Я поднялась на кровати, повернулась к нему, интересно, как долго он будет пытаться обманывать меня тем, что спит? Что-то закололо в груди, ведь он дает мне возможность уйти, ничего не объясняя, уйти, оставить его, причиняя тем самым еще больше боли. Значит он сам так решил, позволил мне выбирать, осознавая, что выбор падет не на него. И даже не зная причин, омерзительных нескольких причин, по которым я сегодня отвергла его, пускай не физически, но морально, он все равно догадывается, чувствует холод исходящий из когда-то пылающего страстью и нежностью юного сердца. Тихонько переступив через него, я собрала с пола одежду, накинула белье, рубашку и скользнула за дверь, благо моя комната находилась по соседству. Я даже не стала умываться, просто легла на кровать и попыталась отключиться от мыслей, которые теперь долго будут преследовать, от лежащего в соседней комнате Сириуса до того, почему я так резко остыла к нему. Быть может причина была в измене, вина за которую гложит меня вот уже долгое время? Но что если это именно то, чего я добивалась вот уже пару месяцев, забыть о нем, изгнать из своей головы, принять свою эльфийскую сущность… Я боялась признать главную причину, причину, что не даст мне покоя еще долгое время, ту, которая вроде бы мельком проскакивала в голове, а вероятно занимала все сознание. Нет, просто я разлюбила Сириуса… На этой мысли меня унесло в сон, непонятный, бесплотный, может даже спокойный, на утро который не вспомнила…

Входная дверь скрипнула, и через несколько секунд до меня донесся шум поднимающегося из ковра чучела, выглянув с лестничной клетки вниз, в готовности припоминая пару заклятий, на случай незваных гостей, я услышала знакомый голос.

— Я не убивал тебя Альбус.

Хлопок, и из коридора донесся столп пыли взрывающегося молоха. Перепрыгивая через две ступени, я понеслась вниз, встречать прибывшего Ремуса Люпина. Гарри, Рон, Гермиона и Сириус, уже стояли внизу. По виду гостя. Можно было сказать, что он не спал несколько суток, что прибавляло к его и без того вечно растрепанному виду еще пару лет. В целях безопасности, Ремус изрек контрольные слова.

— Я — Ремус Джон Люпин, оборотень, также известный как Лунатик, один из четырёх создателей карты Мародёров, женат на Нимфадоре, которую обычно все называют Тонкс, я научил тебя выпускать Патронуса, — Повернулся он в сторону Гарри, — который принимает форму оленя.

После этих слов, все опустили палочки, Сириус обнял старого друга, тот поприветствовал остальных. Что-то в поведении Люпина было странным, слегка возбужденный, неуклюжий, нервный. Мы прошли на кухню, от предложенного чая гость отказался, достав из под мантии бутылку сливочного пива, на что друзья отреагировали по-видимому так же как и я. Так же, Люпин вынул из внутреннего кармана свернутый в трубочку номер Ежедневного Пророка, за который сразу же схватился Гарри.

— Нужно чтобы вы знали. Это оправдание твоих преследователей. — Объявил Люпин отхлебывая из горлышка.

Гарри развернул газету и на первой странице все увидели его огромную фотографию под заголовком: «Разыскивается для интервью о смерти Альбуса Дамблдора». Все присутствующие взревели от негодования, и догадывались, о чем будет написано в статье. «Никто иной, как тот, кто был на вершине башни, когда Дамблдор умер, мог знать, кто на самом деле убил его, и, как рассказала волшебному миру Рита Скиттер, Гарри видели убегающим с этого места секундой позже после падения Дамблдора».

— Мне очень жаль, Гарри. — проговорил Люпин.

— Так пожиратели контролируют и Ежедневный Пророк тоже? — с яростью спросила Гермиона.

Люпин кивнул, Сириус смотрел на газету сомкнув брови.

— Но люди ведь понимают, что на самом деле происходит? — вступила я.

— Переворот был гладким и практически тихим. — обеспокоенно ответил Люпин. — Официальное прикрытие убийства Руфуса Скримджера — уход в отставку, его заменил Пий Толстоватый, находящийся под действием заклятья Империус.

