— Тебе нужна помощь? — взволнованно спросил советник королевы.
— Ерунда! — снисходительно усмехнулся тот. — Бывали времена и похуже. Твари не успокоятся, пока мы не перебьем всю стаю. Новой атаки не избежать.
— Пусть попробуют! — процедил сквозь зубы Аделан. — Я прикончил одну тварь, но та же участь ждет и остальных. Мой меч прочнее и острее их когтей!
— У этих существ много слабых мест, — негромко вставил Кадлен, — но их слишком много. Численность имеет немаловажное значение. Кроме того, хищники лета…
Фраза корнирстонского десятника оборвалась на полуслове. Горгульи поднялись в воздух, сделали круг над плато и, сложив крылья, обрушились вниз. Послышался пронзительный, режущий слух, свист. Такого поворота событий путешественники не ожидали. Нападение сверху представляло огромную опасность. Кровожадные твари сбивали людей с ног.
Сразу несколько хищников пытались убить альва. С одной стороны ученика жреца прикрыл Исайб, с другой — раненый корнирстонец. Шемит пронзил тело горгульи насквозь. Зашипев от боли, тварь дернулась, и распласталась на камнях. Фессалийцу повезло меньше — воин работал только левой рукой, правая почти не шевелилась. Ранив первого врага, он не успел увернуться от когтей второго. Кровь брызнула на валвилца. Побелев от ужаса, советник королевы, тем не менее, натянул тетиву лука и когда хищник повернулся к альву, стрела вошла ему тотчас промеж глаз. Горгулья покачнулась и беззвучно повалилась на спину.
Хищникам удалось нарушить строй путешественников, но в рукопашной схватке люди оказались куда быстрее и проворнее. Перепончатые крылья мешали горгульям наносить удары когтями. В образовавшейся свалке фессалийцы безжалостно орудовали короткими кинжалами, вспарывая животы, перерезая глотки, пронзая сердца тварей.
Осознав допущенную ошибку, горгульи пытались покинуть поле битвы. Шипя и огрызаясь, они выбрались из свалки и, размахивая лапами, пытались взлететь. Удавалось это немногим — вошедшие в раж, воины не собирались оставлять в живых ни одного врага. Плато покрылось мертвыми телами удивительных существ.
— Всем назад! — громко скомандовал наемник. — Прекратить преследование!
Конан опасался новой западни. Магинцы могли предвидеть поражение горгулий и подготовить еще одну ловушку. В горячке боя фессалийцы совершенно забыли об осторожности.
Воины медленно возвращались к киммерийцу. Только теперь северянин сумел подвести итоги сражения. К огромному удивлению наемника, погибших оказалось не так уж много — вторая атака противника привела к смерти трех человек, а всего отряд недосчитался девятерых.
Альв сидел на небольшом камне и бессмысленно смотрел на убитого корнирстонца. Рядом, как ни в чем не бывало, застыл его верный телохранитель. Северянин подошел к ученику жреца и тревожно спросил:
— Ивон, ты не пострадал?
Выглядел валвилец не лучшим образом слишком бледен и напуган.
— Все в порядке, — советник королевы отрицательно покачал головой. — Конан, это было так ужасно…
Все стало ясно. Альв пребывал в шоке от увиденного. Наемник снял с пояса флягу, протянул ее ученику жреца и сказал:
— Выпей, тебе станет гораздо легче.
— Это сущий кошмар, — тихо проговорил валвилец.
— Война ожесточает сердце, — заметил Конан. — Постарайся успокоиться, души мертвых ушли на Серые равнины, их не вернешь. А вот живые нуждаются в твоей помощи.
— Я понимаю, — тяжело вздохнул Ивон. — Победа никогда не бывает легкой.
— Истинная правда, — вымолвил киммериец. — За все приходится платить. — И сегодня боги были на нашей стороне. Мы дешево отделались. Слава великому Крому!
Советник королевы не понял, кого восхваляет северянин, но спрашивать не стал. Умыв лицо водой, альв направился к фессалийцам. Воины расположились в стороне от места сражения. День был в самом разгаре, светлоокий Солар только-только достиг своей наивысшей точки. А значит, надолго на плато отряд не задержится.
Дрожащими руками ученик жреца извлек из сумки целебные снадобья и начал едва слышно читать заклинания над ранеными.
Аделан повернулся к своим подчиненным и иронично произнес:
— Лоран, ты всегда голоден. Не желаешь отведать мяса горгулий?
