер.

И, прежде чем он начал двигаться, Руби сжала его голову ладонями и прошептала:

— Я люблю тебя, Джек.

— Я тоже люблю тебя, малышка. И всегда любил.

Но времени для слов не осталось: Джек начал сладостный ритм движений, так хорошо знакомый обоим. С каждым резким ударом Руби кричала все громче.

Она не могла различить, достигают ли его волосы лопаток или всего-навсего закрывают затылок, и отблеск ли света играет на мочке его уха или это сережка в виде молнии? Оба, Торк и Джек, слились в одного. И, возможно, навсегда.

Руби и Джек стонали в унисон, извиваясь в судорогах наслаждения.

— Медленнее, — умоляла она.

— Вот так?

— Да… о да!

На лбу Джека, старавшегося двигаться медленнее, собрались крупные капли пота.

— Теперь сильнее, — потребовала она.

— Нет… не двигайся… не смей… черт, ты меня убиваешь!

— Нет, это ты убиваешь меня, — простонала Руби, тихо мурлыча от удовольствия, и, раздвинув ноги пошире, обвила ими талию Джека.

Оба замолчали в порыве страсти. Гораздо позже оба, насытившись, лежали в объятиях друг друга и тихо разговаривали.

— Я так люблю тебя, Джек. Прости за то, что причиняла тебе боль.

— Ш-ш-ш, я тоже люблю тебя. И, внезапно хмыкнув, добавил:

— Руб, мы уже много лет не занимались любовью вот так. Я вновь ощущаю себя восемнадцатилетним.

Руби улыбнулась, не поднимая головы, не желая пока рассказывать о своем загадочном путешествии во времени, но решила немного приоткрыть завесу:

— Сегодня я видела ужасно странный сон, будто мы занимались любовью пять раз за ночь.

— Пять?! — со смехом воскликнул Джек. — И что ты сделала, чтобы такое стало возможным?!

Руби начала искушать его некоторыми описаниями того, что проделывала со своим мужем-викингом.

— Мед? Это идея, — задумчиво кивнул Джек.

Руби, став серьезной, неожиданно объявила:

— Джек, хочу, чтобы ты знал: отныне я буду вдвое меньше времени проводить в «Милых Безделушках».

И почувствовала, как Джек застыл.

— Думаю, будет лучше, если я стану работать не по полдня, а полных три дня в неделю и остальные проводить дома, как считаешь?

— Руб, тебе не обязательно делать это.

— Обязательно.

— Ну, если ты действительно так решила… — вздохнул Джек, притягивая ее к себе. — Я подумывал над тем, как бы слить обе наших компании. Дела в недвижимости пошли лучше, и мои прибыли растут с тех пор, как я занялся продажей помещений под коммерческие предприятия. Знаю, мы занимаемся совершенно разными вещами, но зато можем образовать товарищество. А потом переложим часть обязанностей на подчиненных и станем проводить больше времени дома. Как тебе такое предложение?

Руби подумала, что теперь стоит послушаться совета Джека.

— Как скажешь. Тебе решать.

— Может, мы даже купим большой катер и сможем попутешествовать с мальчиками следующим летом.

— Катер? — неверяще переспросила Руби, уставясь на Джека. — Катер?!

— А что? Думаешь, не стоит? — недоуменно спросил Джек.

Руби рассмеялась, ощутив иронию происходящего.

— Почему? Прекрасная идея!

Она устремила взгляд на огонь, и Джек снова прижал ее спиной к себе, подложив одну руку ей за голову, а другой накрыв живот.

— Что это? Ты голодна?

— Почему?

— Твой живот дернулся.

Руби положила руку на живот. И правда, странное движение, словно его ударили изнутри.

О Боже!

Руби просто не могла поверить в происходящее! Значит, она действительно беременна!

Руби обернулась к Джеку со слезами на глазах и прошептала:

— Как насчет того, чтобы заняться чем-нибудь другим будущим летом?

— Чем именно? — настороженно осведомился он, чутко прислушиваясь к ее взволнованному голосу.

— Например, нянчить младенца?

Она положила его ладонь себе на живот и уловила момент, когда Джек ощутил, как шевелится ребенок. Поняв все, Джек неожиданно помрачнел и вскочил. Недоумевающая Руби тоже поднялась.

— Именно поэтому ты приехала? И разыграла трогательную любовную сцену?

— Вовсе нет. Я сама до этой минуты не знала, что беременна.

Джек, улыбнувшись, привлек ее к себе.

— Малыш? После всех этих лет? Я всегда хотел еще ребенка, — признался он прерывающимся от волнения голосом.

— Знаю, — кивнула Руби, лаская его лицо. — Ты счастлив?

— Да!

Джек крепко прижал жену к груди:

— У нас еще все может получиться, Руби.

— Знаю.

Но тут Руби, внезапно подпрыгнув, взвизгнула:

— Джеек!! Зачем ты сделал это?!

— Что именно?

— Ущипнул меня за зад!

— Ничего подобного мне и в голову не приходило! Но готов попробовать, если попросишь, — предложил он, весело искрясь глазами.

Руби только улыбнулась.

И тут Джек с деланной небрежностью поинтересовался:

— У нас в доме случайно не найдется меда?