Нанне поклонялись во всем Шумере. До нас дошло множество молитв, обращенных к этому богу, и хвалебных гимнов в его честь. Все это говорит о постоянном почитании бога луны. Большинство связанных с Наиной текстов было интерпретировано и опубликовано сравнительно недавно шведским ученым Аке Сьёбергом. На основании этих текстов, принадлежащих к числу замечательнейших поэтических произведений той эпохи (записаны они, правда, позднее, в начале II тысячелетия до н. э.), мы можем составить полное представление о функциях бога луны.

Вот один из наиболее популярных гимнов в честь Нанны-Сина, упомянутый в шумерском «каталоге» литературных текстов:

Как многочисленны овцы, как многочисленны коровы

в хлевах Сина, как многочисленны!

Есть черные, блестящие, словно лазурит, есть белые подобные свету луны,

когда она возникает на небе, испуская лучи.

Мелких коров ты развел так много, что они как зерно…

Крупных ты развел так много, как диких быков.

Бесчисленных коров в своем прекрасном загоне

«Краса небес» он спустил с привязи,

молоко прекрасных коров он возливал на жертвенном столе,

его лучистые руки принесли это молоко.

О мой царь, чей труд окончен,

Син […] коровы на сияющей привязи.

Он […] коров, он […] коров, он пасет коров.

Его мать, та, что его родила, Госпожа Ниппура,

произносит Господину в его степи молитву: «Молитва, о пастырь, молитва!

Для твоих прекрасных степей, дабы ты умножил коров, когда ночной порой…

дабы ты им [коровам] в Экуре, достойнейшем святилище, дозволил родиться».

Он любимец его [храма Экура], он его любимец,

Господин – любимец Экура! Он муж наслаждений Энлиля,

Син, коему сопутствует милостивый крик его родной матери.

Его мать, та, что его родила, с любовью милостиво говорит ему,

Сину: «Возлюбленный сердцем, ты, думу сердца успокаивающий,

Син, испускающий лучи теленок, прекрасно выращенный на коленях.

Ты ко всему стремишься сердцем,

всего, что имеет цену, жаждешь сердцем,

…ты украшение Экура,

на коленях Энлиля пожелай исполнения своей воли,

дабы он создал великолепие на небесах,

дабы Экур пел о тебе радостную песню,

дабы народ молился за твою жизнь,

Син, в небесах и на земле дабы был ты гигантом!»

Молоко… коров на жертвенный стол возливал,

Син установил очищающие обряды:

«Все, что я творю, прекрасно, отец мой Энлиль щедро меня одарил».

Царю, священному кораблю магур,

странствующему по небесам,

его мать говорит милостивые слова:

«О мой дикий бык, коего Ан призвал с доверием,

имя твое мило всем странам,

Господин, кто имеет чистый загон,

кто очищающие обряды сияющими делает,

выросшее в чистом храме дитя-герой, рожденное Нинлиль,

Нанна, выросший в поле… возлюбленный,

тебе Ан в своем возвышенном сердце царство…

Энлиль дал тебе прекрасное имя.

О Господин непреложного слова, о сын Энлиля,

тебе Ан в своем возвышенном сердце царство…

в твоем городе Уре, который ты призвал в своем сердце,

он [Ан] для тебя в «княжеском потоке» рыб и птиц…

Первородный сын Энлиля, жреческую должность…

царство небес тебе вручил.

Ты бог, великолепием своим озаряющий небеса,

твой лунный свет лучист и светел.

Подобно Уту, ты являешься пастырем страны.

О Нанна, для царя [богов] ты расточаешь лунный свет,

подобный сиянию и блеску солнца.

Таким образом, Нанна является первым сыном Энлиля, любимым «теленком» своей матери Нинлиль. Он – царь и владыка всех богов вселенной, он устанавливает законы, он добрый пастырь. Песнь-молитва прославляет Нанну как бога-покровителя, который заботится о приумножении богатств своего города.

