— Да пошел ты! — выругался дядя Миша.
— Уже пришел! — отреагировал сосед. — Я, думаешь, сам не алкоголик?… Тоже алкаш!
Сосед криво усмехнулся. Дядя Миша удивленно посмотрел на него.
— Алкаш-алкаш! — нахмурившись, кивнул сосед. — Уж я-то симптомы знаю.
— Ты что говоришь: Артемка мне привиделся, что ли? — спросил дядя Миша.
Сосед усмехнулся и промолчал.
— Но он же признал меня!
— Вот именно то, что он узнал тебя, и означает, что он тебе привиделся. Дальше узнавать тебя начнут… эти самые…
— Кто?
— Ну эти…! Как их?… Чертики!
— Да пошел ты! — вновь выругался дядя Миша.
Он встал и, махнув рукой, направился в свою комнату.
«Алкоголизм! — недовольно думал дядя Миша. — Какой такой алкоголизм?!»
На следующий день дядя Миша был неспокоен. Он не просто окидывал обычным взглядом прохожих, а высматривал. Против своей воли он выискивал в толпе незнакомца, похожего на Артемку.
День был непривычно жарким, однако протекал он, как обычно. Как обычно, дяде Мише кивали, как обычно, подходили и щупали товар, как обычно, суетились у прилавка. Постепенно дядя Миша успокоился и стал прикидывать ожидаемую сумму дневной выручки. Но вдруг он вскрикнул от неожиданности. Прямо перед ним стоял Артемка и смотрел ему в глаза.
Ящики с фруктами повалились на землю. Вместе с ними упал назад и дядя Миша.
Сидя на земле, он с испугом смотрел на незнакомца.
Нет, это ему не чудится. Артемка смотрел на него, явно удивляясь его реакции.
— Дядя Миша! — вдруг тихо, но внятно проговорил Артемка.
Его голос еще больше напугал дядю Мишу. Он непроизвольно пополз назад.
— Дядя Миша! — изумленно проговорил незнакомец. — Неужели вы не узнали меня? Это же я, Артем!
Мир поплыл перед глазами дяди Миши, и он повалился в темноту…
IV
Когда дядя Миша открыл глаза, он обнаружил себя в кровати в своей комнате. Рядом сидели сосед с соседкой.
Соседка убрала с его лба влажное полотенце.
Сосед усмехнулся.
— Придется тебе день отлежаться, — сказал он. — Голодный обморок.
Соседка мягко улыбнулась.
— Что ж вы ничего не рассказывали? — спросила она. — Я вот суп вам наварила.
— Дай-дай ему горяченького! — проговорил ее муж. — Он, оказывается, только пивом все эти дни и питался.
Дядя Миша приподнялся на локти. Тело ощущало слабость. В голове вихрем пролетели последние мгновения перед обмороком.
— А где…? — спросил он. — Ар…
У него перехватило дыхание.
Сосед снова усмехнулся.
— Твой приятель, — сказал он, — еще круче меня оказался. Мне до всякого доводилось напиваться, но чтобы говорить, что вы мне сейчас снитесь, — такого со мной не бывало.
Артем хмуро брел по улице.
Точнее говоря, он нигде не брел. Ему снилось, что он идет по улице. По очень странной улице. Она была как будто очень знакома и… совсем не узнаваема. Вообще, странные сны ему стали сниться в последнее время. Вот уже дважды ему снился дядя Миша. Первый раз это было вчера. Ему приснился дядя Миша, торгующий фруктами. В первый момент Артем даже испытал приятное теплое чувство. Ведь дядя Миша уже давно сильно болен и очень редко встает с постели. Однако, как такое часто случается во сне, через некоторое время ему увиделось, что никаких фруктов нет, как нет и дяди Миши. Перед ним был просто перекресток. Сегодня дядя Миша приснился вновь. Он опять стоял за прилавком с фруктами. На этот раз Артем постарался не терять его из виду, он подошел к нему, но тут начались странные вещи. Дядя Миша отчего-то сильно его испугался. Он упал, потеряв сознание. Вокруг него случилась суматоха, забегали люди, появилась Скорая помощь. И произошла абсурдная вещь: врач Скорой отказался везти дядю Мишу в больницу. «За бесплатно, — сказал он, — я вам только голодный обморок запишу». В общем, приснилась какая-то ахинея!
