- Но можно будет снять этот барьер?

  - Потом поговорим.

  Шли мы вроде неторопливо, но у дворца оказались быстро, может все-таки в Хемеле есть тайные тропы. Тут нас уже торжественно встречали Пресветлый король и придворные.

  - Чествуем спасительницу Ллинн-Хейма! - разнесся звонкий голос Лларэна.

  В темное небо взлетели сотни разноцветных бабочек со светящимися крылышками, все цветы на деревьях домах распустились как по команде, еще бы, - в городе было полно нэвеев.

  Как только восторженный рев утих, и слух ко мне немного вернулся, ловкие придворные выстелили дорогу шелковистой травой. Аргон снял меня с волчицы и, предложив руку, повел к Пресветлому королю.

  - Я так волновалась, что вы все еще взаперти. Все нормально? Как вы себя чувствуете?

  - Синни! Опять ты на вы!

  - Да. И так будет всегда!

  Король тяжело вздохнул.

  - Сейчас тебе предстоит надеть венец Темной королевы. Я знаю, что он дает исполниться любому желанию владелицы. Ты уже придумала, что пожелаешь?

  Мне вспомнился барьер, вспомнилась вражда между ллинни и вилийцами... Нет, все-таки, наверное, первое желание. Второе никакой венец не исправит.

  Всю дорогу Вилл Тэйн хранился в моем мешке, и всю дорогу от меня морочил, умоляя поскорее надеть. Я крепилась, но сейчас никаких препятствий не было. Свет луны и разноцветных фонариков вспыхнул на волшебном серебре. Ллиннэх радостно закричали, замахали руками. В первых рядах я заметила Наэлла. Гренн улыбался. Рядом с котом стояла Рист. Видимо какие-то срочные дела призвали Вэй ан Ланна в Хемель, и здесь она застряла из-за всей этой свистопляски с артефактами. Фигурка гилонн заметно округлилась. За ее спиной возвышался поначалу мною незамеченный... Конечно, она взяла его с собой, ведь Фарна нельзя оставить без присмотра.

  Тут венец коснулся моих волос и плотно сел на голову.

  Казалось, меня окатили кипятком. Все вокруг затянула мутная пелена, четко виделось только покрытое шрамами лицо с разными глазами.

  - Я хочу, чтобы ба... чтобы Фарннан пришел в себя!

  Разочарованные крики Лларэна и Луньи слились воедино.

  Фарн моргнул и потряс головой.

  Я сорвалась с места и, протолкавшись сквозь придворных, оказалась рядом с ним.

  Бывший Хранитель недоверчиво нахмурился, а потом легонько коснулся венца.

  - Синни! Отчего у тебя совсем черные волосы?!

  Я хотела сказать хоть что-нибудь. Ну хоть что-нибудь! Но только стояла с глупо приоткрытым ртом.

  И тут по боком бывшего Хранителя возникли гилионы. Эльва и Аргон, в черной одежде похожие на теней, скрутили Фарна и утащили.

  Кажется, я слегка пошатнулась, так как обнаружила, что Наэлл крепко поддерживает меня под локоть.

  - Ты же могла уничтожить барьер! - глаза Луньи наполнились слезами, она придвинулась ко мне, стараясь справиться с трясущимися губами.

  Отвернувшись от халль, я стянула венец с головы, было страшное желание бросить его на землю и растоптать. Вот так заветное желание. Исполнилось, а Фарн так же недоступен для меня, как будто оно и не исполнялось.

  - Синни, я...

  - Пусти! - дружеская поддержка Наэлла успела перерасти в крепкие объятия. - И никогда! Никогда! Не смей ко мне прикасаться! - на кончике пальца, которым я грозила гренну, трепетал крошечный язычок черного пламени.

  Кот отшатнулся. Я обернулась к остальным, изнутри меня пожирала утрачивающая контроль ярость. Это было неправильно, так вести себя было нельзя, но как же трудно справиться с собой.

  - Синни!

  Я дернула плечом, но тонкие пальчики вцепились только крепче.

  - Синни, успокойся. Пойдем.

  Каким-то чудом я позволила Рист себя увести. В тишине, провожаемые испуганными взглядами ллиннэх, мы скрылись в холме. Подруга дотащила меня до моей комнаты, втолкнула внутрь и заперла дверь.

