Вспоминая его юношеские годы, можно лишь удивляться тому, что он не стал преступником. В интервью, данном им журналу [Блэк бэлт] в октябре 1967 года, он сказал: [Я был в определенной степени шпаной и поэтому постоянно искал возможности с кем-нибудь подраться. Мы пользовались цепями и ручками, со спрятанными внутри них лезвиями]. В его семье помнят, как он прятал свое оружие в гардеробе. Брюс обычно обматывал вокруг туловища туалетную цепь, когда шел на улицу и говорил своему младшему брату Роберту: [Она очень удобна для драки]. В целом же все это оружие было не более чем правда, Брюс больше верил в свои кулаки. Его брат вспоминает, что если Брюсу кто-то не нравился, то он прямо заявлял ему об этом, а это означало, что у этого парня будут большие неприятности. В школе он учился плохо: история и другие общественные науки его еще интересовали, но к математике он питал отвращение, и, как говорит его мама, он в десятилетнем возрасте с трудом считал до десяти. Его школьные [успехи] и поведение привели к тому, что ему пришлось сменить несколько школ.
Ему было 12, когда он стал ходить в колледж [Ля Саль]. Позже наш сын Брэндон, живя в Гонконге, стал ходить в тот же колледж. В то время отец Брюса был очень расстроен его поведением и его отношением к учебе. Он понимал, что парню необходимо найти выход своей энергии и поэтому отчасти симпатизировал его уличным дракам, однако работа на съемочной площадке казалась отцу слишком большой помехой учебе Брюса, и поэтому отец пытался раз или два запретить ему сниматься. Но, дело в том, что Брюс очень нравился продюсерам кинокомпаний Гонконга, и они сумели уговорить отца.
Немного позже своего поступления в колледж [Ля Саль] Брюс однажды сказал маме, что он хочет изучать кунг-фу. Он сказал ей, что на него несколько раз задирались в колледже, и он хочет научиться драться по настоящему, чтобы уметь постоять за себя.
Его отец, естественно, практиковал Тай Чи Чуан – это серия упражнений и движений, выполняемых в медленном темпе. Каждое утро в Гонконге и по всему Китаю вы можете увидеть, как миллионы мужчин и женщин выполняют движения Тай Чи Чуан. Брюс раз или два присоединялся к отцу и пробовал выполнять движения Тай Чи, но, хотя это одна из фирм самозащиты, главная цель Тая Чи – терапевтическая, а то, что хотел изучать Брюс, не имело ничего общего с терапией. Его маме понравилось его желание, и она согласилась платить двенадцать гонконгских долларов за урок.
Его учитель был великий мастер Ип Мен, специалист по стилю Ванг Чун. Родоначальником этого стиля является монахиня, которую звали Винг Чун Ин – [прекрасное весеннее время], проживавшая 300 или 400 лет назад Этот стиль самообороны идеально подходит женщине или любой другой персоне, не обладающей достаточной физической силой.
Для меня, возвращаясь к годам, прожитым с моим супругом, возможно самым интересным в его жизни является то, как он мужал, рос и развивался физически и духовно. Пожалуй, самым замечательным в жизни Брюса является не мастерство, до которого он вырос, не деньги, которые он заработал, не слава, которую он достиг, хотя все это в отдельности уже само по себе заслуживает внимания и уважения. Самым главным его достижением является он сам. Физически он превратился из слабого хрупкого мальчика в удивительное оружие, духовно, я убеждена в этом, он достиг еще больших успехов. Чтобы пояснить то, что я имею в виду, пожалуй лучше всего воспроизвести связь, которое написал Брюс, будучи студентом университета. Он назвал его [Момент истины]:
Кунг-фу – специфическое искусство, а не просто физические упражнения. Это тонкое искусство выражения деятельности мозга посредством выполнения определенной техники. Сущность кунг-фу – это не предмет, который можно изучать, как науку, с помощью получения фактов и их анализа. Нет, понимание этого принципа происходит спонтанно, как озарение, возникающее в мозгу, освобожденном от каких-либо эмоции и желаний. Сущностью этого принципа кунг-фу является Тао-спонтанность всех явлений, происходящих во Вселенной].
[После четырех лет упорных тренировок я начал понимать и чувствовать принцип [мягкости] – искусство нейтрализации усилий противника с минимальной затратой собственной энергии. Все это звучит просто, но применить это в жизни исключительно трудно. Как только я начинал спарринг со своим противником, мой мозг приходил в состояние полнейшего смятения. Особенно после обмена ударами, вся теория [мягкости], которой я пытался следовать, шла прахом. У меня оставалась одна единственная мысль – любым возможным способом ударить его и выиграть.
Мой инструктор, профессор Ип Мен – глава школы Вииг Чун, подходил ко мне и говорил: [Лунг, расслабься и успокойся. Забудь о себе и следуй только движениям твоего противника. Освободи свой мозг, позволь ему – основе реальности, производить все контратакующие движения без препятствующих колебаний и сомнений. И самое главное, освой искусство [расслабления] в любой фазе боя].
