- Не попался?
- Выкручивался разными путями.
- Ну а секс?
- Не знаю, первый ли это был эпизод… У себя в квартире в нетрезвом состоянии изнасиловал студентку. Она хотела бежать в милицию. А он всё заснял на плёнку и ей показал. Мол, это все увидят. Девушка никуда не пошла, стыдно.
- Он по этому поводу хотя бы допрашивался?
- Да, потом. Все свои сексуальные загулы объяснил одним: жена оказалась не девственницей, обманула его.
- И поэтому надо насиловать?
- Взрослые женщины редко бывают девственницами, поэтому ему были нужны девочки, школьницы. Что бы, значит, и быть первым.
- Философ.
- Целая система. Возмущался идеей французское закона о кастрации педофилов…
- Игорь, педофилов хотят кастрировать, а педераста поощряют, уж не говоря о проституции.
- Сергей Георгиевич, в старых протоколах я много вычитал его мыслей. Почему насилуют главным образом ночью? В полнолуние кровь приливает к нижней част тела, и жажда секса возрастает. А почему он насилует в разных позах? Чтобы проверить те позы, которые показывают в порнофильмах и по телевизору.
- Он, конечно, не женат?
- Был. Тут киношная история. Жена стала ему изменять, поскольку его дома месяцами не бывало. Он проведал, когда свидание и как проходит. Видимо, женщина устала от его хамства. А с любовником… Накрыт стол, вино, цветы, музыка… Всё это оформлял любовник, которому она дала ключ от квартиры…
- А квартира её?
- Да. Возвращается она с работы. Полный кайф. Стол накрыт, вино, цветы, музыка… И любовник за столом с бокалом в руке. Но мёртвый.
- Как «мёртвый»?
- Якобы упал. Вся грудь разбита. Спортсмены мне объяснили, что удар опытного кикбоксёра ломает грудную клетку.
- Как же этому маньяку удалось избежать уголовного дела?
- У него много способов. Например, косить под шизика. Походка скачками, глаза вылуплены, слюни… То признается в убийстве, то в шпионаже, то заявит, что подложил бомбу под атомную станцию.
- Да, жестокости нет предела.
- Сергей Георгиевич, жестокость порождает жестокость.
- Нет, Игорь, безнаказанность порождает жестокость.
- Сергей Георгиевич, вы можете дело с женой запросить и приобщить.
- Сперва надо разобраться с нашими убийствами.
- Вроде бы теперь всё ясно…
- Игорь, не хватает последнего штриха.
- Какого штриха?
- Доказательственного.
21
Однажды на встрече с молодёжью подростки рассказали, как им видится мой кабинет. Будто бы я сижу у компьютера и подсчитываю пойманных бандитов, рядом сидит секретарша с чашкой кофе - для меня. На моём боку пистолет, сзади висят наручники.
Я сидел в кабинете, ждал майора и размышлял о любви.
Этот маньяк не мог любить по определению. Но, допустим, влюбился. Почему именно в неё? Потому что престижно, по школьным меркам. Тамара Леонидовна на виду, лучший педагог в районе, её любят дети. Социологи установили, что шестьдесят процентов мужчин мечтают о сексе со знаменитостями.
Влюбился безответно. Можно ли возненавидеть за то, что тебя не любят? Бывает, если очень сильная страсть: тогда за эту страсть хочется отомстить. Убийство из-за любви - это как раз месть за свою страсть. Один арестованный мне сказал: кто сильно не любил, тот не убивал.
Пришёл майор:
- Капитан сейчас будет. Мы хотели обсудить ситуацию в свете добытых Палладьевым фактов. Майор ждал от меня слов по этому поводу. И дождался:
- Боря, знаешь, почему истинная любовь встречается, например, реже, чем лебеди в городе?
- Ты пива выпил?
- Потому что любовь - чувство духовное и нравственное.
По растянутым от едкой улыбки усикам я мог предположить его ответ, но ответить он не успел - вошёл капитан. А потом зазвонил телефон. Я взял трубку и едва узнал голос директора школы, настолько он был глух и обескуражен. Опера следили за моим лицом, выражение которого им явно не нравилось. Я положил трубку и сообщил опадающим голосом:
- Поехали, братцы, в школу.
- На труп? - резонно предположил майор. - Нет.
- На что же?
- Угадайте.
- На тяжкие телесные повреждения? - отгадывать взялся капитан.
- Нет.
- Массовое отравление школьников?
- Нет.
- Потолок обвалился, пожар?
- Не угадаешь. Едем на укус.
Они вскочили, не спросив, кто, кого и за что укусил. Они уже могли догадаться, кто в школе кусается. Мы сели во внедорожник майора, который всё-таки спросил почти обиженно:
- Сергей, преступника давно вычислил?
- Да нет.
- Путём интуиции?
- Элементарной логикой. Тамара Леонидовна, погибшая школьница и физик - все из одной школы. На ней всё завязано. Я и допустил: а не здесь ли преступник?
- Мужчин же в школе нет, - усомнился майор.
- Есть один, - за меня ответил капитан.
Мы подъехали к школе. Не то чтобы она гудела, но какое-то необычное состояние чувствовалось - сам воздух казался напряжённым. Младшие школьники поглядывали на нас с любопытствующей тревогой. Директриса скинула с головы платок и оказалась седеющей дамой:
- Он укусил девочку!
- В руку? - повёл я расспрос.
- В живот.
- Где это было?
- В зале, на уроке физкультуры. Объяснил это шуткой.
- Где девочка?
- В травмпункте.
- А где сам учитель физкультуры? - решительно вмешался майор.
- Михаил Бесюк где-то здесь…
Мы с оперативниками разошлись по всем укромным местам школы. Бесюка нигде не было. Охранник удивился.
- Да он с полчаса как улетел.
- Убежал, что ли? - спросил капитан.
- Проскочил мимо меня и уехал на белом «Москвиче».
- Не путаешь? - оборвал его майор. - Откуда у него «Москвич», да ещё на школьном дворе?
- Я и сам глазам не сразу поверил. Сходил к запасному выходу, за школу. Там Мишка приткнул к стене что-то вроде сарайчика: на реечный каркас набил виниловые листы. Сказал, что для громоздкого спортинвентаря. А сам держал там машину.
- И ездил?
- Наверное, по ночам.
Я думал, что майор ринется в этот сарайчик, но он ловко впрыгнул в свою машину. Значит, бросится догонять. Но и этого он не сделал: из машины понеслись писки и трески. Майор врубил автомобильную рацию, чтобы связаться с центральным пультом. Он хотел засечь путь автомобиля. Это было непросто, если совсем не безнадёжно: тот, кого мы ловим, мог приткнуться на любой автостоянке, сунуться в какое-нибудь авторемонтное хозяйство или ещё проще - бросить машину в первом попавшемся тихом дворе.
Ожидание неизвестного чересчур томительно - и говорить нельзя, чтобы не глушить звуки. Мы с капитаном сходили и осмотрели шаткий сарайчик-гараж, но ничего интересного не нашли.
Когда вернулись, майор стоял уже возле машины:
- Он мчится за город по Морскому проспекту.
- И что? - не уловил я.
- Можем перехватить.
- Вряд ли успеем, - засомневался и капитан.
- Морской за городом переходит в шоссе. Есть место, где дорога лежит между скальными выступами и обрывом речки Прутинки.
- И что? - уже меньше засомневался капитан.
- Туда! - приказал Леденцов.
Мы сели в машину и полетели, оглашая город воем сирены. Мне, конечно, было интересно, но с каких это пор следователь прокуратуры участвует в погонях? Такое бывает только в киносериалах. Борис вёл машину, Палладьев держал связь с центром.
- Товарищ майор, погоня отстала от него километра на четыре…
Нет ли у Бесюка оружия? Ему терять нечего. Впрочем, с оперативниками я ничего не боялся…
Сперва кончился город. Затем слева появилась речка. И когда майор заглушил двигатель, я понял, что приехали. Мы вышли из машины…
И верно, место узкое. Справа белели лобастые валуны полированного камня, наваленные выше человеческого роста. Как холмы черепов на сказочных развилках дорог. Слева, далеко внизу под обрывом, пузырилась коричневая река Прутинка. Словно закипающий кофе.
