Неужели это так хорошо, — всегда недоумевал я, — быть полностью отрезанным от мира? Неужели кому-то будет легче от того, что молодой здоровый мужчина укрывается от всех, чтобы провести около сорока лет в полной темноте и абсолютной тишине? Почему для того, чтобы разорвать оковы плоти, нужно медитировать всю жизнь вдали от людей? Как странно, что эти люди добровольно лишают себя возможности постранствовать, поговорить с друзьями и едят всего лишь раз в несколько дней.

Происшествие перед уроком — Учитель выходит из себя — Гаутама в поисках Истины — Животные приходят на помощь человеку — Гаутама становится Буддой — Проповедь Срединного Пути — Конец урока

Я думал о своем Наставнике, ламе Мингьяре Дондупе, который неожиданно был вынужден уехать в далекий Пари. Я думал о всех тех проблемах, которые появились у меня в его отсутствие, и о том, что только он одни может мне помочь. Однако завтра он уже будет здесь, и тогда я с радостью вернусь в Чакпори. Здесь в Потале было слишком много церемонности, слишком много напыщенности. Да! Множество вопросов тяготило меня, и мне не терпелось узнать на них ответы.

Через некоторое время мое внимание привлек нарастающий шум. Звуки были такими громкими, что мне показалось, будто приближается стадо яков. В класс ворвалась гурьба мальчишек; их игра требовала от них носиться по коридору, подобно якам. Я осторожно пробрался в глубину комнаты и сел, прислонившись к стене, подальше от резвящихся ребят.

С радостными криками, в развевающихся мантиях, они носились по классу и прыгали друг за другом. Вдруг раздалось громкое «Бум!», сопровождаемое чьим-то сдавленным вздохом. В классе воцарилась мертвая тишина. Все замерли и стали похожи на статуи. Мой испуганный взгляд остановился на Индийском Учителе, который с потрясенным видом сидел на полу, скосив глаза, в которых отразилась растерянность.

— Пришла очередь его чашки и ячменя вывалиться из мантии, — с ликованием подумал я.

Он осторожно пошевелился, а затем, дрожа, поднялся на ноги, ухватился за стену и огляделся по сторонам. Я был единственным, кто сидел и, очевидно, не имел никакого отношения к происходившему. О! Как прекрасно чувствовать, что у тебя совершенно чистая совесть. Я был переполнен сознанием собственной порядочности.

На полу лежал оглушенный и оцепеневший от страха мальчик, который имел неосторожность с разбегу удариться в узкую грудь Индийского Учителя. Из носа мальчика текла кровь, но индиец бесцеремонно пнул его ногой.

— Вставай! — прорычал он.

Нагнувшись, он схватил мальчика за ухо и поднял с пола.

— Неблагодарный, противный, маленький тибетский мерзавец, — кричал он, шлепая мальчика по ушам, — я научу тебя, как нужно относиться к индийским джентльменам! Я выучу тебя йоге, которая умертвит твою плоть и освободит дух!

Я подумал, что нужно будет спросить у Наставника, почему многие из этих великих Учителей ведут себя так жестоко.

Наконец рассвирепевший Учитель перестал колотить мальчишку и сказал:

— Я проведу с вами удлиненный урок. Я покажу вам, что нужно учиться, а не дурачиться. Итак, приступим.

— Однако, господин преподаватель, я здесь совсем ни при чем, я не должен оставаться со всеми, — сказал я.

Индиец повернул ко мне свирепое лицо:

— Ты! Ты здесь хуже всех. То, что ты покалечен и беспомощен, совсем не освобождает тебя от наказания за твои мысли. Ты останешься вместе со всеми!

Он собрал рассыпавшиеся листы. Мне было жалко смотреть, как прекрасная кожаная сумка с ручкой сверху и сверкающей застежкой поцарапалась в результате падения на твердый каменный пол. Индийский Учитель заметил это и прорычал:

— Кто-то дорого заплатит за это. Я потребую возмещения у Настоятеля Поталы.

Он открыл портфель и тщательно осмотрел его содержимое, приводя все в порядок. Через некоторое время он сказал:

— Мы остановились утром на том, что Гаутама отказался от жизни во дворце и решил посвятить себя поискам Истины.

