В Палестине проживало лишь 5% многомиллионного арабского населения, только что освобожденного Британией от османского ига. В силу этого обстоятельства, лорд Бальфур считал предложенный Фейсалом компромисс совершенно справедливым. Для Бальфура сионизм был "укоренившейся древней традицией, которая отвечала потребностям сегодняшнего дня и давала надежду на будущее, что гораздо важнее, нежели желания и предрассудкн 700 тысяч арабов, обитающих на этой древней земле"/*69. Придя к согласию, стороны, подписаввшие Версальский договор, вручили Британии мандат на управление Палестиной. Это произошло на конференции в Сан-Ремо в апреле 1920 года – после того, как подстрекатели из Дамаска организовали столкновения в Иерусалиме, в ходе которых 6 евреев были забиты насмерть, а около сотни получили ранения. Весьма показательно, что погромщики вовсе не требовали независимости для Палестины, но настаивали на ее включении в состав Сирии/*70.

В британской политике ясно выражалось убеждение, что существуют два народа – арабы и евреи – и каждый из них получил свое. В декабре 1917 года, вскоре после оглашения Декларации Бальфура, заместитель министра иностранных дел лорд Роберт Сесиль объяснил политику своей страны в очень простых словах: "Мы хотим, чтобы арабские страны принадлежали арабам, Армения – армянам. Иудея – евреям"/*71.

Оценивая много лет спустя результаты Версальской конференции, Ллойд-Джордж был оскорблен предположением о том, что мировые державы обделили арабов в Палестине или где-либо еще:

"Ни одна нация не извлекла стольких выгод из верности союзников своему обещанию защищать интересы угнетенных народов. Благодаря огромным жертвам союзных наций и, особенно, Британской империи, арабы уже получили независимость в Ираке, Аравии, Сирии и в Трансиордании и это несмотря на то, что многие арабские народы всю войну сражались на стороне своих турецких угнетателей… В частности, палестинские арабы воевали за продолжение турецкого господства''/*72.

Сходным образом резюмировал суждения британского кабинетов вопросе об оказании покровительства евреям, желающим создать собственное государство в Эрец- Исраэль, и южноафриканец Ян Сматс, член Британского военного совета, принимавший активное участие в дискуссиях по поводу Декларации Бальфура и Версальского договора:

"Казалось само собой разумеющимся, что широкомасштабное переселение евреев на их историческую родину никак нельзя расценивать как враждебный акт по отношению к арабскому народу… который по окончании Первой мировой войны оказался в гораздо лучшем положении, нежели любая другая нация, причем это произошло благодаря усилиям Британии"/*73.

И нет ничего удивительного в том, что лорд Бальфур официально выразил эту точку зрения в письме от 2 ноября 1917 года, переданном через Ротшильда лидерам Британской сионистской организации:

"Правительство Ее величества благосклонно расценивает усилия по созданию в Палестине национального очага для еврейского народа; оно приложит все старания, чтобы содействовать осуществлению этой цели. При этом следует ясно понимать недопустимость шагов, ущемляющих гражданские и религиозные права нееврейского населения Палестины или же права и политический статус евреев, проживающих в других странах".

Со временем этот документ получил известность под названием Декларация Бальфура. Всем было ясно, что усилия по созданию еврейского национального дома в Эрец-Нсраэль приведут, в конце концов, к появлению еврейского государства, в котором арабы будут меньшинством. Этому меньшинству надлежало обеспечить "гражданские и религиозные права". Казалось, что таким образом проблема будет исчерпана.

В 1920 году в Сан-Ремо состоялась конференция Лиги Наций. В ходе этой конференции Британии был вручен мандат на управление Палестиной. Принимая свое решение, Лига Наций опиралась на Декларацию Бальфура, отдельные формулировки которой были включены в текст Мандатного поручения:

"Мандатный уполномоченный (то есть правительство Великобритании) обязан создать в стране такие политические, административные и экономические условия, которые обеспечат создание национального дома для еврейского народа".

