— Ну, рано или поздно, это случиться. Я тоже не против, чтобы меня поваляли в теплом песочке в набежавшей волне. Но сейчас май. Так что подъем. Не хватало еще, что бы вы простудились, — проявила заботу Гермиона.

Гарри и Джинни вскочили, быстро отряхнули песок с одежды, но Гермиона все-таки заметила, что слезы у обоих еще не успели высохнуть. Она поняла, это было бурное объяснение. Гермиона сразу же догадалась, по какому поводу.

— Нам всем надо присесть и серьезно поговорить, — тихо, но твердо сказала Грейнджер.

Рон уставился на неё. Гарри и Джинни попытавшись, было возразить, переглянулись между собой и вздохнули.

— Скамейка у могилы Добби подойдет? — спросил Рон.

Молчание затянулось. Гермиона и Джинни сидели на скамейке и смотрели в разные стороны. Рон и Гарри сидели на земле и исподлобья смотрели на девушек. Кто-то должен был начать первым. Тот, кто сильнее всех и ответственнее. Наконец, Гермиона вздохнула и начала.

— Я была не верна Рону…

— Только один раз… — попытался невпопад сказать Гарри.

— Какая разница, сколько раз. Главное, что за пару часов до твоего возвращения, Рон…

Рон выглядел очень несчастным. Гарри просто обхватил голову руками и согнулся в три погибели, не смея взглянуть в глаза другу. Джинни сидела, прижавшись к Гарри, и нежно гладила его вихры. Гермиона молча смотрела в сторону моря. Слезы текли по её лицу.

— Рон, тебе не кажется, что мы всегда были к этому морально готовы, ну, теоретически это допускали… ну, Гарри и Гермиона… — медленно начала говорить сестра.

— Джинни, у тебя очень виноватый вид, еще хуже, чем у Гарри. А что ты натворила? — криво ухмыльнулся Рон.

— Я? Как ты выражаешься, трахнулась, с Невиллом…

Гермиона повернулась к Джинни и вытаращила глаза. Гарри ожил, поднял голову и улыбнулся: — Герми, спроси её где, как и на ком или на чём…

— Так, — медленно произнесла слегка ошарашенная Гермиона, — кто еще хочет сообщить группе новости?

— Ладно, — начал Рон. — Я это заслужил. Бросил вас. В лесу. Одних. Все равно, что измена. А тебя, какой черт дернул? А? Сестренка?

Джинни прикусила губу.

— Так, хватит, больше этого не повторится! Мы идем в бой! Мы должны простить все друг другу! Иначе, как доверять тому, кто будет сражаться рядом! Тому, кто прикроет спину! Хватит! Заканчиваем с этим… — произнесла Гермиона.

— Я согласен… — ответил Рон.

— Мы тоже! — хором произнесли Джинни и Гарри.

— Так вот, почему вы катались по песку! Вы все выяснили и простили друг друга! — засмеялась Гермиона.

— Можете тоже покататься, не смотря на то, что май такой холодный… — ответила ей уже улыбающаяся Джинни. — Могу покатать на мотоцикле. Невилл на таком с Анной чего только не вытворял!

— Ты извращенка! Изнасиловала бедного Долгопупса на голове мумии! Это уже, милая, некрофилия! — хохотал Гарри.

— Гермиона! У Флер такая огромная белая и очень замечательная, вместительная ванна…

— Четверо не влезут? — мило уточнил Рон.

— Свободен! — хором закричали Джинни и Гермиона.

На следующий день, сразу после завтрака, «золотая троица» вместе с гоблином, закрылась в одной из комнат и приступила к планированию очередной акции. Джинни решила, как обычно, не навязывать свои услуги и провела время в обществе Полумны Лавгуд и Дина Томаса. Её бывший бой-френд никак не пытался привлечь её внимание или как-то иначе намекнуть, что между ними, что-то раньше было. Ну, пару раз они мило друг другу улыбнулись. Расстались, так расстались. Да и Дин в мае прошлого года не очень страдал, а по примеру Майкла Корнера, бросившегося в свое время утешать Джоу, какое-то время встречался с Лавандой Браун, очень нуждавшейся в утешении после краха её бурного романа с Роном.