  - Ты что творишь!

  Под таким напором подступившие к горлу рыдания отступили.

  - Ты знала, что вам никогда не позволят быть вместе. Так зачем ты это сделала?! Фарн был счастлив. А теперь? Теперь он вернулся в темницу!

  - Стихии и духи! - я устало села на кровать. - Какая ты стала разумная. Просто не налюбуюсь!

  Рист замолчала, лицо ее разительно изменилось. Она подошла и обняла меня, прижав голову к груди. Я почувствовала, как на макушку капнула горячая слеза.

  - Как нам его вызволить?

  Гилонн отстранилась и отвернулась, запрокинула голову, не давая слезам пролиться.

  - Есть два пути. Приказать Лларэну отпустить Фарна и тем противопоставить себя всему Ллинн-Хейму. Но ни Хранителем, ни Темной королевой ты после этого уже не сможешь быть. Тебе просто не поверят. Или...

  - Ну же! Не томи!

  - Или убедить Лларэна в том, что Фарннан необходим тебе в качестве наставника.

  - Но это и в самом деле так! - сердце бешено застучало от вспыхнувшей надежды. Я вскочила, готовая лететь на выручку... любимому. Да, пожалуй, надо признаться самой, я безумно люблю этого ллиннэх. И теперь эти чувства, как лесной пожар вырвались на простор сухого из-за жары леса.

  - Успокойся. Сейчас не время. Думаешь, Лларэн сейчас сможет покойно выслушать, после того, что ты учудила?

  - Ой! - я схватилась за голову. - Надо бы перед Наэллом извиниться. Рист, что со мной? Я совершенно перестаю контролировать свои поступки. Может я схожу с ума? Представляешь, безумный Хранитель.

  - Нет. Ты просто устала, - она погладила меня по голове. - Тебе надо просто отдохнуть. Ложись.

  Гилонн помогла мне раздеться присела у изголовья кровати.

  - Спи, я посижу с тобой немного.

  Так, чувствуя рядом умиротворяющее присутствие Белой Матушки и ее ласковые руки, расчесывающие мои кудряшки, я и заснула.

  А вот сны, приснившиеся мне, мирными не были.

  "Даже самый слабенький ветерок не шевелил тяжелые, наливающиеся зрелостью травяные колосья, начинающие желтеть травинки и знамена, над строем закованных в металл всадников. Солнце палило нещадно, а воздух был так густ и тяжел, что становилось ясно - грозы не миновать. Но эти люди не двигались, будто и не пропиталась насквозь потом одежда, будто и не задыхались они в закрытых наглухо шлемах. Только лошади трясли головами, вздрагивали всем телом, переступали непослушно с ноги на ногу, охлестывали себя по бокам хвостом, сбивая жадных до крови слепней и оводов.

  А полоса кустов на опушке так и манила своей прохладой, так и звала растянуться в тени листвы. Только рискнувший сделать такое неминуемо получил бы стрелу. Воины ллинни не дремали. Не шевелилась ни одна веточка, но командующий, рядом с которым стоял высокий мужчина в серой мантии с вышитым на груди распахнутым глазом, знал, что ллинни на месте, что на опушке нет ни одной свободной пяди. И что там тоже готовы... Он поднял руку и...

  И узкая полоска земли, почти сожженной летним солнцем, из-за которой сейчас прольется кровь, содрогнулась от топота копыт могучих боевых лошадей. За конницей следовала пехота. У ллинни не было укреплений здесь, была только узкая полоска леса и беззащитная деревня за ней.

  В воздух взмыл рой стрел. Большинство из них не имели металлических наконечников, зато заточенные острия светились зеленоватым светом.

  Несколько лошадей упали, образовалась свалка, но вилийские маги вскинули руки, ставя защитные заклинания, и из следующего роя до цели добралось лишь две особо удачливые стрелы.

  Лавина воинов почти достигла незримой полосы, отделяющей Вилию от Ллинн-Хейма. И тут перед неостановимой, казалось бы, конницей возникла хрупкая девичья фигурка.

  Лошади, не слушаясь всадников, резко останавливались, пятились.

  А девочка стояла, не делая ничего. И даже вилийские маги не понимали, что происходит.