И вдруг он замер: недалеко от беседки, невысоко над землей, появился светящийся золотистый шар размером с баскетбольный мяч. Ярким расплывчатым пятном он начал медленно приближаться к Артему. Это была шаровая молния. Артем почувствовал, что все его мышцы будто одеревенели. До этого он никогда не встречался на земле с такими молниями. Шар двигался как-то очень странно. Он будто не замечал бушующей вокруг грозы. Артему вспомнилось, что как-то читал рассказы очевидцев, где те описывали поведение этих молний. Одним из их признаков было то, что светящиеся шары могли двигаться совершенно несообразно с окружающей обстановкой, например, совершенно свободно даже против сильного ветра. Но ведь точно так же непредсказуемо двигались на Солнце квуоли, они так же могли пересекать мощнейшие солнечные вихри, словно не замечая их. Эти сопоставления привели Артема в сильное волнение. Ведь и охватившие сейчас его дубящие ощущения в свою очередь были очень похожи на те, которые возникали у него (вернее, у Дара) на Солнце при выходе из грависилового анабиоза.

Артем мотнул головой. Золотистый шар остановился. Артем стал всматриваться в него и вдруг увидел на поверхности шара едва заметные золотисто-лиловые струйки. Они бегали по нему, как бегали точно такие же струйки по любому телу на Солнце. Неожиданно шар знакомо качнулся.

Артем вздрогнул — «Квуоль??!»

Послышался негромкий и, опять же, очень знакомый треск.

Артем словно окаменел.

Перед ним в воздухе висела квуоль… именно квуоль!!! Почему-то Артем нисколько не сомневался в этом.

Квуоль…здесь… на Земле!!!.

И вдруг рядом с шаром ему почудилась девушка. Это было какое-то зыбкое ускользающее видение. Ее силуэт просто угадывался, исчезая при прямом взгляде на него. Девушка будто держала этот шар на своих ладонях. Артем напрягся, всматриваясь в видение…

Юнна?!!!.

Ему в голову пришла сейчас именно Юнна.

Он резко дернулся вперед, однако тут же с изумлением обнаружил, что ни одна мышца его тела не шевельнулась. Его тело будто было чужим, продолжая оставаться на месте. Он попробовал двинуться еще раз, но у него опять ничего не получилось.

Шар медленно поплыл по воздуху прочь. Образ девушки исчез. Медленно покачиваясь, шар долго удалялся вдоль аллеи, пока, наконец, не растворился в воздухе так же плавно и незаметно, как и появился. Вслед за этим вернулся в свои очертания и окружающий мир. Аллея приросла силуэтами сумеречного парка. С мышц спало оцепенение…

Все еще находясь в мистическом полутумане, Артем медленно опустился на колени.

Это знак!

Он неотрывно смотрел вслед скрывшейся квуоли.

Нет, он не был набожным человеком, но в данную минуту он был уверен, что это именно знак — знак, ниспосланный далеким всемогущим божеством — всемогущим великим Солнцем. Этот огненный посланец явился сюда, чтобы положить конец его долгим мучениям — мучениям, связанным с безнадежными поисками человека, утерянного в неведомом призрачном мире.

Юнна!

Глядя вдоль длинной пустынной аллеи, в которой скрылась квуоль, он вспоминал Юнну! Квуоль явилась к нему, чтобы приблизить развязку…

Юнна!

Неужели спустя столько лет?

Артем смотрел невидящим взглядом в густые сумерки.

Ведь прошли уже годы… Боль со временем начала угасать. Год за годом образ Юнны вспоминался все расплывчатее и туманней. Артем уже не так часто грезил своей златовласой богиней и почти отошел от той далекой неведомой жизни, которая однажды привиделась ему во сне. Его боль затупилась, превратившись в вязкую, обволакивающую и почти не замечаемую пелену.

И вот квуоль… Она словно резанула эту затянувшуюся массу.

Юнна!

Неужели это ее вестник?