— Благодарю покорно, — недовольно пробурчал широкоплечий, крепкий хусортец. — Оно наверняка отвратительно на вкус. Посмотри на их морды. Мерзкая противная рожа с гнилыми клыками. А как воняют внутренности…
Путешественники дружно захохотали. Сразу было видно, что над Лораном подтрунивали не в первый раз. Добродушный воин не обижался на друзей.
— Не падайте духом, друзья! — сказал подошедший северянин. — Если наш поход увенчается успехом, потомки будут веками помнить имена героев.
— Звучит красиво, — не без иронии в голосе произнес корнирстонец. — Но хотелось бы знать, ради чего такие жертвы? В горы двинулось двадцать девять человек, осталось семнадцать. Не слишком ли много здесь врагов?
— Боюсь, это только начало, — жестко ответил наемник. — Теперь нет смысла скрывать правду. По странному стечению обстоятельств, разрозненные племена варваров объединились. Такого еще никогда не было в истории Ингасии. Как думаете, что их примирило?
— Я слышал, Чинхак опытный и умный военачальник, — предположил Кадлен. — Идея захватить Хусорт и Трунсом очень заманчива. Тысячи рабов, оружие, скот, золото… Ради грабежа дикари вполне могут забыть о прежних разногласиях.
— Нет! — уверено возразил Конан. — Кровная месть для жителей степей священна. Исайб долго жил среди ингасов и подтвердит мои слова. Произошло из ряда вон выходящее событие. Дней сорок-пятьдесят назад на древнем святилище состоялся Совет племен. Сразу после него дикари переправились через План и вторглись в Фессалию. Не слишком ли быстро вожди договорились? Объяснить это можно только колдовством. И без магинцев тут не обошлось. Чародеи подчинили себе предводителей варваров. Вот чем объясняется удивительное единство ингасов.
Повисло молчание. Воины, внимательно слушавшие киммерийца, ждали продолжение. Однако северянин не спешил. Пусть солдаты хорошо обдумают его слова. Первым не выдержал Аделан.
— И что мы должны сделать? — поинтересовался десятник.
— Уничтожить магический предмет, заколдовавший дикарей, — вымолвил северянин. — Если злые чары рухнут, между племенами варваров сразу вспыхнет былая вражда. Чинхак не сможет управлять своей огромной армией и разбить ее не составит труда. Ингасы передерутся между собой.
— Вряд ли волшебники позволят нам нарушить их планы, — покачал головой корнирстонец.
— Вот тут ты прав, — согласился наемник. — Отряд не видел ни одного магинца. Змеи и горгульи — лишь передовая охрана святилища. Рано или поздно мы обязательно встретимся с колдунами лицом к лицу. Но ради страны и королевы можно пожертвовать жизнью!
Глаза Конана и Кадлена встретились. Десятник выдержал взгляд киммерийца. На устах фессалийца появилась снисходительная улыбка.
— Я не трус и не боюсь смерти, — проговорил воин. — Но хватит ли нам сил? Может быть, стоило ли взять три сотни всадников? Тогда шансов на успех было гораздо больше.
— В замке есть предатель, — бесстрастно сказал северянин. — Исчезновение всей кавалерии Салмира привлекло бы его внимание. В степи и горах отряд столкнулся бы с целым воинством дикарей. Залог успеха — внезапность. Противник не ожидал, что мы появимся здесь так быстро. До святилища остались сутки пути…
— Теперь понятно, почему ты скрывал правду, — задумчиво вымолвил корнирстонец. — Боялись, что изменник есть и среди нас. Обижаться глупо. Приказывайте, господин. Ради Фессалии я готов положить душу на алтарь повелителя царства мертвых.
— А вот туда спешить не надо, — улыбнулся наемник. — На все воля богов. Передохнем немного и двинемся дальше. Чем быстрее мы идем, тем меньше остается времени у магинцев для подготовки к нашей встрече.
Солнце палило нещадно, пот струился по лицу и телу. Конан то и дело прикладывался к фляге. Беречь воду не имело смысла. Треть отряда уже погибло, и запаса хватит надолго. Бурдюки и дорожные сумки в схватке с кровожадными тварями совершенно не пострадали. Царапины на левом плече оказались довольно болезненными и Ивон, несмотря на возмущение киммерийца, приступил к обработке ран. Поправив повязку на плече, северянин подошел к убитому хусортцу, забрал у него кольчужные перчатки, флягу, кинжал и громко проговорил:
