Это все есть! Где-то есть!
В другой ситуации он стал бы лихорадочно соображать, как такое возможно, и если возможно, то как. Он стал бы перелопачивать в голове все свои знания о физике, о мире, о материи, о четвертом измерении, но сейчас он просто воспринимал все как данность — как какую-то немыслимую, но реальную и невероятно потрясающую данность.
Открыв рот, он все оглядывался и оглядывался вокруг.
Другой мир!
Вот это да!!! Перед ним был тот самый мир — потерянный им когда-то мир!!!
Никуда, оказывается, этот мир не терялся! Никуда!!! Он просто продолжал существовать где-то в другом месте!!!
«А он-то гадает, откуда он научился мышкой…!» — почему-то пришла в голову шальная мысль.
Ему опять на глаза попала бумажка со списком сотрудников, и он остановил долгий взгляд на своей фамилии.
И вдруг слезы, предательские слезы обильным потоком подкатились к его глазам. Нет, он смог сдержать их, хотя будь он один в этой комнате, он разрыдался бы — разрыдался бы во всю силу свалившихся на него небывалых чувств. Ведь все это было потрясающим подарком для него! Это было самым невероятным подарком для него. Он снова видел перед собой мир, который когда-то безвозвратно потерял.
И все же он, как мог, прятал глаза от Иван Иваныча, ведь на них проступили-таки отдельные слезинки. Он старался незаметно вытирать глаза, делал вид, что будто что-то трет на своем лице.
И тут слабое ощущение зыбкости шевельнулось в нем, неожиданно он испугался — а вдруг он и вправду спит, как-нибудь невероятно спит, вдруг он и вправду проснется и потеряет этот с… нет, не сон, а этот мир — эти стены, этих людей.
Взгляд начал стремительно двигаться по всему, что попадало в поле зрения. Сердце бешено заколотилось. Словно боясь, что окружающий его мир в любой момент вдруг может исчезнуть, Никола стал лихорадочно поедать его глазами. Всем своим существом он стал поглощать его, словно пытаясь поскорее насытиться им. Никола оглянулся на открытую створку окна. Там была улица — так знакомая ему, совсем почти родная, залитая ярким солнцем улица, и неожиданно эта простая улица вызвала в нем неудержимую волну ликования.
Не унимающиеся слезы мешали ему смотреть. Он украдкой смахивал их и смотрел, смотрел, смотрел, впитывал, впитывал, впитывал своими набухшими глазами все окружающее. Взгляд постоянно возвращался к висящему на шкафчике листочку и напечатанной на нем его фамилии. Он по нескольку раз перечитывал ее по буквам.
Так же часто он оглядывался и на окно. Там, где-то там, его дом — другой дом, чистый, светлый! Там семья, там жена — красивая, не замордованная, другая, совсем другая, не такая, какой она стала, там сын…!
Далекий зазывный шум звучал в голове, зовя и зовя его туда…
Неожиданно Николе попался на глаза его радиоприемник. Ему тут же вспомнился дядя Миша.
«Лекарства! — спохватился он. — Ему же нужны лекарства!»
Николе вспомнилось, что в холле института находится аптечный киоск.
«Надо купить ему что-нибудь!»
Рука полезла в карман в поисках мелочи.
Из кармана была извлечена красная «десятка». Никола вздрогнул.
Настоящий червонец!? В его кармане!!! — В кармане, в котором давно уже ничего не было!
Успокоившиеся было слезы снова проступили на его глазах. Сквозь их вновь накатившую пелену Никола стал рассматривать красную бумажку.
Настоящий червонец! В его кармане!!!
Но это же очень много! Невероятно много!
В его кармане!!! Но это же очень много!!!
На лекарства нужно меньше — намного меньше! Копейки!
Никола снова полез в карман.
А сколько же они здесь стоят? Найдется ли у него мелочь? Или, может, Иван Иваныч разменяет?
Он взглянул на Иван Иваныча и… смутился.
Тот изумленно смотрел на него.
— Дяде Мише… соседу, купить что-нибудь надо. У него голодный обморок и…
Никола вдруг осекся. Брови Иван Иваныча поползли вверх. Никола растерялся.
Как объяснить Иван Иванычу в этом залитом солнцем мире, кто такой дядя Миша и почему у него голодный обморок?!