И в его сон снова ворвалось Солнце. Мечущиеся от шквального ветра верхушки деревьев налились золотистым свечением и превратились в рвущиеся языки пляшущей плазмы. Несущиеся по небу тучи обернулись обрывками далеких протуберанцев. Он вновь купался в солнечных вихрях, гулял в зыбком трубчатнике, взлетал на волнах клокочущего огня… Перед глазами вновь была Юнна… Она то появлялась, то исчезала. Ее зыбкий образ прятался в налетавших плазменных туманах. Временами она будто сидела где-то рядом с ним. Точнее говоря, она сидела тут же, в его беседке, а сама беседка была окружена не шумящими темными деревьями, а бушующей ярко-желтой плазмой. Юнна виделась ему держащей на ладони небольшой золотистый шар. Ее золотистые глаза были обращены к шару, который переливался огненными змейками. Губы девушки слегка шевелились.

Артем сделал над собой некоторое усилие и постарался удержать ее образ рядом. И вот они уже сидят вместе в беседке, он неотрывно смотрит на нее, а она продолжает неслышно беседовать с шаром и не замечает сидящего рядом Артема.

— Квуша! — вдруг шепнула Юнна.

Артем от неожиданности вздрогнул. Он удивленно перевел взгляд с девушки на шар и обратно.

Да, она будто о чем-то перешептывалась с шаром, а тот на ее чуть слышимые шепотки отвечал слабым потрескиванием.

— Квуша! Квушенька! — звучало из уст девушки.

Неожиданно девушка замерла. Она будто почувствовала рядом с собой Артема. Притих и шар. Некоторое время они просидели молча, и вдруг Артем увидел, как Юнна слегка повернула в его сторону голову.

У Артема перехватило дыхание. На него смотрели ее потрясающие, уже начинающие стираться из памяти золотистые глаза. Впрочем, нет! Они не смотрели на него. Они как-то странно смотрели мимо него. Будто его не было рядом.

— Хочешь побеседовать с ним? — тихо проговорила она.

Артем машинально оглянулся, будто ища кого-то, кому могли быть обращены ее слова. Юнна улыбнулась.

— На, попробуй?

Она протянула к нему квуоль.

Артем непроизвольно отклонился назад, застыв в неловкой позе.

Юнна снова улыбнулась.

— И напрасно! — сказала она. — С ним стоит пообщаться. Квуша — просто прелесть какой чудесный собеседник.

Шар постепенно вдруг стал меняться. Его золотистые переливы начали набирать яркость, пока он весь не стал ослепительно ярким. Однако эта яркость не вызывала боли в глазах. Она обволокла собою все пространство, заполнив его ощущением мягкой теплоты и детского восторга, словно от какого-то неожиданного открытия.

Артем полностью погрузился в этот чистый, белый свет…

К утру дождь в городе закончился. Запрятанная в глубине городского парка одинокая беседка — та самая, мимо которой этой ночью пропутешествовала шаровая молния, была пуста. Редкие капли падали с ее крыши. Солнце восходило к зениту, но высокие, густые кроны деревьев, дающие плотную тень, и сырой воздух еще долго сохраняли в парке утреннюю прохладу.

Когда-то сотворенная рукой человека одинокая беседка теперь надолго забыла эти руки. Едва уловимые изгибы ее стоек, необычная зонтичная крыша и слегка скругленные спинки сидений выказывали, что она была построена не просто как укрытие от солнца и дождя. Неизвестный художник вложил в нее маленькую частичку своего необычного мироощущения. Быть может, он творил ее в те минуты, когда был охвачен легкой эйфорией от окружающей его красоты, когда была настежь раскрыта его душа, или, быть может, когда он был просто влюблен. Беседка явилась на свет нежным цветком. Но прошли годы, где-то затерялся сотворивший ее художник, редкими стали ее посетители, потемнело дерево, сквозь щели в полу пробилась трава. Люди подзабыли ее. Видимо, с ними случилось что-то такое, что перестало их тянуть сюда. Может, взяли их в свой полон неизвестные заботы, может, по-иному они стали видеть мир, может, не различали в простой беседке слабый след далеких радостных волнений, которыми когда-то жила душа забытого всеми художника. И вот из нежного цветка беседка превратилась в простое укрытие от солнца и дождя. А зачем людям простое укрытие где-то в безлюдном парке? У них есть для этого дома. Одинокой беседке стало не хватать человека. И, может, поэтому слегка ожила и потеплела она, когда в глубине парка неожиданно показался силуэт. Какой-то человек двигался вдоль аллеи, медленно приближаясь к ней.