Надо заметить, что всю науку движет вперед попытка ответить на вопрос: «А что будет, если…» Не будоражь он умы исследователей, не было бы ни паровоза, ни космической ракеты. Молотка бы обыкновенного не было, если б наш далекий предок не задумался: что, если к палке привязать камень?

После этой маленькой преамбулы, думаем, даже ревностные поклонники рока не возмутятся вопросу: что произойдет с организмом человека, если он «поглощает» рок в любом возможном количестве? Будет какая-то реакция или нет?

Мы не станем, как нынче это делают некоторые исследователи у нас и за рубежом, проводить прямые параллели между увлечением роком и наркоманией. Это — тема для отдельной беседы. Хотя не надо закрывать глаза на то, что многие «звезды» рока были наркоманами. От разрыва сердца, вызванного сильной дозой наркотика, скончался лидер группы «Дорз», поэт, вокалист Джим Моррисон. В состоянии наркотического опьянения утонул гитарист «Роллинг Стоунз» Брайан Джон. Долгое время не мог выступать в майке его коллега по группе Кейт Ричарде: исколотые иглами вены давали слишком обильную пищу пересудам. От героина погиб лучший европейский барабанщик Робби Макинтош. Лучший гитарист в истории рока Джимми Хендрикс умер, захлебнувшись содержимым собственного желудка. Это результат принятой сверхдозы снотворного. Список можно продолжать и продолжать. И все же такое примитивное толкование — раз рокер, стало быть, наркоман, — по сути дела, ничего не объясняет. Наш разговор и вовсе о другом. Опираясь только на факты, мы попробуем разобраться, действительно ли рок оказывает воздействие на организм человека. Обратимся к историям болезни. Фамилии не называем, а имена, по вполне понятным соображениям врачебной этики, изменены.

Итак, история первая. Олег, девятнадцать лет. Раннее детство — без каких-либо осложнений и отклонений. Детсад, потом школа. Учился удовлетворительно, был общительным, неконфликтным, в выборе друзей не слишком разборчивым. В шестом классе увлекся тяжелым роком. Закончил восьмилетку, поступил в техникум. Учеба давалась с трудом, пришлось заниматься с репетиторами по химии и физике. Рок привлекал все сильнее. Юноша был всерьез убежден, что рок не просто музыка, а образ жизни. Поэтому отпустил длинные волосы, красил их, носил различные украшения, значки, цепи, считая, что этим он отличается от других: все видят, кто он и что он. После окончания техникума получил распределение на завод. Играл в рок-ансамбле.

Таково общее описание. А теперь то, что медики называют психическим статусом. Фон настроения снижен. Расстроен не столько тем, что привлечен на медэкспертизу в стационар, сколько тем, что пребывание в больнице лишило его возможности встречаться с любимой девушкой. Когда говорит об этом, плачет. Считает себя таким, как все, но одновременно конфликтен, раздражителен, требует к себе особого подхода. Вроде бы такой, как все, да не совсем. Волосы всклокочены, с начесом, мыться отказывается. Не критичен к себе. Интересы связаны только с музыкой. Про «металл» рассказывает охотно, являясь ярым поклонником этого направления. Впрочем, не отказывается поговорить про панков и волнистое, но, кроме «металла», ничего более не признает. Излагает свои мысли весьма примитивно, речь бедна и неразвита. Признает, что полностью зависит от этой музыки. Если не слушает ее постоянно, чувствует себя больным, не способным к работе. В планах на будущее — стать профессиональным певцом в стиле «металла». По характеру возбудим, вспыльчив, обидчив, есть черты истероидности. Хочет лидировать, командовать, упрям, капризен. И одновременно тоскует, угнетен, недоброжелателен. Подчиняется лишь формально.

Заключение медицинской комиссии: психопатия полиморфная.