Они обсудили события происшедшие в Хогвартсе и за его пределами. Джинни рассказала о событиях между Рождеством и Пасхой. Полумна и Дин рассказали свои истории. Из новостей, не имевших отношения к происходящей войне, следует отметить последние достижения Дурмстранга, по совмещению волшебства мира магов и открытий в электронике маглов. Полумна, живо интересовавшаяся последними новинками техники маглов и экспериментальной магии, давно имела дома, и стационарный компьютер, и ноутбук. Да и Дин дома был с компьютерами на ты. Джинни, которая еще в 1996 году выклянчила у папы компьютер, тоже была знакома с возможностями этой техники. Умела пользоваться и Интернетом. Они вместе удивились, почему Дамблдор не пытался создать электронную версию библиотеки Хогвартса? Да, в замке электричество, радиоволны, радары и все такое, не работает. А почему в Дурмстранге работает? Нельзя отставать от технического прогресса. В последнее время маглы, лишенные возможностей волшебства, очень прогрессируют. И не замечать этого прогресса, очень опасно. Наш противник, Пожиратели Смерти, вполне могут использовать и эти достижения тоже. Белла не брезгует метать и средневековые кинжалы.

Джинни сидела на скамейке и держала в руках меч Годрика Гриффиндора. Ярко красные рубины переливались на солнце, как яркие капли свежей крови. Вот её цель, вот тот меч, который она не смогла утащить от Снегга. Теперь ей стало окончательно ясно, что хорошо, что не смогла. Гермиона рассказала ей еще зимой в палатке о встрече с гоблинами, Дином, Тедом и Дирком. О подслушанном разговоре людей и гоблинов. Осенью прошлого года. Джинни, Невилл и Полумна тогда могли захватить подделку. А доставивший, возможно, к Поттеру меч Добби, конечно же, не мог определить, настоящий меч, или копия. Вот бы бедные Гарри, Рон и Гермиона мучились, пытаясь уничтожить крестраж, а он никак не хотел бы раскалываться. И устроил бы им всем показ отдельных фантазий и страхов мальчиков, или еще хуже того, фантазий и страхов Гермионы. Призрачный ночной стриптиз или еще что покруче…

Джинни с удовлетворением отметила похожесть двух мечей. Нет, ни этого и его дубликата, которым она замахивалась на Снегга ночью на главной лестнице Хогвартса. А похожесть с мечом Кандиды Когтевран. Женского варианта старинного гоблинского меча. Нет, о том мече Волан-де-Морт мог и не знать. Скорее всего. Когтевранцы его наличие никогда не афишировали. Есть и есть. Но Флитвик почему-то решил отдать его именно ей. Не когтевранке Полумне, а гриффиндорке Джинни. Интересно, почему? Это не понятно. Еще Джиневра заметила, как изменилось лицо гоблина, когда Гарри перед тем, как они закрылись в спальне, отдал ей меч. Что-то отталкивающее проступило в облике этого хранителя сокровищ волшебников. Очень неприятный тип. Но Гарри он нужен. Итак, можно попытаться догадаться самой. Банк «Гринготтс» одно из надежнейших мест, если что-то надо спрятать. Надежные сейфы под волшебной круглосуточной охраной. И охраняются не подверженными различным страстям и слабостям магами-охранниками, а древним, довольно злобным, и конкурирующим в течение веков с волшебниками народцем. История гоблинских восстаний чего только стоит! Если хочешь что-то надежно спрятать, то добро пожаловать в «Гринготтс»! А важная вещь, это что угодно, не обязательно золото и драгоценные камни. Возможно, даже философский камень. И такая жуткая вещь как, например, крестражи. Отсюда вывод — «золотое трио» собралось грабить банк. И гоблин просто необходим им как проводник. Только вот какую плату запросило это отталкивающее существо?