Затем он продолжил начатый рассказ.

«…Гаутама покинул дворец своего отца, находясь в полном смятении. Внезапное открытие перевернуло его мировоззрение. Он увидел болезнь, не зная ничего о болезни. Он увидел смерть, не ведая о том, что это такое. И, наконец, он увидел полную уравновешенность и удовлетворенность. Человек, обладавший таким умиротворенным видом, носил монашескую мантию. Это заставило Гаутаму предположить, что спокойствие и умиротворенность можно приобрести вместе с монашеским одеянием. Поэтому дальнейшие поиски смысла жизни и внутреннего равновесия протекали именно в этом направлении.

Он уходил все дальше и дальше от королевства, которым правил его отец, надеясь встретить где-нибудь просвещенных монахов и всезнающих отшельников. Через некоторое время он обучился у лучших Учителей всему, что они могли ему дать. Заканчивая обучение у очередного Учителя, он в поисках нового знания отправлялся дальше. Он желал обрести самый драгоценный дар на земле — душевное спокойствие и умиротворение.

Гаутама был очень способным учеником. Он не был обделен талантами, однако больше всего он отличался от других тем, что обладал ясным сознанием. Он был способен воспринимать информацию и упорядочивать ее, отбрасывая все бесполезное и оставляя лишь суть, на основе которой можно было сделать полезный вывод.

Один из великих Учителей, пораженный проницательностью ума Гаутамы, предложил ему стать наставником младших учеников. Но Гаутаме это было чуждо. Он считал, что не сможет никого обучать, пока сам не достигнет полного понимания. Как он может учить других, если сам еще не нашел Истины? Он изучил пророчества и комментарии к пророчествам, но все это дало ему лишь некоторое спокойствие, тогда как осталось множество других вопросов и проблем, не ответив на которые, Гаутама не мог считать свой поиск законченным. Поэтому он отправился дальше.

Гаутама был одержим; это был человек с пылающей душой, которая не давала ему покоя, постоянно побуждая его к поиску знаний, поиску Истины. Однажды один отшельник убедил его, что только аскетическая жизнь может принести успокоение. Гаутама радостно ухватился за эту идею. Долгое время он жил, забыв о материальном мире, о мирских удовольствиях, жил только поиском смысла самой жизни. С каждым днем он заставлял себя есть все меньше и меньше и, как гласит предание, в конце концов был способен обходится одним зернышком риса в день.

Он проводил все свое время в глубочайшей медитации, оставаясь неподвижным в тени смоковницы. Жесткая диета подорвала его здоровье, он был изможден голодом и недостатком элементарной заботы о себе. Долгое время он находился на грани смерти, но просветление не приходило к нему. Он все еще не знал секрета успокоения. Он все еще не нашел смысла жизни.

Некоторые друзья собрались вокруг него во время голодания. Им казалось сенсацией то, что этот человек может прожить, питаясь одним зернышком риса в день. Они рассчитывали получить для себя какую-то выгоду от общения с этим выдающимся человеком. Однако все эти друзья бесславно покинули его в нужде. Один за другим они бросили Гаутаму погибать от голода, отправившись на поиски новых сенсаций. Гаутама же снова остался один, освободившись от этих ненадежных друзей, от всех своих последователей. Он по-прежнему продолжал размышлять о смысле жизни.

В жизни Гаутамы наступил поворотный момент. Многие годы он практиковал йогу, которая умерщвляла плоть и освобождала дух от оков тела. Но сейчас эта йога была бесполезной для него. Она была лишь средством для управления непослушным телом и не способствовала духовному развитию. Гаутама понял также бесполезность продолжения аскетической жизни. Аскетическая жизнь могла привести лишь к смерти, оставив неразрешенными вопросы, которые не давали ему покоя.

Его дух был озарен тем, что открылось ему при выходе на астральный план во время медитации. Он достиг просветления и помнил все, что увидел в астральном мире. Теперь он был освобожден от несчастий, сопровождающих земную жизнь, освобожден от возвращения на Землю в нескончаемом круговороте рождения, становления и смерти. Он обрел знание о причинах человеческих страданий, об их природе. Он понял, как прекратить эти страдания.