Мандат предписывал Британии содействовать еврейской иммиграции в Палестину и "укоренению еврейского населения на этой земле". (Полный текст Мандатного поручения можно найти в приложении 5).

Британия считала себя вправе действовать подобным образом, поскольку именно она только что освободила арабов от четырехвекового турецкого владычества и предоставила им огромные территории, на которых эта нация обрела полную свободу национального выражения. Британия ощущала также, что евреи заслуживают особой признательности за их лояльность и помощь ей в ходе Первой мировой войны.

Многие евреи сражались в союзных армиях и, таким образом, внесли свой вклад в освобождение Эрец-Исраэль от турецкого владычества. Арабы же не сделали практически ничего, дабы избавиться от турок (большинство арабов, как отметил Плоил-Джордж, и в особенности палестинских, поддерживали турок-мусульман). Исключением можно считать несколько налетов на Хиджазскую железную дорогу, предпринятых нерегулярными отрядами Т.Э. Лоуренса, который впоследствии немало потрудился, чтобы раздуть значение этих вылазок и, соответственно, свой личный вклад в победу над Османской империей.

Помимо тех сотен тысяч евреев, которые служили в вооруженных силах стран Антанты/*74, в военных действиях принимали участие и прекрасно себя проявили еврейские батальоны, созданные в рамках британской армии по инициативе сионистских лидеров. Этими батальонами командовал полковник Джон Генри Паттерсон*. Они ощутимо помогли британцам в их кампании против турок в Самарии, Галилее и Трансиордании.

* Паттерсон был замечательным сионистом-неевреем. Этот британский офицер возглавил первое за многие столетия еврейское воинское формирование – "Полк погонщиков мулов", основанный Йосефом Трумпельдором. Под его началом Полк принимал участие в Галлиполийской кампании. Затем Паттерсон возглавил Еврейский легион, созданный Владимиром Жаботинским.

Это был солдат и ученый; он сотрудничал с моим отцом в Америке, когда тот приехал туда в составе делегации Жаботинского вскоре после начала Второй мировой войны, чтобы вести пропагандистскую кампанию за создание еврейского государства. Они настолько сдружились, что мои родители решили назвать своего первенца Ионатаном. В английском звучании это имя Johnathan сочетает упоминания о двух дорогих им людях: Джон в честь Паттерсона, Натан – в честь деда, Натана Милейковского. По торжественным случаям в моей семье выставляют серебряный кубок с надписью: "Дорогому Джонатану от его восприемника Джона Генри Паттерсона".

Итак, в силу благодарности за военное содействие и признавая исторические права евреев, Британия поддержала сионистские усилия по созданию национального дома в Эрец-Исраэль. Именно британские политические деятели внесли упоминание о еврейских правах в текст Мандатного поручения Лиги Наций – что было не особенно трудным делом, поскольку эти права были широко признаны.

В сущности, мандат Лиги Наций не даровал евреям права на Эрец-Исраэль, но лишь признал их существующими и сохраняющими законную силу. Именно так звучит соответствующий параграф Мандатного поручения:

"Сим признается историческая связь еврейского народа с Палестиной и его право воссоздать в этой стране свой национальный дом".

Такая формулировка стала возможной лишь потому, что образованные люди Запала твердо верили, что право евреев на Эрец-Исраэль даровано им самой историей и извечным устремлением еврейского народа к возрождению своей национальной жизни.

Эта мысль была красноречиво выражена в 1921 году Уинстоном Черчиллем, которому покровительствовал тогда Ллойд-Джордж:

"Совершенно очевидно право рассеянных по миру евреев обрести свой национальный центр и национальный дом, дабы они могли там вновь соединиться. И где же еще быть такому центру, как не в Палестине, с которой евреев, вот уже три тысячелетия, связывают самые прочные узы? Мы полагаем, что это будет хорошо для всего мира, хорошо для евреев, хорошо для Британской империи, но также хорошо и для арабов, проживающих в Палестине… Они получат свою долю выгод и прогресса от успехов сионистского начинания".