Однако наиболее интересные памятники старины были обнаружены в Уре за двенадцать экспедиций (1922-1934), которыми руководил Леонард Вулли, один из выдающихся археологов. О замечательных открытиях Вулли мы будем подробно говорить в последующих главах, а пока лишь отметим, что благодаря его изысканиям Ур поистине ожил, превратился в один из наиболее изученных городов древности.
Если прежде археологи стремились как можно больше раскопать и изучить, то теперь перед ними возникла новая и, может быть, более сложная задача – уберечь от разрушения памятники старины. Вырванные у пустыни драгоценные реликвии, оказавшись без защитного покрова, каким являлся для них толстый слой песка, с ужасающей быстротой разрушаются под губительным воздействием солнца и дождей. Поэтому ученым приходится сейчас не только решать загадки прошлого, но и ломать голову над тем, как сохранить освобожденные от песка древние сооружения. Иногда предпринимаются попытки реставрировать отдельные здания, хотя строительный материал, применявшийся в древнем Двуречье, чрезвычайно усложняет эти работы. Тем не менее реконструкция зиккурата в Уре идет успешно. Группа иракских специалистов ведет наблюдение за тем, чтобы этот памятник шумерского зодчества был восстановлен максимально близко к его первоначальному виду.
Раскопки ведутся также в ближайших к Уру населенных пунктах – Телль-эль-Обейде и Эреду.
Руины древних городов, скрытые под песками курганов Абу-Шахрейн, неподалеку от Ура, заинтересовали еще Тейлора. Его внимание привлек многогорбый трапециевидный холм посреди мертвой пустыни, возвышающийся над окрестностями на 12 м, со склонами, обращенными на четыре стороны света. Трудно поверить, что несколько тысячелетий назад здесь шумело море, а город располагался на берегах пресноводной лагуны, оставившей после себя единственный след – раковины речных улиток, которые сейчас находят в песке пустыни. В столице бога Энки, Эреду, Тейлор – он в то время не знал, в каком именно шумерском городе оказался, – раскопал большого базальтового льва и остатки здания из плоско-выпуклого кирпича. Его внимание привлекли также развалины высокого сооружения, венчающего руины города.
Несколько более тщательно обследовал Эреду Кэмпбелл-Томпсон. Он нашел базальтового льва, частично уже засыпанного кочующими песками, раскопал основание лестницы, расположенной вдоль юго-восточной стены и ведущей на верхние этажи зиккурата. Приехавший сюда через год Халл обнаружил кирпичи с печатью Амар-Зуэна, третьего правителя династии Ура, и более древние, с печатью Ур-Намму. Халл раскопал также пять жилых домов, состоящих из нескольких строений, и фрагменты двух городских улиц. На стенах домов сохранилась штукатурка, кое-где разрисованная широкими (7,5 см) красными и белыми полосами.
Пожалуй, нет другого места на земле, где условия работы археологов были бы так тяжелы, как в Эреду. Здесь почти беспрестанно неистовствуют песчаные бури, а когда ветер стихает, нещадно палит солнце. «Холм хранит свои тайны в сердце безводной пустыни. Природные условия делают продолжительные археологические работы здесь почти невозможными», – с сожалением писал в 1928 г. Стефен Лэнгдон, археолог, прекрасно знающий Двуречье. Песчаные бури поднимаются внезапно, и через несколько мгновений становится совершенно темно; песок образует сплошную стену, сквозь которую никакому, даже самому бывалому и знающему пустыню путешественнику не пробиться. Становится нечем дышать; крупные острые песчинки проникают всюду, засоряют глаза, душат. Горе человеку, чьи нервы не выдержат такого натиска! Беда, если он, полузадушенный, попытается бежать! После того как буря утихнет и песчаные вихри улягутся, он может оказаться так далеко от лагеря экспедиции, что без посторонней помощи будет не в состоянии вернуться к своим. Случалось, что затерявшихся, обессиленных людей обнаруживали только через много часов и далеко от Эреду, хотя до бури они находились в каких-нибудь 100 м от основания холма.
Но Эреду влечет к себе. В 1946-1949 гг. здесь по поручению правительства Ирака работала группа иракских ученых: Надж аль-Азиль, Фуад Сафар и Мухаммед Али Мустафа. В экспедиции принимал участие Сетон Ллойд. У Эреду было вырвано немало тайн. Но какой самоотверженности и твердости духа потребовало это от археологов! Казалось, все песчаные бури объединились против ученых: то, что вчера было раскопано, сегодня снова оказывалось под слоем песка; песок не щадил и базу экспедиции; в борьбе с ним приходилось прибегать к помощи современной техники. Любопытна в этом смысле история базальтового льва: более ста лет назад он был раскопан Тейлором, затем, спустя семьдесят лет, его вновь нашел Халл, а теперь иракские ученые обнаружили его под полутораметровым слоем песка! Напомним, кстати, что фрагменты такой же фигуры льва были найдены в 2 км от Эреду. Каким образом очутились там обломки черного базальта, неясно (может быть, их «перенесли» туда кочующие пески?). Большинство ученых считают, что эти львы составляли пару, охранявшую вход в храм бога Энки в эпоху третьей династии Ура.
Судя по данным археологии, цари третьей династии Ура строили в Эреду много и с размахом. Кирпичи с надписями Ур-Намму, Шульги и Амар-Зуэна говорят о том, что эти правители, разрушив старые здания – преступление, которого им не могут простить современные археологи, – соорудили на их месте высокую, укрепленную каменной стеной платформу площадью 300 м2, а на ней уже возводили храмы. При помощи глубоких шахт археологи добрались до разрушенных шумерскими строителями более ранних культурных слоев. Снимая одно напластование за другим, исследователи дошли до слоя, отражавшего деятельность строителей эпохи Джемдет-Насра и Урука IV. Под ним находились еще более глубокие слои со следами строительных работ, что говорит о чрезвычайной древности всей постройки. Всего было вскрыто 17 слоев, представляющих собой последовательные этапы строительства храма в честь бога Энки. Что же касается населенности этого района, то следы деятельности людей обнаружены в 19 культурных слоях. На холме, расположенном в километре к северу от центральной платформы, Фуад Сафар раскопал два больших дворца, построенных из высушенного на солнце плоско-выпуклого кирпича. Наружные стены этих строений имеют толщину 2 м 60 см, внутренние – 1 м 30 см. Произведенные Сафаром измерения показали, что план эредских дворцов, воздвигнутых в первой половине III тысячелетия, полностью совпадает с планом дворца «А» в Кише. В жилом районе были обнаружены прекрасно сохранившиеся стены одного из домов, даже своды над некоторыми дверными проемами, а размер окон легко угадывался. Сохранилось и большинство боковых помещений, окружавших центральный зал. В одном из них имелась лестница, которая вела на крышу. Из многочисленных мелких находок следует назвать глиняную модель парусника, почти идентичную серебряному кораблю из «царских гробниц» Ура. Найденная в развалинах дворца шестнадцатисантиметровая алебастровая статуэтка мужчины напоминает фигуры на стеле Эаннатума. На голове у мужчины высокий конусообразный шлем, глаза и оружие сделаны из перламутра и лазурита. К сожалению, на статуэтке нет надписи, указывающей, чье это изображение.
Археологические раскопки в Эреду, продолжающиеся по сей день, полностью подтвердили догадку ученых о том, что этот город является одним из самых древних поселений в южной части долины Двуречья, что именно здесь появились первые шумеры, здесь было их первое царство и отсюда они двинулись дальше, на север и восток, на завоевание всей долины Тигра и Евфрата.
