– Ты можешь, конечно, не поверить, но у Монахова с Литвиновой был роман...
– Роман? Но как ты об этом узнала?
– Все очень просто: вчера я была на поминальном обеде в лицее и узнала массу интересных вещей... Но самое главное, это то, что у Литвиновой в лицее могли бы быть большие неприятности вплоть до увольнения, и только покровительство Монахова позволило ей не потерять работу... Он собирался, как я поняла его, жениться на ней...
– А что за конфликты в лицее?
– У нее оказался очень тяжелый характер... Она была максималисткой и бравировала своими принципами и бескомпромиссностью...
– А с кем конкретно она конфликтовала?
– Да со всеми понемногу... Ну посуди сам: на поминках никто, кроме директрисы, о ней не сказал ни слова. Разве это нормально?
– А ты не пробовала разговаривать с учителями?
– Я не могла. Они все сидели за столом и ели... Пренеприятное зрелище, скажу я тебе... Вообще непонятно было, зачем они там собрались...
– Сама же сказала, что они ели... А кто оплачивал это странное мероприятие?
– Монахов!
– Интересно... – Логинов все же поднялся и накинул халат. – Знаешь, я не удивлюсь, если окажется, что история Литвиновой еще не закончена... А что, если в ее смерти виноват как раз Монахов? По-моему, это логично. Только человек, чувствующий свою вину, способен на этот странный поступок...
– Ты имеешь в виду поминки?
– Ну да... Давай ты будешь держать меня в курсе дела... И если тебе понадобится наша помощь – скажешь. Идет? Обещай мне, что будешь предельно осторожна...
– Ты думаешь, что Монахов способен...
– А почему бы и нет? Он жил спокойно целый год...
– Откуда ты знаешь, что он был для него спокойным?
– Да потому что никакого уголовного дела возбуждено не было, Литвинову похоронили, а с ней и все вопросы... И вдруг заявляешься ты и начинаешь ворошить прошлое... В случае если Монахов виноват в ее смерти, он обязательно насторожится и будет ждать твоих дальнейших действий...
– Но какие могут здесь быть действия? Ведь если он и виноват, то скорее всего в каком-то нравственном, духовном плане... К примеру, Литвинова узнала, что у него есть еще какая-нибудь женщина... Сара...
– Сара? А при чем здесь Сара?
– При том... – Она покраснела и прикусила губу: проговорилась! – При том, что Монахов совсем недавно сделал предложение и Саре... нашей Саре Кауфман! А кто их знает, может, они встречаются уже не первый год!
– Ну и подружка у тебя... С ней не соскучишься...
– Дело не в Саре, а в Монахове. Он мог наобещать Литвиновой золотые горы, а потом просто бросить ее, как это принято у вас, у мужчин... Мне известно, что Литвинова была влюблена в журналиста Самсонова. Знал об этом и Монахов, поэтому-то он и отправил этого Самсонова в Москву, чтобы не мешался под ногами... А тот и рад стараться! Литвинова этого могла не знать. Вот Самсонов уезжает, Монахов делает ей предложение, и она... соглашается... Представляешь, какую работу она должна была провести в своей душе и в своих мозгах, чтобы заставить себя позабыть Самсонова и согласиться соединить свою жизнь с человеком, который почти в три раза старше ее... И это при том, что все окружающие люди знают ее как человека принципиального и жесткого, бескомпромиссного и волевого... Тебе не кажется это странным?
– Монахов богат, поэтому ради денег можно спрятать подальше не только принципы, но и совесть, я уж не говорю о чести... Все мы живые люди...
– Возможно, что ты и прав...
– Но вообще-то, когда я говорил о том, что Монахов мог быть повинен в ее смерти, я имел в виду вину совершенно другого толка...
– Не понимаю...
– А что, если он ее убил?
– Логинов! Это гениально! Как же я раньше-то об этом не подумала! Только непонятно, чем же она так насолила ему, что он ее убил? Кроме того, ты сам только что сказал мне о том, что на ее теле не нашли следов насильственной смерти... Ее вскрывал Романов?
