Другие, издавая вопли ужаса, отскочили подальше, их ненависти было недостаточно, чтобы противостоять упавшему граффу. Крошка перекатился на колени и начал подниматься, и хотя его лицо было искажено болью, его жестокие глаза, рыскали вокруг, пока не разыскали меня.

О, дерьмо.

Я не стал ждать, когда он встанет и убьет меня. Я побежал.

И именно сейчас я позволил себе остаться без моего плаща и посоха. Черт возьми, крикни громко, о чем я думал? Что я смогу так здорово обмануть Лето, что они мне и не понадобятся? Что жизнь меня еще мало чему научила до сих пор? Глупый Гарри. Глупый, глупый. Я поклялся, что, если бы я переживу это, я сделаю фиктивные копии своих вещей, чтобы давать Томасу для маскировки.

Под ногами опять задрожал пол, так как Крошка снова преследовал меня.

Мои варианты были ограничены. С правой стороны от меня была внешняя стена здания, и я не мог выйти наружу в углубляющийся снег. Мое воображение нарисовало мне чудное изображение того, как я увязаю в глубоком по бедра снеге, в то время как Крошка, с его намного большей высотой и массой, легко подходит по мне и вскрывает меня, как банку с пивом. Передо мной была пустая прихожая, приводящая к другой стене, и с левой стороны от меня были только ряды и ряды … … ячеек хранения.

Я завозился в своем кармане, пока бежал по воде, покрывающей пол, и начал пытаться рассматривать числа на ячейках. Я определил ту, соответствующую ключу, полученному от Гард, и, скользя на мокром полу, остановился. Я сунул ключ в замок отчаянным движением, поскольку Крошка, бежал, хотя и хромая, но все же достаточно быстро, и уже оказался совсем близко.

У меня было чуть-чуть времени на подготовку. Я поднял свою правую руку, нацелил на копыто на его раненной ноге, и ждал, когда он перенесет вес на нее, после чего активизировал все энергетические кольца, выпуская мчащуюся колонну силы, которая поразила его с силой ускоряющегося автомобиля.

Копыто граффа опять подвернулось на влажном полу, и он рухнул вперед с рассерженным ревом. Он уронил свое лезвие и пытался схватить меня обеими руками, пока падал.

Я ждал до последней секунды, а потом отскочил назад, раскрывая дверь в ячейку Гард, и убираясь в сторону.

**********************************************

Здесь я должна извиниться и сказать, что последняя фраза Гард перед тем, как она отдала ключ от ячейки, звучала так:

– Не надо, чтобы кто-то стоял прямо перед ячейкой, когда ты будешь открывать ее.

До меня просто сразу не дошел общий смысл, а она предупреждала Гарри, что у нее там какая-то защита.

**********************************************

Я могу описать то, что случилось затем, как вспышку молнии. Это не была молния – во всяком случае, не настоящая. У настоящей молнии не было дикой интенсивности этой … вещи, и я, пораженной вспышкой, вдруг понял, что эта энергия, независимо от того, что она из себя представляла, была жива. Раскаленная добела сила, окрашенная во вспышки алого, выскочила из ячейки, как сто гиперкинетических змей, делая зигзаги с невозможной скоростью. Эта живая молния разорвалась на Крошке, прорубая его прозрачную броню, как будто она была сделана из мягкого воска. Она жгла и резала и трамбовала плоть ниже плеча Крошки до самой ноги, издавая кричащее гудение, какого я никогда не слышал прежде.

В последнее мгновение секунды прежде, чем исчезнуть, энергия рванулась назад и вперед, как наконечник кнута, и левая нога Крошки оторвалась в колене.

Графф закричал. Независимо от того, что это было, оно вывело Крошку из строя.

Адские колокола.

Я уставился на искалеченного Летнего чемпиона и затем на открытую, невинно выглядящую ячейку. Потом я медленно пошел вперед.

У Крошки был только один открытый глаз, и было похоже, что он не может сосредоточиться на чем-нибудь. Его дыхание было грубым, быстрым, и рваным, что создавало пахнущий овсяным зерном бриз на расстоянии десяти или пятнадцати футов от его головы.

Крошка мигнул другим глазом, и хотя они все еще не могли сосредоточиться, он издал слабо звучащее ворчание.