Еще одна мысль не давала Джинни покоя. Рон вытащил меч из озера. Как он туда попал? Меч явно может сам перемещаться в пространстве. Фоукс приносит распределяющую шляпу Гарри в Тайную комнату, и он вытаскивает меч из неё. Но в озере никакой шляпы не было. На поверхности не плавала и на берегу не валялась. Кто-то доставил меч? Не понятно. Шляпа принадлежала Годрику Гриффиндору, как и меч. Вот и связь! Но мысли Джиневры ушли в сторону от основной темы её рассуждений. Ни с того, ни с сего, она вспомнила глаза директора Снегга, смотревшего на неё на лестнице той ночью. Но в его глазах не было ненависти и злобы, а скорее читалось искреннее удивление. Как в глазах Дамблдора на её первом курсе! А потом, разговор в кабинете, ей даже показалось, что обычно, такие безжизненные и злые, ехидные, но скорее пустые глаза директора, стали в течение нескольких секунд теплыми, и такими живыми. Невероятно! На него это не похоже! Внезапно, озарение пришло к Джинни. Кодовое слово, которое Северус Снегг говорил каменной горгулье для прохода в кабинет и яркая цветная фотография веселой байкерши восьмидесятых. О Мерлин! Она же сама, Джинни, очень похожа на Лили, как сестра-близнец! Вот почему Поттер, возможно, подсознательно, сначала просто увлекся ею. Потом, наверное, эти милые цветочные духи, которые она стащила пару лет назад у мамы, навсегда приворожили его. Сильнее всякого любовного, примитивного и дурацкого напитка. Ведь у Гарри есть альбом с фотографиями родителей, который подарил ему Хагрид. Они его вместе смотрели. Он периодически пополнялся. В том числе, наверное, и той яркой цветной фотографией на мотоцикле. Именно цветной, ведь многие волшебные, а точнее все, движущиеся, всего лишь черно-белые. Странно, неужели волшебные фотографы никак не могут освоить технику изготовления волшебных цветных фото? А ярко-рыжие волосы, хорошо смотрятся именно в цвете. Значит, смотря на Джинни, Снегг видел Лили, свою тайную любовь? Только девушка, молодая женщина, смогла бы связать эти факты в единую картину и догадаться. О Мерлин! Хранить эту тайну глубоко в сердце или… надо сказать Гарри. Но зачем? Столько прошло времени. Вот причина, почему Снегг ненавидел сначала Джеймса и теперь — Гарри. Снегг, кажется ей, четко сказал, когда она острила по поводу конкурса зельеваров, и его красивого финала — Лили Эванс против Эйлиан Принц, пусть только попробует ему намекнуть. Вот почему было такое глупое наказание у Хагрида, после провала операции «Меч». Снегг просто не мог спокойно смотреть на Джинни. Её веселый и гордый, немного вызывающий тон и поведение на допросе, просто бесило его, рвало ему сердце и душу. Это комплекс вины. И еще, Гарри рассказал ей, что именно Снегг выдал его родителей Волан-де-Морту. А это как понимать? Выдать ту, которую любишь, обречь на смерть? Использовать Темного Лорда для решения личной проблемы? Стоп! Он не хотел её смерти. Он хотел смерти Джеймсу и… Гарри? Скотина! Лицемер! Он просто хотел расчистить дорогу к женщине, которую любил, желал. Пусть ценой жизни ребенка и мужа! Я ничего не скажу Гарри. Это слишком личное. К этой войне это не имеет никакого отношения. О нет, тут она со своим врагом полностью согласна, эту тайну, более глубокую, чем какие-то дурацкие крестражи, она Поттеру не откроет никогда…