— Почему же Волан-де-Морт не провозгласил себя Министром Магии? — спросил Рон.

Блэк засмеялся и вступил в разговор.

— Ему не нужно это, Рон. На самом деле он является Министром, но почему он должен сидеть в министерском кресле? Его марионетка, Толстоватый, заботится о повседневных делах, давая Волан-де-Морту свободу в увеличении его влияния на Министерство.

— Как и следовало ожидать — Добавил Ремус, — Многие люди поняли, что в политике Министерства за последние два дня произошли слишком серьёзные изменения, многие перешёптываются о том, что за этим может стоять Лорд. Но, между тем, вот где истина: они шепчут. Они боятся полагаться друг на друга, не зная, кому верить, они боятся откровенно высказывать своё мнение, боясь, что их подозрения верны и их семьи под прицелом. Да, Волан-де-Морт ведёт очень умную игру. Провозглашение себя породило бы открытое противостояние. Оставаясь замаскированным, он породил замешательство, неуверенность и страх.

— И эти серьёзные изменения в политике Министерства. — предположил Гарри. — включают настраивание мира волшебников против меня, вместо него?

— Да, это их часть. — вновь вздохнул Люпин. — и это завершающий штрих. Сейчас, когда Дамблдор умер, Мальчик, Который Выжил — должен был стать символом и объединяющей точкой любого сопротивления Темному Лорду. Но предложив, что ты имеешь отношение к смерти старика, — Он посмотрел на Гарри, — Волан-де-Морт не только увеличил цену на твою голову, но и посеял сомнение и страх среди тех, кто мог бы защитить тебя. А между тем, Министр начал движение против Магглорожденных. — Люпин указал на Ежедневный Пророк. — Посмотри на второй странице.

Гермиона переворачивала страницы с таким же отвращением, с каким она держала Секреты Темнейших Искусств, которые приманила заклинанием Accio в конце прошлого учебного года из кабинета Дамблдора. В той книге раскрывались секреты уничтожения крестражей, адское пламя, сильнешие артефакты, типа меча Гриффиндора, которым директор уничтожил кольцо с камнем, так же являющимся частичкой души Волан-де-Морта. Гарри вспомнил, что клык Василиска, являлся также одним из средств уничтожения. Еще в книге было сказано, что собрать воедино все частички души может лишь подлинное раскаяние во всех убийствах, что к Лорду в принципе не могло иметь никакого отношения.

— «Комиссия по регистрации магглорожденных!» — зачитала она в слух. — «Министр Магии проводит опрос так называемых „магглорожденных“, чтобы лучше понять, как они стали располагать магическими тайнами.

Недавнее исследование, предпринятое Отделом Тайн открыло, что магия может передаваться только из поколения в поколение Волшебников. При отсутствии достоверной волшебной родословной, таким образом, так называемые „магглорожденные“ скорее всего получили магическую силу путём воровства или насилия.

Министр решил искоренить этих узурпаторов магической силы, и разослал каждому так называемому „магглорожденному“ приглашения на собеседование в недавно созданной Комиссии по регистрации магглорожденных».

— Люди не дадут этому случиться. — высказался Рон

— Это происходит, Рон — ответил Люпин. — На магглорожденных ведётся облава, пока мы говорим.

— Но как, они полагают, можно украсть магию? — спросила я. — Это сумашествие, если бы можно было воровать магию, то нигде не было никаких сквибов, разве не так?

— Я знаю. — ответил Люпин. — Как бы то ни было, пока человек не докажет, что имеет хотя бы одного волшебника в родне, теперь считается, что он приобрёл магическую силу незаконным путём и должен понести наказание.

Рон бросил взгляд на Гермиону, затем сказал:

— Что если чистокровные и полукровные волшебники объединятся в семью? Я буду всем говорить, что Гермиона — моя кузина…

Гермиона накрыла руку Рона своей и сжала её.

— Спасибо, Рон, но я не могу позволить тебе…

— У тебя не останется выбора — свирепо сказал Рон, тоже сжимая её руку. — Ты изучишь моё фамильное древо так, что сможешь ответить на все вопросы по нему.