– Смертный, – прохрипел он, – я повержен. – Одно из его ушей щелкнуло, и он выдохнул со стоном. – Прикончи меня.

Я прошел мимо упавшего граффа без остановки, отмечая, что удар энергии, которая разорвала его ногу, также прижег рану. То есть кровью он не истечет.

Я осторожно вгляделся в ячейку.

Она была пуста за исключением единственной, плоской деревянной коробки размером с большой комплект трик-трака. На обратной стороне ячейки было что-то еще – почерневшая схема своего рода руны. Это не был первый раз, когда я видел, что Гард использовала некоторое основанное на рунах волшебство, но будь я проклят, если я знал, как это сделано. Я осторожно потянулся своим магическим чувством, но ничего не ощутил. Независимо от того, что за энергия была там, теперь она ушла.

Ну что, черт возьми? Я протянул руку и схватил коробку. Ничто не разорвало меня в дрожащие клочки.

Я подозрительно нахмурился и медленно достал коробку, но ничего больше не случилось. Очевидно, Гард полагала, что ее меры безопасности были адекватны для того, чтобы иметь дело с вором. Или динозавром. Любого вида.

Как только у меня появилась возможность, я вернулся к граффу.

– Смертный, – прохрипел Крошка, – прикончи меня.

– Я никого не убиваю, если только это не абсолютно необходимо, – ответил я, – и у меня нет никакого желания убивать тебя сегодня. Это не было личным делом. Это все. Я закончил.

Графф сфокусировал глаза и уставился на меня, пораженный.

– Милосердие? От зимнего подданного?

– Я не подданный, – рявкнул я. – Это просто временная работа.- Я посмотрел искоса вокруг. – Я думаю, что хобы в основном убрались. Ты можешь уйти сам, или нужно, чтобы я послал за кем-то?

Графф вздрогнул и покачал огромной головой. – Не надо. Я сам. – Он положил пальцы одной руки на пол и начал погружаться в него, как будто это был зыбучий песок. Подобный портал к фэйри был новостью для меня.

– Это – одноразовое предложение, – сказал я ему перед тем, как он полностью ушел. – Не возвращайся.

– Я не буду, – прогрохотал он, его глаза закрывались от усталости. – Но имей в виду, волшебник…

Я, нахмурившись, глядел на него.

– Что?

– Мой старший брат, – проворчал он, – собирается убить тебя.

И тут Крошка совсем ушел в пол и исчез.

– Еще брат? – спросил я у пола. – Ты наверное шутишь!

Я прислонился к ячейкам, и немножко постучал головой по стали. Потом я снова твердо встал на ноги и побежал назад к тому месту, где я расстался с Майклом. То, что хобы ушли из этой части станции, не означало, что это везде так. Майкл, возможно, нуждается в моей помощи.

Я снова видел остатки тел хобов, хотя к этому времени большинство из них превратилось в насыпи темного порошка, похожего на пыль, которую разбрызгиватели превращали в клейкую пасту. Участки этой массы стали более толстыми, поскольку я двигался в направлении, куда, как я думал, пошел Майкл.

Я проследовал к основанию широкого полета каменной лестницы – той самой, что была в «Неприкасаемых», она такой и осталась. Здесь тоже были видны тела. И эти хобы не были долгое время мертвы. Они лежали ковром неподвижных, горящих трупов на лестнице. Судя по их позам, они свалились с лестницы, когда умерли.

Несколько упавших хобов имели раны, которые показывали, что Майкл прорубал себе путь через них. Майкл, конечно, Рыцарь Света, но меч, похоже, тоже имеет свой характер, и когда он вступает в игру, Майкл действует так жестко, как любой другой воин, каких мне доводилось видеть.

Не то, чтобы я обвинял его. Все же с хобами надо было как-то справляться.

Здесь еще лежали три охранника, один в десяти футах от лестницы, другие два прямо на лестнице. Они упали по отдельности в темноте.

Я увидел несколько пятен крови, которые почти наверняка были фатальными для их владельцев, разве что, может, падающая вода заставила их выглядеть более обширными, чем они фактически были. Я никогда не сталкивался с хобами лицом к лицу прежде, но я знал о них достаточно, чтобы надеяться, что, кто бы ни пролил ту кровь, он уже мертв.