Все!!! Сдерживать слезы больше не было сил! Он повернул голову, отводя взгляд в сторону, и…
…и обнаружил себя сидящим в беседке в парке!!!
Резким движением он повернул голову обратно. Ни Иван Иваныча, ни лаборатории не было.
Никола стремительно оглянулся по сторонам. Он сидел в парке, в беседке, рядом с ним стоял его самодельный радиоприемник. Соседнее место на скамейке, на котором сидел незнакомец, было пусто.
Словно тонна ледяной воды разом вылилась на Николу.
Он резко вскочил и еще раз лихорадочно оглянулся. Не было рядом ни Иван Иваныча, ни шкафчика со списком фамилий, ни лаборатории. Со всех сторон стояли лишь подступавшие к беседке деревья, да повсюду поблескивали не успевшие высохнуть после ночного дождя лужи…
Немного постояв на месте, Никола схватил радиоприемник и быстро зашагал прочь.
Мир смешался в его голове. Никола стремительно зашагал, ничего не видя и не слыша вокруг себя. Голова была абсолютно пуста. Работали лишь мышцы энергично передвигающихся ног и пружинящего тела.
Он шагал и шагал, пересекая улицы, пробиваясь через оживленные перекрестки, сбивая с ног зазевавшихся прохожих и получая вдогонку громкие ругательства.
Он шел и шел, пока, наконец, что-то вдруг резко не остановило его. Медленно выплывая из тумана небытия, Никола поискал глазами эту неожиданную помеху и заметил, что его рука лежит на пластиковой дверной ручке и безуспешно пытается открыть какую-то дверь.
— Ну че ломишься, дядя?!
Грубый окрик вернул его к действительности.
Никола поднял глаза на дверь и еще раз дернул ее.
— Ну че?! Не ясно?! Кантуй назад!
Чья-то рука легла сзади на плечо и отбросила Николу назад.
Никола еще раз осмотрел дверь. Рядом с ней висела вывеска: «Бутик нижнего белья».
Он с изумлением осмотрелся и увидел, что стоит перед зданием института, а дверью, куда он только что ломился, была бывшая дверь проходной.
Он окинул взглядом здание.
Все оно было залеплено разными пестрыми вывесками.
Фирмы и фирмочки занимали практически все помещения бывшего института. Лишь в самом дальнем краю здания была видна табличка с названием института. Там размещались две или три лаборатории — последние остатки бывшего НИИ.
Перед глазами всплыла комната Иван Иваныча и листочек со списком фамилий.
Что это было?
Большая рука, которая только что оторвала его от дверной ручки, вновь схватила Николу за плечо и оттолкнула еще дальше от дверей.
Пятясь назад, Никола запнулся за поребрик и сел на бетонный тротуар.
Сидя на тротуаре, Никола снова осмотрел здание бывшего института.
Что же это было? Сон?!
Никола продолжал сидеть, тупо глядя на здание.
Перед глазами всплыл компьютер и лежащая под ладонью мышка.
Сон?!! Нет! Не может такое быть сном!!!
Человек, оттолкнувший его, осыпал его какими-то ругательствами, однако Никола совершенно не слышал его.
Теперь перед его глазами всплыл незнакомец из парка. Вспомнился его странный взгляд.
А вдруг это гипнотизер?
Никола напрягся.
Но что за странный гипноз!? Какой-то невероятный гипноз!
Ему вспомнились графики на мониторе компьютера.
Что же это такое?!! Разве такое возможно в гипнозе?!
Нет! Никакой это не гипноз!!!
Перед глазами всплыл красный червонец две тысячи первого года.
«Да! Гипноз!.. — Никола обмяк. — Конечно же, это гипноз! И… сон!»
Гипноз! Гипноз!
«…Но если это был гипнотизер… разве можно так шутить!?»
Он вспомнил, как буквально несколько минут назад поедал глазами стены лаборатории. Когда в свое время ее закрывали, он и его товарищи прощались с ней, как, наверное, моряки прощаются с отправляемым на резку кораблем. А теперь он снова видел ее работающей…
Разве можно так шутить?!
По телу побежала дрожь. К глазам опять подкатили слезы.
Разве можно так шутить?!!
Ему вспомнилось, что всего несколько минут назад, во время этого странного полузабытия, его точно так же душили слезы.