И другие гимны, в частности приводимые ниже, славят Нанну как владыку Ура:

О боже, ты богов…

ты шествуешь по высокому небу, испуская лучи,

возвышенная тиара, блеску… князь…небес, коего Ан и Ураш [земля, то же, что Ки],

верно охраняли, рожденный в Дуранки .

Прекрасного, прекрасного себе просил,

Господин [Нанна] измучил Энлиля просьбами определить

О свет, блеск, венец Ура! счастливую судьбу своему городу:

«О мой отец, отстрой для меня мой город».

Господин решительного слова, отец Нанна, от руки коего

никто не уйдет, возвышенный князь, возвышенный князь, имеющий

княжескую власть над богами!

В доме [Уре], что как небо распространяет вокруг страх

и ужас, ты расточаешь свое лучистое сияние!

О почитании, каким был окружен бог луны, свидетельствуют его эпитеты: «царь богов», «краса небес» и пр. Одним из «дополнительных» имен этого бога было Ангаль, что означает «великий Ан» (так в более ранние эпохи именовали самого Ана, а позднее – его внука). От Ана к нему перешло еще одно имя – Аншар («небесный круг»). Кроме «великих детей» – Уту и Инанны – у бога луны и его жены Нингаль, имевшей свой храм Эгара в Уре, были «менее важные» дети. Сыном Нанны был уже знакомый нам советник Энлиля и бог света Нуску. Другим потомком Нанны считался покровитель города (провинции) Казаллу бог Нумушда. Нумушда, как полагают, «сделался» сыном Нанны после того, как цари третьей династии Ура захватили эту восточную страну. По традиции бог побежденных стал сыном бога победителей.

Даже самые могущественные боги не могли избежать предначертанной им судьбы. Подобно людям, они тоже терпели поражения. Шумеры объясняли это тем, что право выносить окончательное решение принадлежало совету богов, против которого не мог выступить ни один из его членов.

Власть могучего бога-покровителя Ура также была ограничена волей совета богов. Судя по некоторым сохранившимся шумерским текстам, собрание богов могло приговорить своего члена даже к уничтожению. Каким бы нелогичным и абсурдным нам это ни представлялось, мы не должны забывать, что теологические концепции шумеров, известные нам по молитвам, мифам и другим литературным тек стам, формировались под влиянием самых разных и противоречивых факторов, а идея антропоморфизма находилась в ожесточенной борьбе с более ранними представлениями. Прогресс в организации политической и хозяйственной жизни ликвидировал старые верования. И если в начале III тысячелетия бог – это сила, не имеющая определенного облика, то в конце этого тысячелетия он определенно приобретает человеческий облик.

Рассмотрим это на конкретном примере. Первоначально богом были луна или солнце; серп луны или солнечный диск и являлись божествами. Позднее возникла теория, что луной управляет некая сила, обладающая человеческими чертами, – так легче было представить себе эту силу, лунный же серп и солнечный диск превратились в символы этого божества. Жители степных районов почитали ту силу, которая способствовала произрастанию растений. Поскольку после весенних дождей и гроз растения бурно шли в рост, грозу стали почитать как божество. В воображении шумеров, стремившихся придать своим представлениям конкретную форму, пролетающая по небу туча приобрела облик огромной птицы с распростертыми могучими крыльями. Раскаты грома в сознании людей также ассоциировались с тем, что они знали и наблюдали в жизни, – с рыканием льва. Поэтому они стали представлять себе божество, управляющее грозами (а заодно и жизнью степей), как птицу с головой льва. Это существо они назвали Имдугуд. Стремление к антропо-морфизации можно проследить по изменению изображений этого бога. Если вначале он был представлен в виде птицы с головой льва и человеческими ногами, то позднее это уже просто человек, а птица Имдугуд – лишь его символ. Изменяется также имя бога: в Лагаше и Гирсу его называют Нин-гирсу, в Ниппуре – Нинуртой, а еще дальше на север – Ишкуром. Повсюду он выступает как бог-покровитель города или области, и лишь со временем, когда жрецы упорядочили и систематизировали шумерскую мифологию, ему было отведено определенное место в пантеоне.