– Нет... Романов тогда сильно простыл, и вскрытие проводил Сеня Алебастров из мединститута. А что касается причин убийства, то одной из самых важных причин могла быть, как тебе это ни покажется странным, финансовая...
– Как это?
– А так, что Монахов мог нарочно рассказать тебе историю их любви, хотя на самом деле их отношения могли носить чисто деловой характер...
– Но она всего лишь преподаватель математики!
– Да хоть уборщица. Представь, что Литвинова совершенно случайно получила доступ к какой-нибудь секретной информации, с помощью которой начала шантажировать Монахова... Или же просто что-то такое узнала, чего ей не следовало знать, и Монахов из боязни шантажа мог убрать ее... Для этого принялся открыто ухаживать за ней...
– Совершенно верно, директриса лицея рассказала мне, что он на глазах у всех возил ее на своем «мерседесе»... Казалось бы, ну встречались бы где-нибудь на нейтральной территории, зачем же у всех на глазах-то?
– В том-то и дело... Но теперь все осложнилось. Убили его сына.
– Почему убили? Его могла просто загрызть собака.
– А следы кошачьих когтей? А рыбья чешуя?
– Головоломка какая-то... Чувствую, что надо мне встретиться с Алебастровым... Как ты, говоришь, его зовут?
– Сеня, Семен. Он преподает анатомию в мединституте, но иногда подрабатывает в морге... Вернее, когда его попросят...
В дверь постучали. Она вздрогнула от неожиданности.
– Все остывает, а тебе, Игорь, еще полчаса назад нужно было выходить из дома... – послышался нежный голосок Сони.
И Логинов, опомнившись, подскочил с кровати и кинулся из спальни.
Глава 9
Анжелика, Женя и дама в белой «таблетке»
Кафе «Арлекино» располагалось в подвале девятиэтажного дома, но считалось одним из самых известных и популярных молодежных заведений города. Вечерами здесь звучала громкая музыка, парни и девушки, приехавшие сюда с самых окраин, могли найти в этом полутемном подвале все, начиная с хорошей порции тяжелого рока, металла, поп и диско и кончая выпивкой и наркотиками... Утром все видимое пространство вокруг кафе было усыпано окурками, пустыми банками из-под колы и пива, обертками от жевательной резинки, печенья, шоколада... А из подъездов близлежащих домов уборщицы выгребали разноцветные использованные презервативы, рваные колготки и даже нижнее белье... Молодежь веселилась.
В утренние часы кафе было открыто, как ни странно, для детей, которые приходили сюда, чтобы съесть горячий гамбургер, сосиску с булкой и кетчупом, выпить пепси или фанту и поиграть в игральные автоматы или в компьютерные игры.
Наталия спустилась по крутой мраморной лестнице и открыла тяжелую дубовую дверь: за два года существования «Арлекино» хозяева сумели получить достаточную прибыль, чтобы отделать помещение по последнему слову европейского дизайна, закупить оборудование для кухни, компьютеры и даже кондиционеры, благодаря которым, кстати, в утренние часы в кафе не оставалось ни следа от сигаретного дыма, перегара и запаха пота... Здесь было свежо и прохладно. Пахло свежим кофе и горячими булочками.
Она подошла к буфетной стойке и уселась на высокий круглый стул. Девушка с заспанным бледным личиком смотрела на нее выжидательно.
– Мне кофе и один апельсин.
В кафе в этот ранний час почти никого не было.
– Я ищу одного человека, – сказала Наталия и сделала несколько глотков горячего кофе. – Его зовут Герман. Мы должны были с ним встретиться здесь вчера в три. Но я не смогла прийти... Скажите, он приходил?
– Монахов, что ли? – покраснела девушка. – Да, он был... Спрашивал вас... Это вы Настя?
– Да...
– Но я так поняла, что он получил еще одну записку... Я почему запомнила, у нас не так часто оставляют записки или письма... Но Герман – это совсем другое дело... Он всегда и всем нужен... Так вот, примерно в три часа к нему подошла девушка и отдала в руки записку. Он прочитал и, судя по выражению его лица, был сильно удивлен...