История вторая. Дмитрий, двадцать лет. Опустим детство и раннюю юность — тут в целом все обыденно. Учился в школе неплохо. Десятилетку окончил всего с двумя тройками — по химии и физкультуре. После школы поступил в Московский автодорожный институт. Но проучился всего месяц и бросил: показалось скучно. Пошел на завод. Проработал год. Спьяну угнал машину, судили, получил полтора года. В связи с судимостью его трудоустроили на другой завод слесарем. Судимость сняли. Работа ему откровенно не нравится, однако с завода не уходит: «Хорошая компания подобралась». Увлечение одно: музыка в стиле джаз-рока. Вырезал себе бритвой на левом предплечье название любимого ансамбля, время от времени надпись «подновлял»: «чтоб была красненькой». Эти самопорезы считает личным делом, средством самовыражения. Настроение часто и резко меняется, с людьми сходится трудно. Конфликтов в его жизни мало, поскольку старается просто сократить все возможные контакты с людьми. Вялый, в отделении держится в одиночку. В свободное время лежит на кушетке или смотрит телевизор.

Психолог отмечал, что на приеме Дмитрий пассивен, недоволен — «вопросы какие-то задают, приходится думать, отвечать». Сам себя считает необщительным: у него всего несколько достаточно близких приятелей. Жизнью своей недоволен: скучно, не знает, чем заняться, ничего не получается. Отсюда депрессия, которая ощущается им уже давно, причем она постепенно нарастает.

Привязанностей у парня нет, даже к родителям. Возбудим, самоконтроль неустойчив, эмоционально лабилен, высокая степень тревожности. Потребности свои считает неудовлетворенными. Склонен к рискованным поступкам. Социальные нормы усвоены слабо. В контактах с другими людьми недоброжелателен, недоверчив и обидчив. Вместе с тем здорово фиксирован на собственных отрицательных переживаниях. Подчиняется лишь формально — внутри у него все сопротивляется любой команде.

Заключение медицинской комиссии: личность ближе к психостено-шизоидным. Психопатия полиморфная.

История третья. Павел. 1967 года рождения. Детские годы — здесь для нас нет ничего особо интересного. Болел теми же болезнями, что и сверстники. В семь лет пошел в школу. До третьего класса учился на одни «пятерки», затем успеваемость стала падать. Большую часть времени проводил на улице. С шестого класса прорезалась раздражительность. Грубил педагогам, дрался с одноклассниками, в конце концов его поставили на учет в детской комнате милиции. В пятнадцать лет в пьяном виде попал в вытрезвитель, что, конечно, выделяет его из среды сверстников. Что еще о нем сказать? Увлекался каратэ и водным поло. Высот не достиг, даже на разряд не вытянул. В восьмом классе, со второго полугодия, занимался с репетитором. Экзамены сдал, поступил в ПТУ. Год отучился неплохо, его даже старостой выбрали. А потом произошел инцидент: мастер прилюдно сделал замечание. Хотел было Павел из-за этого бросить училище, но, как говорит, «мать закатывала скандалы». Остался в ПТУ.

К той же поре стал играть на гитаре в любительском рок-ансамбле. Окрасил волосы «по гребню», как панк-музыкант. Начались ссоры дома — с матерью, дедом, бабушкой. Из-за чего? Не хотел приходить вовремя, не хотел «таскаться» за хлебом, не хотел подметать полы… Короче, любая работа по дому — работа не только для себя, но и для других членов семьи — становилась источником конфликта. Все его злило, выводило из себя. Обратился к районному психиатру, тот направил парня в больницу на обследование.

Соматических и неврологических отклонений от нормы у Павла не обнаружили. Как и психического заболевания. Хотя в психическом статусе кое-какие черточки заставляют задуматься. Скажем, держится на приеме непринужденно — нога на ногу, но стоит услышать неприятный для него вопрос — на лице гримаса, которую он пытается «стереть». Первые дни в больнице жаловался на бессонницу, раздражительность. Объяснял это тем, что перед стационаром две недели подряд занимался панк-музыкой. Отлучение от нее переносил тяжело, а потом успокоился, раздражительность исчезла. Тогда-то и надо было врачам задуматься о причинах и следствиях. Тем более парень собирался, выйдя из клиники, устроиться в дворники и готовиться к поступлению в музыкальное училище — хотел стать рок-музыкантом. Но на это как-то не обратили внимания.