[Да, так это было! Я должен расслабиться, однако, как только я начинал думать об этом, я только еще больше закрепощался, все получалось против моей воли. Как только я говорил себе: [Ты должен расслабиться], то тут же требование, заложенное в слове [должен], оказывалось совершенно несовместимым с желанием [расслабиться]. Когда мое острое самосознание доходило до того состояния, которое психологи называют [внутренним и внешним ослеплением], мой инструктор снова подходил ко мне и говорил: [Лунг, только следуя естественному ходу вещей и не вмешиваясь в него, ты сможешь сохранить себя. Запомни, никогда не противопоставляй себя естеству, никогда не встречай свои проблемы лоб в лоб, но всегда контролируй их, двигаясь в соприкосновении с ними. Не тренируйся на этой неделе. Иди домой и подумай об этом].
[Всю следующую неделю я оставался дома. Проведя долгие часы в медитации и тренировках, я, в конце концов, пошел к морю поплавать в джонке. На море я опять вспомнил свою последнюю тренировку в зале, то, как я вел себя на ней, взбесило меня, и я тогда со всей силы ударил рукой по воде. И в тот же миг мой мозг поразила одна мысль.
А разве не вода – одно из основных составляющих всего существующего на земле, является сутью кунг-фу? Я нанес еще один удар, вложив в него всю мою силу, и снова никакого урона воде. Я попытался схватить воду пальцами и сжать в кулаке, но это оказалось невыполнимой задачей. Вода – самая мягкая субстанция в мире, может заполнить собой сосуд любой формы. И в то же время она способна пройти сквозь самую твердою субстанцию в мире. Так вот оно что! Я должен стать таким, как вода. Вдруг надо мной пролетела птица, и тень ее упала на воду. И снова мистический скрытый смысл стал понятен мне. Разве не так же, как отражения птицы па воде, должны проноситься в моем сознании эмоции и помыслы моего противника. Это именно то, что имел в виду профессор Ип, когда говорил, что я должен расслабиться, не сковывать себя – ведь это означало быть без чувств и без эмоций, но это означало, что чувства и эмоции не должны сковывать. Следовательно, для того, чтобы я мог контролировать свои действия, я должен прежде всего научиться следовать своей природе, а не противиться ей. Я лежал на дне лодки и упустил, как я соединился с Тао; я стал заодно со своей природой, я лежал без движения, предоставив лодке двигаться свободно туда, куда ей захочется. В тот миг я достиг состояния душевной гармонии – того состояния, в котором все то, что составляло для меня оппозицию, воссоединилось со мной вместо того, чтобы, как раньше, воевать против меня. В моем сознании больше не было места для конфликта. Весь мир стал для меня родным.
Так думал Брюс, когда ему было восемнадцать лет. Но все это еще только предстояло ему открыть для себя. Когда он начал изучать кунг-фу у Ип Мена, он был жестоким, диким, с мятежным духом подростком, вооруженным цепью, ножом и парой кастетов, стоявшим, как правило, во главе своей шайки, полным нетерпения проверить еще раз свой бойцовский дух. Драка начиналась, как правило, при отсутствии каких-либо причин. Отвага была основным катализатором. Брюс подходил на улице к своему противнику, и они начинали сверлить друг друга глазами – это была уже настоящая схватка характеров. Но никому ни разу не удалось выиграть такой поединок у Брюса, он и сам об этом не без гордости говорил своим братьям И, как вспоминает его брат Роберт, как только между лидерами начиналась драка, то, конечно, она тут же перерастала во всеобщее побоище. В портрете Брюса, в котором он получился малолетним бунтарем и потенциальным преступником, пожалуй, немного сгущены краски. Брюс, я в этом совершенно убеждена, по природе своей был слишком интеллигентным, слишком много в нем было артистичности, а это давало ему возможность удерживать себя там, где другой перешел бы невидимую грань. Множество его выходок можно было ожидать заранее, угадывая высокий бойцовский дух мужественного подростка. Все дети, учившиеся в колледже [Ля Саль], были китайцами-католиками и между ними и английскими детьми из колледжа Король Георг Пятый была постоянная непрекращающаяся вражда. Китайцы, проживающие в Гонконге, недолюбливали англичан. Их поведение по отношению к англичанам вполне понятно, если вспомнить историю Гонконга и ту [дружбу] между этими нациями, которая основана на иллюзии равенства и невмешательства. После школы Брюс с толпой своих приятелей собиралась около колледжа англичан, чтобы в который раз поучить англичан. Естественно, что эти встречи как правило заканчивались дракой. И именно тут Брюс впервые учился применять в реальной жизни принципы классического кунг-фу, встречаясь с противниками, которые находились в счастливом неведение относительно правильной техники классического кунг-фу. Поэтому их реакция и поведение в драке были совершенно непредсказуемые, а именно непредсказуемость легла в основу его собственного метода, названного им позже [Джиг Кун До] или [Путь опережающего кулака], охарактеризованного Брюсом как [искусная форма учиться драки].