Странный, очень странный сон. Каждую ночь он возобновлялся, подобно долгому многосерийному фильму. Погрузившись в этот сон, из него не удавалось выйти. Могли меняться люди, картины, но он постоянно видел себя в каком-то странном городе. Точнее сказать, он видел свой родной город, который был каким-то необычным и почти неузнаваемым. Странным было и то, что все в этом сне выглядело очень реальным — и улица, и люди, и даже невыносимая жара. Все было настолько ясным и четким, что в некоторые моменты к Артему даже приходили сомнения — сон ли он видит.
Сегодня ему опять снился жаркий день и практически пустые улицы. Он брел по пустым тротуарам среди пустых домов. Из головы все еще не выходил эпизод с потерявшим сознание дядей Мишей. Это была еще одна странная особенность сна. У него могли всплывать в памяти разные картины и даже эпизоды, при этом общая канва сновидения не терялась, чего никогда не бывает в обычном сне. Артем шел, а у него перед глазами стоял перепуганный взгляд дяди Миши и падающие ящики с фруктами.
Вдруг что-то остановило Артема на месте. Он отвлекся от своих мыслей и увидел лежащие поперек тротуара бревна. Тут же была груда ветвей с зелеными листьями. Они лежали в полном беспорядке, преграждая ему дорогу. В нос ударил запах свежераспиленного дерева.
Перед ним лежало то, что еще несколько минут назад было большим тополем. Рядом стояло еще одно такое же дерево. Похоже, что оно тоже было обречено — на нем в разных местах были сделаны надпилы. Вокруг никого не было. Жаркая улица была совершенно пуста.
Артему стало жалко деревья. Он погладил шершавый ствол стоящего тополя и вздрогнул от неожиданности. Бугристая кора очень явственно ощутилась его ладонью. В его сознании снова колыхнулись сомнения, сон ли ему снится. И тут одна мысль пришла ему в голову.
«Сейчас я проверю, — подумал он, — сон я вижу или явь. Если это сон, то пусть дерево исчезнет! Зачем ему гибнуть под пилой?»
Вслед за его мыслями толстый ствол дерева начал медленно растворяться в воздухе, его листочки стали полупрозрачными, и лучи солнца начали пробиваться на асфальт.
Рука Артема, лежащая на коре дерева, мягко провалилась в пустоту. Он улыбнулся. Ему понравилось играть своим воображением. Еще несколько мгновений, и тополь полностью растворился.
Артем отступил на шаг назад, глядя на пустое место.
«Вот так! Все-таки я сплю».
Он еще недолго постоял на месте.
«Надо бы идти домой просыпаться. Жарко тут».
«А куда домой!? — тут же усмехнулся своим мыслям Артем. — Знать бы отсюда дорогу туда».
И он, повернувшись, пошел в неопределенном направлении…
Спустя несколько минут у распиленного дерева озадаченно стояли несколько человек в робах. В руках у одного из них была бензопила. Они подрядились спилить два тополя. Один спилить успели и отлучились на несколько минут в магазинчик, находящийся поблизости. Когда вернулись, другого дерева не было… — просто не было! Не осталось даже следа. Будто и не стояло оно здесь. На его месте росла пожухшая на горячем солнце трава.
Один из работников присел на корточки и пощупал землю, откуда несколько минут назад рос большой тополь.
— Бред какой-то, бригадир, — сказал он. — А здесь точно было дерево?
Тот, кого назвали бригадиром, неопределенно мотнул головой.
Остальные тупо смотрели на примятую траву.
Из магазинчика вышел толстяк.
— Ну что встали?! — крикнул он издалека. — Оба тополя спилили? Загружайте в машину бревна, убирайте мусор и идите получайте деньги.
Бригадир перевел на него пустой взгляд.
— За два тополя? — протянул он.
— А за сколько? Не за три же! Тут только два было.
— Два? — бригадир снова посмотрел на траву.
— Мужики! — говорил он через час своей бригаде, когда они направлялись за расчетом. — Запомните, мы спилили два тополя! Два! Ясно? Два тополя!
— А как же? — начал было возражать один из них.
— А никак! — оборвал бригадир. — Кто будет говорить, что пилил только один тополь, тому заплачу, как за один. Бригада же получит за два тополя. Ясно?! С остальным пусть сам хозяин разбирается, сколько у него их тут росло.
